Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 147 Дочь и мать, 2 часть
Алёнка разнашивала новые туфли матери расхаживая по квартире дни на пролёт. Мать, видя с каким усердием она это делает не на шутку обеспокоилась:
— Ты теперь их снимать-то будешь или нет? Ты ж в них уже заместо тапочек шля́ндаешь туда-сюда, так износишь их совсем. Давай-ка, дочка, снимай, может уж разносились я проверю.
Дочь нехотя разулась, расставаться с туфлями ей не хотелось. Мать обула левую туфлю, а правую так и не смогла. Она тяжко вздохнула и возмутилась:
— Да что ж это такое: левая жмёт, а правую вообще засунуть не могу, больно.
— Да не переживай, мам, я ещё в них похожу и точно разносятся, — обувая туфли матери, сказала дочь, но в душе она, испытывая сильное желание, чтобы туфли не разносились, а достались ей.
— Ой, не знаю, не знаю, надо будет мне брусничный лист попить, может опухоль-то спадёт и в туфли влезу, — с надеждой в голосе произнесла мать, глядя на новые туфли, а потом вдруг на неё нашло уныние, и она мысленно запереживала, — думала осенью в них ходить буду, деньги издержала, а толку никакого. Видать не ходить мне в импортных туфлях. И винить некого: сама виновата, соблазнилась и купила на размер меньше.
Алёнка, заметив перемены в настроении матери, стала в душе корить себя:
— Мамка из-за туфлей переживает, а я всё ещё о них мечтаю, не хорошо это: желать себе то, что тебе не принадлежит. Надо мамке помочь растянуть туфли, и она хоть ненадолго, но станет счастливой, — рассудила она и предложила, — Мам, а давай я туфли на шерстяные носки обую, они так быстрее растянутся, а?
Мать скептически улыбнулась, а потом возразила:
— Да не выдумывай ты, не дай бог лопнут или ещё чего, только туфли испортим.
— Ну как скажешь, — дочь не стала спорить, прошлась по комнате, остановилась у шифоньера и любуясь в зеркало туфлями на своих ногах, восхитилась, — Надо же какие красивые, мам! Ни у кого ещё таких не видела.
— Вот поэтому и купила, — призналась мать, — как увидела, в руках подержала, так с ними расстаться и не смогла. На левую ногу обула, маловаты. Умом-то понимаю, а сделать ничего с собой не могу, взяла, да и купила на авось. Деньги-то руки жгли вот и взяла. Тридцать один год, а ума как не было, так и нет, — вдруг мать самокритично выразилась, что было ей совсем не свойственно и дочке стало её опять нестерпимо жаль.
— Мам, не ругай себя, ты же тоже можешь ошибаться, как и все люди. Ну захотела ты туфли и купила, а раз купила, то и не жалей об этом, туфли-то вон какие красивые, так бы с ног и не снимала. Я отлично тебя понимаю!
И мать заплакала, тихо, беззвучно. Алёнка присела рядом с ней, обняла её и тоже прослезилась.
— А ты-то что плачешь? — спросила мать у дочки.
— Мне тебя жалко, мам. Я бы тоже переживала сильно, если бы мне эти туфли не подошли.
— Ладно, хоть ты меня понимаешь, дочка, — мать обтёрла слёзы, — меня ведь никто в этой жизни не понимает, кроме тебя. Бабушка Галя узнает про туфли, так ругаться будет, скажет: «Зачем на каблуках купила, брала бы уж какие попроще, ты ведь уж не молоденькая — четвёртый десяток разменяла». А на работе бабы если узнают, так тоже осудят…
— А ты не говори им, мам.
— Так и так уж молчу изо всех сил, а саму так и тянет похвалиться туфлями. Сама себе удивляюсь, как ещё не похвасталась. Я ж бесхитростная дочка: у меня ж что на уме, то и на языке, — разоткровенничалась мать, Алёнка слушала её и не узнавала, удивляясь, какие разительные перемены с ней произошли. Татьяна обняла дочь и чмокнула в одну щёчку, а потом в другую.
«Её словно кто-то расколдовал, — подумала Алёнка, а потом усомнилась, — но вот надолго ли?»
Сомнения её подтвердились на следующий день. Придя с работы, мать сообщила:
— Я вот что, дочь, подумала: а может мы в гости к тебе на твой день рождения Егорова пригласим?
— Нет, мам, не надо, — категорически заявила Алёнка.
— Как это не надо? Он тебя к себе на день рождения звал? Звал. Вот и ты его позови. Завтра же сходишь и пригласишь, — стояла на своём мать.
— Нет и не подумаю…
— Что это ты со мной так разговариваешь, а? Я тебе что, девочка что ли? — повысив голос на дочь, давила на неё мать.
— Я не буду его звать, мам.
— Как это не будешь? Я тебя кормлю, пою, одеваю, ты должна мне подчиняться.
— Хоть что со мной делай, но я не пойду, — не поддавалась дочь, интуитивно понимая, что от этого зависит её будущее.
— Тогда я сама его позову.
— А я тогда из дома убегу…
— Я те убегу… сейчас возьму ремень, да отхлестаю, — пригрозила мать, — ишь моду взяла матери перечить.
Алёнка махнула рукой и отрешённо произнесла:
— Мама, мне всё равно, делай что хочешь.
— Тогда, без дня рождения останешься. Поняла? — спросила мать, надеясь, что дочь испугается и подчинится.
Алёнка кивнула, соглашаясь:
— Хорошо: мне не привыкать. — а потом вдруг напомнила матери, — Я помню, как ты меня шлангом от стиральной машины отхлестала за розы, которые мне Егоров подарил, а сейчас сама мне его навязываешь…
— Вот злопамятная и упёртая какая, а… Я ж для тебя стараюсь. Жених-то Егоров богатый, такого ещё поискать надо. Не дури, давай, — уговаривала мать, решив, что так достучится до дочери и она её послушается.
— Рано мне ещё о женихах думать, — сказала дочь и ушла в комнату. Мать прокричала ей в след:
— Всё, ты мне больше не дочь! — надеясь, что дочь это образумит, но она молчала, а мать продолжала орать, — Бьюсь как рыба об лёд, всё для неё делаю, а она хоть бы раз к матери родной прислушалась, да уважила, — но дочь не проронила ни слова, чем ещё сильнее вывела из себя мать, — останешься и без именин и без подарка — это моё последнее слово, если мне не подчинишься.
Алёнка заткнула уши, чтобы её не слышать, мысленно сокрушаясь: «Когда же это всё закончится? Дался ей этот Егоров… Опять мамка с катушек съехала. Таблетки что ли уже не помогают или выпить забыла? Сбежать бы куда от неё подальше, чтобы не слышать и не видеть её никогда…»
© 15.11.2021 Елена Халдина, фото автора
#елена халдина касли #литература #cccp #рассказы #воспитание детей #психология
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 148 Уж если воспитывать, то воспитывать
Предыдущая глава 147 часть 1 Дочь и мать
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Прости меня, Инфлюэнца, не знал я что так тебе дорог