Эпоха Возрождения подарила миру много известных имён в самых различных областях деятельности. Свой вклад в философию внесли Джордано Бруно, Мишель Монтень – однако самым значимым мыслителем того времени единогласно признаётся Николо Макиавелли. В конце концов именно этот философ удостоился отдельного научного термина, основанного на его учении – "макиавеллизм”.
До сих пор слава знаменитого флорентийского мыслители не угасает, но отношение к нему часто колеблется от одной крайности к другой. Некоторые именовали его “учителем зла”, другие превозносили, как политического философа, построившего базисные опоры политики Нового времени, другие рассматривали его в качестве интеллектуала, вынужденного жить в эпоху жестокости и развращённости. Такая разрозненность мнений показывает, что Николо Макиавелли нельзя рассматривать с одной стороны, а его труды содержат в себе много потаённых смыслов, которые каждый интерпретирует по-своему. Это касается и связи его творчества с античностью, что позволяет избавиться от односложных ответов насчёт данного аспекта его работ. Рассматривая данный вопрос, для начала стоит выделить проблему, которая заключается в степени связанности творчества Макиавелли с античным наследием. Каким является характер данной связи и если всё-таки произошёл разрыв с античностью, то по каким причинам итальянский философ идёт на столь радикальный шаг?
Следующим этапом является выделение цели исследования, которая должна помочь в решении заявленной проблемы – таковой является сопоставление политической мысли Макиавелли и политической традиции античности с помощью определённых методов, позволяющих взглянуть на заявленную проблему с различных сторон.
В свою очередь для выполнения цели исследования необходимо обозначить задачи:
- Дать понятие античной политической традиции
- Дать понятие политической мысли Макиавелли через сравнение с античной политической традицией
- Сравнить Античную политическую мысль и творчество Макиавелли в рамках исторического контекста.
Античная политическая традиция
Для начала стоит обозначить, что античная политическая традиция крайне многогранна и в данном эссе будут рассмотрены базисные идеи наиболее значимых мыслителей. В частности, речь пойдёт о знаменитых трудах Платона, Аристотеля и Цицерона.
Одной из сквозных идей, которая в различных вариациях проявляется у всех рассматриваемых философов является построение модели идеального государства. У Платона это государство правителей-философов, у Аристотеля это полития, а у Цицерона смешанное государство. Вторая важнейшая мысль античной эпохи указывает на связь этики и политики – у всех вышеперечисленных авторов идеальный образ правления так или иначе связан с добродетельностью политического сообщества или конкретных правителей. Рассмотрим данную связь несколько подробнее.
У Платона, например, идеальному государству соответствует четыре вида добродетели: мудрость, мужественность, рассудительность и справедливость. Если мудрость соответствует классу философов-правителей, мужество соотносится со стражами, рассудительность характерна для всего государства, то справедливость, занимающая центральное место в диалоге Платона, является основообразующим элементом, благодаря которому возможно существование описанной философом модели идеального государства . Это обосновывается особым пониманием Платона данного термина. Согласно его трактовке, справедливое государство представляет из себя такое состояние, при котором каждый элемент политического сообщества выполняет то дело, для которого он более всего предрасположен. Следовательно, можно заметить, что государство, основанное на справедливости, являющейся добродетелью, фактически имеет непосредственную связь с этикой – ведь, в случае отсутствия описанных выше добродетелей – масштабный проект никогда не сможет воплотиться.
Переходя к учению Аристотеля, стоит отметить, что несмотря на то, что он критикует политико-философский проект своего учителя – главная идея, завязанная на сочетании политики и этики, остаётся. В частности, Аристотель выводит понимание человека, как животного политического, исходящего из того, что государство, возникающее естественным путём и являющееся высшей формой общения, представляет из себя институт позволяющий наиболее полно реализовать потенции, заложенные в субъекте, а следовательно привести его к добродетельности. Как видно, из такой трактовки древнегреческого философа следует, что вся сфера политики находится в тесном сопряжении с этической сферой. Полития же, как наилучший образ правления по Аристотелю, также тесно завязана на добродетели. Это проявляется в том, что именно полития, соединяя черты демократии и олигархии, представляет из себя правление добродетельного большинства, возникшего на основе равенства, способствующего формированию политической дружбы . Следовательно, Аристотель идёт ещё дальше в сопоставлении этики и политики, мысля их, как практически неразрывные составляющие друг друга.
