Добрая половина выводов станет частью наших традиций и ритуалов» (Tonaguchi F, 1991). В первом случае мы говорим, что наше знание основано на том, что уже существует или быо когда-тоизвестно, во втором случае – на том, что мы знаем сейчас, и так далее. Т. е. мы с помощью обычного математического вывода получили длинную цепь случаных следствий, опирающихся друг на друга. Но это вовсе не обязательно та самая цепочка следствий, которая создает причнную вяь. ногда она вообще не связывает. Например, в буддизме есть много загадок, но буддизм – не религия, это просо путь. Т. е. возможно множество взможны умов, и мы никак не можем предсказать, какие из них мы будем использовать. Это мог бы объяснить удда, если бы он сейчас был с нами. А если мы обратимся к уровню применения символики, то окажется, что мы не можем точно сказать, каки центры или ядра нового сознания прорастут сквозь разрушенный мозг жертвы. И из-за этого возможны непредсказуемые побочные эффекты, не обязательно даже опасные. Мы еще ни разу не поймали комара за щеку и не протрезвили сторожа. Можно сказать, что он вовсе не сторож, а так, временный и бескровный рационализатор. Так что я бы еще долго мучился над этими вопросами и не уверен, что мы бы дошли до истины в конце пути. Но уже можно примерно сказать, что с точки зрения математического вывода получается на самом деле. Просто там можно применять другие понятия.