…Матовый шафранный свет, источаясь сквозь угли тлеющих туч,
шает в проломе несуществующей крыши,
осыпая тусклым сияньем всё устлавший собою прах.
Истекая кровавыми брызгами
сквозь пробоины полуразрушенных стен,
в опустошённые глазницы окон.
Оседая сигарным пеплом
на чашу заполненного почти до половины
болотного цвета жижей,
огромного бассейна, дно которого
когда-то служило каменным полом
каминной залы старинного особняка.
Прямо из мутной воды на небольшое возвышение
исходят мраморные ступени
в обрамлении истерзанных временем и непогодой колонн,
похожих на гигантские рёбра вымерших ящеров.
В хаосе заброшенности и тоски безысходности
среди искорёженных останков
сгоревшего или разрушенного взрывом строения без крыши,
одно лишь изумляет взгляд,
пробуждая оживление мыслей и оторопь чувств,
это расположенный на возвышении, как на сцене,
между колонн, над ступенями,
чудом уцелевший камин.
С трубою, чёрной от сажи и копоти,
гордо возносящейся к небесам, как памятная стела.
С просторным чревом из чугуна,
набитым до краёв сухими ветками
и пожелтевшей бумагой.
С портретом женщины или девушки
под треснувшим, покрытым пылью стеклом,
окаймленным в массивную деревянную раму.
Непонятно как сохранившимся
на обломках кирпичной стены возле камина.
Скорбно повисшим
между угрюмыми тучами
и мрачным их отражением в мутной воде.
Над топью тлеющих утрат,
средь тлена горестных сожалений..
Будто печальное напоминание о прежнем уюте и роскоши,
словно в насмешку над непогодой и временем.
Казалось бы,
поднеси к хрусткому хворосту в топке
пламя смоляного факела
и растопишь уснувшую скорбь чугунной утробы…
Время двинется вспять.
И свершится чудо.
…Загудит протяжно басистым органом труба…
…В мареве слепящего костровища –
оживёт над камином картина,
наполняя и преображая руины
солнечными фантомами домашнего очага…
Брызнет сочная акварель представлений
на бесплотное полотнище полудрёмы,
растекаясь пунцовым румянцем
по овалу задумчивого лица…
…застывая медовым сиропом
в густых как янтарь кудрявых прядях,
…расцветая узором магических линий
в изгибах улыбчивых губ…
Затрепещут от шалого ветра игривые огоньки фантазий,
вспыхивая и угасая на тёмных угольках бездонных очей…
Запышут жаром раскалённые до багрянца протуберанцы грёз,
с негромким потрескиванием как пластинка на патефоне,
изливаясь музыкой дивных созвучий милых воспоминаний.
И на треснувшем стекле портрета,
сквозь толстый слой пыли
будто из тьмы веков
проступят апельсиновыми пятнами,
засияют оранжевыми кружевами,
вьющиеся в кольца локоны рыжих волос
и россыпь солнечных конопушек…
---------------------------------------------------------------
Только с годами роднее и ближе мне
Вьющийся локон в кольцо,
Чудные волосы - рыжие-рыжие,
В рыжих веснушках лицо...
Голос, картавящий «эр» восхитительно
Взгляда кофейный угар.
Скрытая прелесть в её удивительном
Неповторимом «Ага?».
Только лишь вспомню и снова бессонница
Теплых июньских ночей
Душным цветеньем сирени наполнится
Пух полетит с тополей...
Снова - объятий несмелых томление
Ласка дразнящая уст
В первом, еще неумелом движении
Первых неведомых чувств
Жестов случайных многозначительность,
Прелесть бессмысленных фраз
Хрупкой надеждою - влагой живительной
Дышат признания глаз
Дарят мгновения счастья бескрайнего
Прикосновения рук,
Радость сулящие встречи и тайную
Муку недолгих разлук...
Светлое только одно лишь и помнится,
Боль притупили года...
Если однажды вдруг случай сподобится
(Это конечно мечта)
Эту девчушку вдруг встретив,
узнаю я:
В рыжих веснушках лицо…
Карие глазки, прелестные, мамины,
Вьющийся локон в кольцо….
© 06.04.2021г. Леон Володин
Свидетельство о публикации: izba-2021-3060840