Марк Ротко – один из самых дорогих художников в мире. Его полотна стоят бешеных денег – в 2012 году картина «Оранжевое, красное, желтое» ушла на аукционе за 86,9 млн долларов. Но многих Ротко ставит в тупик: за эту мазню – такие деньги? Да любой ребенок так нарисует! Одни считают его гением, другие говорят, что «король голый», а цены – заговор искусствоведов. Так шедевры это или грандиозный обман?
Начало ЗДЕСЬ
Из Йеля в богему
Йель был университетом элиты. Стипендию Марку дали лишь на год, потом он работал посыльным и официантом, чтобы выжить. Бедняк, еврей и эмигрант, он себя чувствовал «вторым сортом» и считал Йель гнездом расистов и снобов. К концу второго курса, в 1923 году, Марк бросил учебу. В Йель он вернется лишь через 46 лет – получить почетную степень доктора. А пока дух бунтаря бросил юношу в Нью-Йорк – «немного постранствовать, полодырничать и поголодать». Он снял дешевую квартирку, продавал хот-доги. Зайдя к другу в «Лигу искусств», застал его за рисованием обнаженной модели и прозрел – вот оно! «Сразу понял, что такая жизнь по мне!» – вспоминал Марк. Он любил драматизировать или шутить насчет своих серьезных решений.
В январе 1924-го он записался на курсы живописи и анатомии в «Новую школу дизайна» на Бродвее. Семья была в шоке от зигзага их мальчика: в серьезной профессии он мог бы преуспеть – а разве живописец себя прокормит? Но Марк уперся. «Враждебность общества к художнику трудно принять. Но именно она может стать рычагом для подлинного освобождения», – писал он. Это была его среда – среда единомышленников. Выставки, знакомства, споры… Жил Марк бедно, работал в прачечной и рисовал карты для Библейского атласа, зато учебой физически наслаждался. Учителя были блестящие. Армянский иммигрант абстрактный сюрреалист Аршил Горки увлек Марка в мир образов, выходец из России модернист Макс Вебер открыл ему авангард, Мильтон Эвери научил работе с цветом. Марк искал свой путь, но от первых акварелей до цветных «мультиформ» прошло 20 лет.
От Рембрандта до Уорхола
Марк проучился в «Лиге искусств» лишь два года – он всю жизнь искал знания сам. Обожал эпоху Возрождения, изучал в Европе работы старых мастеров. И все перерабатывал по-своему. Он твердил, что его картины состоят не из холста и масла, а из идеи смерти – и десяти процентов надежды. Как Микеланджело, он научился вызывать чувство безысходности и, как Рембрандт, создавать поток «магического» света. Как импрессионист Уильям Тернер страстно втирал краску в холст руками, чтобы убрать следы кисти и получить сияющие оттенки. Полосами «лунного» нежно-серого преображал черное: «Так темно, что понимаешь: самый черный час миновал, сейчас начнет светать… и видишь, как из этой черноты возникает свет».
Он считал своими учителями Пикассо, Миро, Моне, Мунка. Перед картиной Матисса «Красная студия» застыл на пару часов – так потряс его цвет. Когда в США из-за войны переехали многие сюрреалисты из Европы, к кумирам добавился Дали. После войны Ротко увлекся супрематизмом Малевича. А вот поп-арт ненавидел, Энди Уорхола считал шарлатаном. Увидев его в галерее, презрительно фыркнул: «Кто его сюда пустил?»
Он изучал греческие трагедии, Библию, Шекспира, Достоевского, Толстого и Чехова. Увлекся философией Ницше и Кьеркегора, психоанализом Фрейда и теорией коллективного бессознательного Юнга. Узнав, что цвет действует на чувства, стал пытаться вызывать их красками. И был уверен, что чем трагичнее картины, тем лучше: увидят – и начнут думать. Он называл холст «простое выражение сложной мысли». Со временем на полотнах остались лишь яркие, насыщенные цветные формы. Так Ротко обрел фирменный почерк. И прославился на весь мир…
Продолжение ЗДЕСЬ завтра утром, подпишись на наш канал!
Алла Горбач (с) "Лилит" * Источник фото: markrothko.org