В мире слишком много «классики», чтобы я когда-либо читал весь канон, и огромное количество вариантов того, что люди считают «классикой». Но у меня есть эта жажда знать, почему что-то выдержало испытание временем, и самому судить о его достоинствах. Это невыполнимая задача, но мне очень нравится стремиться хотя бы к ее решению. Я прочитал очень много из тех, которые чаще всего считались классикой английского языка, и я знаю, по крайней мере, основной сюжет гораздо больше. Почему-то сюжет Ребекки оставался для меня загадкой, пока я не прочитал его для себя. Я так рад, что мне каким-то образом удалось попасть в эту книгу практически вслепую, потому что это была дикая непредсказуемая поездка, от которой я наслаждался до конца.
«У всех нас есть особый дьявол, который едет на нас и мучает нас, и в конце концов мы должны дать бой. Мы победили наши, по крайней мере, мы так думаем ».
Ребекка действительно начинает с литературного взрыва. Вступительная фраза «Прошлой ночью мне снилось, что я снова поехала в Мэндерли» стала одним из самых знаковых открытий в литературе. И не зря. Я не могу припомнить, чтобы какая-либо другая книга так быстро затянула меня, не из-за персонажа или сюжета, а из-за абсолютного магнетизма обстановки. Описание Мэндерли в этом пейзаже снов - пышное, мрачное и напряженное, пленительные руины, которые в равной степени кажутся соблазнительными и зловещими. История циклична, поэтому мы знаем, чем все заканчивается, еще до того, как оно началось. Это писательское решение придало книге напряжение, которое, я не думаю, могло бы возникнуть иначе. Это, несомненно, один из самых атмосферных романов, которые мне когда-либо доводилось читать.
«Там был Мэндерли, наш Мэндерли, скрытный и тихий, как всегда, серый камень, сияющий в лунном свете моей мечты, оконные рамы, отражающие зеленые лужайки и террасу. Время не могло разрушить идеальную симметрию этих стен, ни само место, драгоценный камень в ладони ».
«Лунный свет может сыграть странную шутку с фантазией, даже с фантазией сновидца. Когда я стоял там, притихший и неподвижный, я мог поклясться, что дом не был пустой оболочкой, а жил и дышал так, как жил раньше ».
«Мы не стали бы говорить о Мэндерли, я бы не рассказала ему о своей мечте. Ибо Мандерли больше не был нашим. Мэндерли больше не было ».
Еще один выбор дю Морье, который я нашел по-настоящему убедительным, - это решение никогда не раскрывать имя рассказчика. Вместо этого мы видим ее только в тех ролях, которым она подчиняется, неопытного компаньона и молодой жены и всегда, всегда нарушителя Мэндерли, девушки, пытающейся занять место своей более крупной, чем ее жизнь, предшественницы, как миссис де Винтер, титульной героини. Ребекка. Когда наш рассказчик влюбляется в вдовца Ребекки и сразу же выходит замуж, она даже не подозревает, какую огромную тень Ребекка будет отбрасывать на каждое движение и решение рассказчика. Но миссис Дэнверс, экономка, которая железным кулаком управляет Мэндерли, на каждом шагу следит за тем, чтобы рассказчик напоминал о Ребекке и о бесчисленных способах, которыми рассказчик никогда не будет соответствовать наследию Ребекки. Дэнверс - один из самых тревожных персонажей, с которыми мне приходилось сталкиваться в художественной литературе. Ее описание столь же интуитивно и зловещее, как и начальный портрет Мэндерли, но без очарования и очарования.
«Я рада, что это не может повториться дважды, лихорадка первой любви. Ибо это лихорадка, и это тоже обуза, что бы ни говорили поэты ».
Почти каждый персонаж так или иначе сводил меня с ума, особенно центральные персонажи Максима де Винтера и рассказчика. Однако они были переданы таким образом, что я мог одновременно и раздражать, и сочувствовать, что я считаю большим достижением. Меня поразило то, что самый конкретный персонаж во всей книге - это единственный, которого физически никогда не было: Ребекка. От кроваво-красных рододендронов до сильного и косого письма до необузданности моря - количество символизма, связанного с Ребеккой, поражает. И второй по значимости персонаж в романе, на мой взгляд, сама Мэндерли. Я никогда не читал места, которое казалось бы таким живым, могущественным и центральным в истории. Рассказчик почему-то является наименее осязаемым членом актерского состава, и я думаю, что во многом это связано с тем, что она живет гораздо больше в своем собственном сознании, чем в реальном мире.
«Я сказал имя. Я произнес слово Ребекка вслух. Это было огромное облегчение. Это было похоже на то, что я принял чистку и избавился от невыносимой боли. Ребекка. Я сказал это вслух ».
Я вообще не собираюсь обсуждать сюжет, но скажу, что это единственная книга своего возраста, не считая романов Агаты Кристи, которая могла законно удивлять меня несколько раз на протяжении своего повествования. Ребекка взяла концепцию готического романа и модернизировала ее. «Грозовой перевал» и почти на равных с Джейн Эйр, которые являются единственными двумя сильными образцами готической литературы, которые я действительно испытал за пределами По. Дафна дю Морье - очаровательный автор со своим собственным стилем, и я, несомненно, буду читать больше ее работ в ближайшие годы. Я понимаю, почему она так понравилась Хичкоку, и мне интересно увидеть, чем экранная интерпретация Ребекки отличается от романа.