Что касается Цицерона, то в данной работе он будет напрямую олицетворяться с политической мыслью античного Рима, так как подобно Риму он смог перенять многие идеи древних греков и включить их в свою политическую картину мира. Речь опять же идёт о тесной взаимосвязи этической составляющей и политической сферы, которая проявляется в сочетании нравственно-прекрасного (соединение идей утилитаризма и этических идеалов) и идеалов Римской республики. Связь между ними Цицерон видит прямую, так как именно смешанная форма правления, установившаяся на тот момент в Риме, является наиболее полным отражением справедливого начала в политике . В результате, римский философ, хотя и не делает значительных открытий в области политической философии, соединяет политико-философское наследие древних греков и Римскую действительность.
Подводя итог рассмотрению политической традиции античности, можно cказать, что основой всей политической традиции античности является построение моделей идеальных государств, через которые философы показывали, тесную связь политики и этики. Такое построение политической картины мира делало из правителя человека, в высшей степени связанного с этической сферой. Именно на основе данных категорий будет производиться последующее сравнение античной политической традицией с политическими воззрениями Николо Макиавелли.
Политическая мысль Николо Макиавелли в сравнении с античной политической традицией
Переходя к творчеству центрального персонажа данного эссе, предлагаю начать с противопоставления “макиавеллизма” и античности. В этом может помочь творчество немецкого политолога Лео Штрауса, который считает, что именно флорентийский философ заложил основу политической философии Нового времени, положив начало коренному разрыву с античной политической традицией. В частности, Штраус отмечает, что: “субстанцией его политической доктрины является совершенно новое учение, рассматривающее абсолютно нового государя, то есть постоянное присутствие аморальности в основаниях общества, а следовательно, и в его структуре”. Для Лео Штрауса такой ход ознаменовывает собой начало сужения политической сферы общества и начала постепенного перехода от величественных ценностей античности к приземлённым и страстным целям Нового времени. Следовательно, из подобной трактовки, можно заключить, что именно Макиавелли заложил разделение политических и этических категорий. Это можно видеть напрямую в самом произведении Макиавелли “Государь”, где флорентийский мыслитель приводит множество исторических кейсов во главе которых стоит удивительная история одного из главных палачей итальянского Возрождения – Чезаре Борджиа. Макиавелли так пишет об истории итальянского герцога: “не вижу лучшего наставления будущему государю”, в контексте восхищения его поступками. Такое вознесение Чезаре аргументируется со стороны Макиавелли его несгибаемой волей и доблестью, проявляющейся в неоднократных попытках дать отпор фортуне и объединить Италию. Для Макиавелли подобная цель может оправдать злодеяния Чезаре, который казнил, обманывал и пытал. Чезаре Борджиа фактически является классическим образом тирана – правителя, который представлял из себя своеобразную квинтэссенцию противопоставления этическим идеалам идеальных государств, выстраиваемых античными философами. Таким образом, Макиавелли соглашается на жестокость, несправедливость и обман ради победы в вечной схватке с фортуной, чем предаёт политики рационалистический оттенок, исключающий этический аспект и порывающий с одним из базисных принципов, на котором строились политические концепции античности.
Однако, как ранее было отмечено идеи Макиавелли можно трактовать по-разному. И если взглянуть с другой стороны на макиавеллистическую теорию, то можно выделить множество ярких связей с античностью. Речь идёт о построении модели идеального государства - и в нём Макиавелли всё также придерживается идеалов античности – в большей степени соглашаясь с Цицероном, поддерживая республиканскую идею. Подобную идею флорентийский философ выводит в ещё одном знаменитом труде “Рассуждения о первой декаде Тито Ливия”, который во многом противопоставлен “Государю”, описывающему скорее идеал абсолютного монарха, нежели республиканское государство. Анализируя восход и закат Римского государства Макиавелли заключает, что главной причиной восхода Рима стала свобода, а свобода в качестве главной ценности превозносится именно в республике. Однако при этом в основании государства должна лежать гражданская доблесть, так как только она способна привести народ к свободе и республиканизму. В частности, Макиавелли пишет, что несовершенство и нестабильность Римская республика смогла преодолеть именно благодаря доблести граждан, подкреплённой благоговением судьбы. Кроме того, данный аргумент позволяет также полемизировать с тезисом об отделении сфер этики и политики. Ведь, для борьбы с разрушительной силой фортуны (которая зачастую вносит хаос в политическую действительность) Макиавелли выбирает именно доблесть (virtu) – аналог античной добродетели. Однако пути прихода к доблестной республиканской форме правления у Макиавелли могут выходить далеко за рамки этической сферы.
