По тому, как Степанов нервно мял край рубашки, и по его горячечным тёмным глазам было ясно, что он верит в значительность своих тайн. Вон как торжественно набрал полную грудь воздуха и как готовился сразить её наповал. Нет уж, мальчик, ты даже не близок к тому, чтобы меня испугать. Не можешь быть близок — поправила мысленно, ведь бедняга и понятия не имеет, с кем связался. Хороший такой, милый мальчик. Заботливый. Искренне полагает, что может меня защитить. Так-то смешно, если бы не было грустно.
начало рассказа: "Мне не стыдно" (13) ... (назад к 12)
Степанов порылся в рюкзаке и гордо выудил листы бумаги, похожие на как попало распечатанные кривые фотографии, будто кто-то переснял их с оригинала на телефон. Целых две: очень хорошенькая маленькая девочка с хитрыми глазищами и я сама собственной персоной, только хмурая и взгляд затравленный. Типичная я, что и говорить.
Даже помню, как меня уговаривали на второй снимок — для того, чтобы обновить базу детей. В последний раз, кстати, после того уже никто не трудился заботиться об этом всерьёз. Ясно было, что шансов больше нет. С таким-то послужным списком.
Что-то не так с теми двумя фото, и когда поняла, в чём дело, то присела на табуретку. Сходство сокрушительное, малышка очень сильно похожа на меня, вот только я точно знала, что в моём личном деле подобных красивых фото не найти — я бы запомнила, улыбающиеся и счастливые дети в системе на вес золота.
— Что это? Откуда у тебя?
— Нашёл у Данилиного папы.
— Мои детские фотки? У него дома? Зачем?
— Там всякая-разная информация о тебе, ну и эти фотографии, — Степанов затих. Боится моей реакции.
— А ты-то что делал у его отца?
— Скажем так, у меня есть доступ. Это неважно.
— А что важно?
— Игорь Иванович собирает досье на всяких таких детей… Не совсем обычных, скажем так. Вроде тебя, — от волнения он даже не моргал, но тут же закашлялся и налил себе полный стакан воды трясущимися руками, половину расплескал. — Он их отслеживает, там целая картотека у него дома.
— А я-то причём?
— Ты его любимица. Твою фотографию я часто видел на его столе.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
— Ты что, постоянно прогуливаешься рядом с его столом, что ли? Кем он работает хоть? И что там такого жуткого?
— Он большая шишка в органах, вот только то, чем он занимается дома, вряд ли связано с основными обязанностями. Это вроде как хобби. Странные дети и всё такое. И я понятия не имею, зачем он держит у себя картотеку, но добротой и заботой это подпольное увлечение явно не пахнет. Честно говоря, мне кажется, вас собираются использовать.
— Нас? — добавила скептицизма в голос, но он просто отмахнулся, — А почему он разбрасывает улики так, что ты их замечаешь? Ты ему стол от пыли регулярно протираешь, что ли?
Степанов вспыхнул и опустил голову, а я поняла, что попала в десятку — он как-то связан с уборкой у Растовых.
— Не совсем так… Но не в этом суть, Таня.
— Так ты не знаешь, почему я оказалась в той картотеке? Что там написано про меня?
Он густо покраснел и начал пристально рассматривать свои обгрызенные ногти.
— Что тебя не приняли. Что ты не прошла отбор.
— Значит, всё хорошо? Могу выдыхать и радоваться жизни?
— Думаю, вряд ли. Тогда бы он не присматривался к твоей папке. Может, это даже ещё хуже.
— Постой, а почему так вышло, что мы все учимся в одной группе? Ты, я и… Данила Растов?
— Могу сказать за себя, я видел в бумагах, куда ты поступаешь. Решил пойти туда же. Когда увидел в списках сынка Растова, сам обалдел.
— Вот так запросто? Нашёл моё личное дело, полюбовался на стрёмное фото и — бац? Преследуешь меня повсюду? Или ты тоже хочешь меня использовать? Чего тебе надо? — сорвалась на крик, но Степанов и не дёрнулся. Не боится меня. Пока не боится.
— Нет, всё не так. То есть сперва я хотел разузнать о тебе побольше. Красивое фото, знаешь ли… А потом решил помочь, — теперь он говорил увереннее и с мольбой заглянул мне в глаза.
— Хм, а чем ты можешь помочь?
— Например, ты не хочешь узнать, кто твоя мама и что с ней стало?
