Автор: Светлана Диденко
Все персонажи, события и обстоятельства, описанные в этом рассказе, являются вымыслом. Любое сходство с реальностью носит случайный характер.
***
«Дамы и господа, наш самолёт приземлился в аэропорту Эссор города Лорвиль, столицы Асимбо. К сведению гостей: если по какой-либо причине у вас нет визы, вы можете получить её в иммиграционной службе аэропорта. Экипаж желает вам приятно провести время», — объявил приятный мужской голос.
На выходе из самолёта горячий ветер взъерошил волосы, в горле моментально пересохло.
Рене дожидался меня у трапа самолета. Темнокожий, высокий, мускулистый, — он почти не изменился за те пять лет, что мы не виделись, разве что наметился небольшой животик. С Рене мы познакомились и подружились на первом курсе Парижской Высшей Национальной Школы Полиции. В первый день, перед занятиями, я увидел его возле аудитории. Он был единственным темнокожим, стоял в стороне от всех и усиленно делал вид, что ему и одному хорошо. Но глаза его выдавали, в них плескалась растерянность, и я подошел к нему. А после было четыре года, наполненных учебой, практикой, приключениями. После окончания, к моей большой радости, Рене остался на годовую стажировку. Распределили нас в комиссариат одиннадцатого округа Парижа. Неспокойное место, надо сказать, горячие кварталы. И понеслось: первые дела, задержания, перестрелки. Рене хорошо себя показал, и ему предложили остаться работать во Франции, но он предпочел вернуться в свою страну. Мы переписывались вначале регулярно, потом все реже. А в этом году меня неудержимо потянуло в Африку. Я написал Рене, и он с радостью согласился меня принять.
Всё это вспомнилось, пока я спускался по трапу. После приветствий и похлопываний по спине, мы сели в его новенький красный Range Rover sport, и покинули аэропорт. С широкой, обсаженной кокосовыми пальмами дороги, была хороша видна полоса пляжей, а сразу за ней переливалась на солнце синяя гладь океана. Машина свернула налево, и вскоре въехала через гостеприимно распахнутые ворота во двор двухэтажной белой виллы, утопавшей в темной зелени огромных манговых деревьев. В их густой тени было сумеречно и прохладно, как в лесу. После шума и суеты аэропортов я наслаждался тишиной, изредка прерываемой пением птиц. Не верилось, что в сотне метров отсюда солнце продолжало плавить асфальт и поджаривать прохожих. Рене показал мне дом, — довольно большой, не меньше десяти комнат. Массивная мебель цвета поджаренного арахиса удачно сочеталась с кремовыми стенами и такого же цвета мраморным полом. Тяжёлые, в тон мебели, шелковые портьеры дополняли интерьер. Я расположился в гостевой комнате с небольшой террассой, выходящей в сад. Рене предложил поплавать в бассейне, пока готовился обед, а на вечер планировался поход в клуб.
— Это твой дом? — поинтересовался я, развалившись в шезлонге и смакуя свежевыжатый манговый сок со льдом. Испытал легкое чувство стыда, вспомнив свою берлогу. Я продолжал ютиться в небольшой холостяцкой квартирке, снятой мною сразу после выпуска, недалеко от комиссариата. Но не из-за нехватки денег. Просто было наплевать, меня вполне устраивала моя конура. Почти все время я проводил на работе.
— Теперь — да, — довольно ухмыльнулся Рене.
— Впечатляет...
— Да, дом большой. Здесь жил отец, до того, как сел на трон после смерти деда. Пришлось ему переехать в захолустье, но трон... того стоит. А вот его молодые жены так не думают, — рассмеялся Рене, — они восприняли этот переезд как ссылку и устроили скандал. Они же не проживут без бутиков, спа, столичных развлечений. Отец сказал: «Не хотите — оставайтесь, но на собственном обеспечении. Денег не дам».
— И... чем это всё закончилось?
— Поехали. Куда они денутся?
После сытного, вкусного и вполне европейского, обеда, за которым Рене мне представил своего младшего брата Жиля, студента факультета журналистики местного университета, я походил по саду, полюбовался на рыбок в крошечном пруду и завис в ноуте до вечера.
А с наступлением темноты мы поехали в клуб.
Клуб мало отличался от тех, что я видел во Франции. Похоже, все эти заведения — на одно лицо. Внутри было тихо и почти безлюдно. Потихоньку подтягивалась местная молодёжь. Несколько белых увлеченно беседовали о чем то, потягивая скотч и ни на кого не глядя. Едва мы устроились, как телефон Рене завибрировал, и он вышел поговорить. По танцполу прохаживалась парочка молодых девчонок в откровенных нарядах, отчаянно пытаясь привлечь внимание немногочисленных белых мужчин. Девицы поворачивались и так, и эдак, нарочито громко разговаривали и смеялись. Посмотреть там, конечно, было на что, — легкие платьица обтягивали пышные, упругие формы, Надо признать, природа щедро одарила женщин этого континента — о силиконе и пластике они и слыхом не слыхивали.
От кого-то слышал, что пожилые белые мужчины охотно женятся на молодых африканках, способных разбудить давно погасшее пламя. Пока у мужа есть деньги, все у них идёт хорошо.
Одна из красоток бесцеремонно плюхнулась на банкетку рядом со мной. Я молчал, делая вид, что ничего не заметил. Такой прыти еще не встречал.
— Э-э... А вы не англичанин? — обратилась она ко мне, ослепительно улыбнувшись.
— Нет, а почему вас это интересует?
— Моя сестра живёт в Англии, — с гордостью сообщила мне малышка, внимательно наблюдая за моей реакцией.
Я понял, что надо было изобразить восторг.
— Вышла замуж за белого год назад, — продолжала хвастаться девица.
С экрана её смартфона улыбалась довольно странная парочка : очень молодая темнокожая девушка, копия моей новой знакомой, и по-хозяйски обнимающий её двумя руками полный пожилой мужчина. Я хмыкнул:
— А не староват муженек?
Лея — так представилась девушка — пожала плечами, досадливо сморщив носик.
— Да какая разница? Она живёт в Англии, ты понимаешь?! — легко перейдя на ты, продолжила девушка.
— А здесь выйти замуж нельзя было? — я продолжал раздражать её глупыми вопросами.
Убийственно взглянув на меня, она спросила :
— За кого? Ты просто не знаешь наших мужчин! Они считают, что жена должна сама о себе заботиться. Представляешь?!
— А это не так?
Она посмотрела на меня, как на ненормального.
— Ну ладно, Лея, скажи мне, на что тратят деньги ваши мужья?
Она начала перечислять: «Питание, лечение, счета разные, постройка дома, машина, образование детей, и, конечно... , любовницы».
— Да, жаль вас, бедных... — сочувственно вздохнул я.
Судя по тому, что рассказал Рене, не все мужья были скрягами, но спорить с ней не хотелось. Присмотревшись, я разглядел в полумраке Рене в компании двух мужчин.
— Ты здесь клиентов ищешь по ночам, я правильно понял? — спросил я, просто из любопытства.
Она обиделась.
— Да ты что?! Я студентка!
— Понял, понял, мужа ищешь...
— К сестре уехать хочу... Мне визу не открывают. — тяжело вздохнув, ответила девушка.
— Не переживай. Тебе повезёт.
Рене наконец вернулся. Девушка встала и отошла.
— А она ничего, — ухмыльнулся Рене, без стеснения разглядывая девчонку. — Видел, как подскочила, увидев меня? Белых им всем подавай. С детства об этом мечтают, дуры.
Через пару минут к нам подошли двое мужчин. Поздоровались, перебросились с Рене ничего не значащими фразами, и отошли.
— Коллеги. Здесь на операции... — прокомментировал Рене.
В клубе мы долго не задержались. Выпили немного, посмотрели на танцующих и вернулись домой около полуночи.
Глубокой ночью, уставший после перелета и клуба, я крепко спал в своей комнате. Ночную тишину разорвал крик. В комнатах зажёгся свет. Все обитатели дома вышли во двор. Как оказалось, кричала кухарка Абра, живущая в пристройке для прислуги. Ей позвонила сестра и сообщила, что шестилетний сын Абры Кофи пропал. Не вернулся из школы. Тетка искала его у друзей до позднего вечера, и, не найдя, была вынуждена позвонить матери. Абра продолжала плакать и причитать. Жиль и слуги безуспешно пытались утешить её. Рене пообещал ей лично заняться расследованием, только после этого она вернулась в комнату и затихла. Жиль объяснил мне вполголоса, что исчезновение ребенка означало одно — его больше нет в живых. Так я впервые услышал об «охотниках», — и, конечно, не поверил. Рано утром Абра уехала к сестре, живущей в пригороде столицы. Заменить ее на кухне было некем. Жиль, как и положено младшему в семье, приготовил завтрак — пожарил яичницу, и предупредил, что на этом его кулинарные познания заканчиваются. После завтрака он раздобыл где-то номер телефона агентства по найму прислуги, и к обеду проблема была решена — в доме появился молодой повар. Мрачный, невыспавшийся Рене отмахнулся от моих вопросов и уехал на работу, поручив меня Жилю. От Жиля я не отстал, пока он мне не объяснил, что случилось с ребенком Абры.
— Людей похищают для ритуальных убийств, Это приносит очень много денег. Раньше этим занимались исключительно адепты Воду в специальных местах, но со временем тайные ритуалы стали известны и не посвящённым, и теперь черт поймёт, кто и где это делает.
Я был настроен скептически. ХХI век на дворе! Что за чушь? Какие ритуалы?! Ясно, что орудует маньяк или несколько таких, а темное местное население разносит всякие слухи, решил я. Жиля в свои мысли не посвятил, не хотелось обижать. Ну, пусть себе верят в ритуалы... Это же Африка!
***
Продолжение читайте здесь!
***
Каталог канала «Соавторы МасКоТ»