Подводя итог в размышлениях о соотношении античной политической традиции и политической мысли Макиавелли в рамках политических трактатов, можно сказать, что флорентийский мыслитель проявил себя крайне многогранно в этом аспекте. Два его наиболее значительных труда – “Государь” и “Рассуждения о первой декаде Тито Ливия”, представляя из себя одновременно крепко связанные произведения и яркую противоположность друг другу, включают в себя и противопоставление античному наследию и мечтания Николо Макиавелли о республике, наполненных духом античности. С моей точки зрения, источник подобной многогранности стоит искать в историческом контексте, что ставит перед нами новую задачу, сконцентрированной на исторической соотнесённости Античности и эпохи Возрождения.
Сопоставление античной политической мысли и учения Макиавелли в историческом контексте
Подходя к данному аспекту работы, стоит начать с описания эпохи Возрождения. Воспевались дифирамбы античному величию древних греков и древних римлян, вспоминались забытые античные идеалы в искусстве, оживала наука и философия начинает своё перерождение после схоластического периода. Николо Макиавелли – становится краеугольной фигурой для философской мысли в этом смысле. И не зря Лео Штраус отмечал, что именно с Николо начинается эпоха Просвещения, однако, по моему мнению, происходит далеко не деградация античной идеи, а попытка перенять опыт античности для современных реалий. Ведь, Макиавелли – это одно из главных лиц Возрождения, его концентрированное выражение в лице конкретного человека. В этом контексте интересно, что именно год смерти Макиавелли связывают с окончанием эпохи Возрождения. Однако есть гораздо более интересный и важный аргумент, доказывающий вышеобозначенный тезис. Макиавелли вырос на принципах эпохи Возрождения в достаточно просвещённой семье, в которой была огромная коллекция трудов античных авторов, которые играли в жизни Николо определяющую роль. Именно они на фоне жестоких схваток итальянских правителей сконструировали мировоззрение Николо, именно они спасли его светлый ум в ссылке, которая хотя и стала тяжёлым бременем для флорентийского философа, позволила ему обессмертить своё имя в своих трудах.
Однако главная цель (объединение Италии) оставалась для Макиавелли неприступной. С моей точки зрения, в этом объединении политический философ мог видеть возвращение славных времён античности, возрождение античных порядков и людей, труды которых были его главным маяком на протяжении всей его жизни. И в этом плане можно провести сравнение с не менее известным персонажем Европейской культуры – Фаустом, который достигнув колоссальных успехов в различных науках, стремился достичь высшей небесной истины, ради чего заключает договор с самим дьяволом. Так и Макиавелли ради объединения Италии готов заключить договор с самим дьяволом – которым для античных воззрений выступает тиран. “Государь” фактически становится своеобразным заигрыванием с Мефистофелем ради достижения высшей цели. В итоге же судьба Макиавелли, как и судьба центрального персонажа трагедии Гёте, оканчивается печально. Это вызвано тем, что помимо субъективных обстоятельств – античность не может возродиться не в образе Италии, не в образе какой-либо другой страны. Ведь, между Античностью и Возрождением образовалась некая пропасть – античные авторы и Макиавелли живут в абсолютно разных мирах, в которых существует абсолютно отличное понимание действительности. В частности, если воспользоваться терминологией Освальда Шпенглера, то античные авторы живут в одном культурно-историческом типе (аполлоновской душе), наполненный солнцем и безграничным миросозерцанием, а Макиавелли живёт в другом культурно-историчсеком типе (фаустовская душа), в котором “ создается скрытое напряжение в пустом, безграничном пространстве, далекие грозы в ночи над высочайшими вершинами… чувствуется бесконечное одиночество фаустовской души” .
Таким образом, можно заметить, что судьба Макиавелли, как политического философа, оказалась глубоко трагической – стремясь возродить идеалы Античности – он пытается стать главным архитектором политического объединения Италии. Однако его попытки оказываются безрезультатными – даже, написанный специально наиболее ясным языком “Государь”, представляющий из себя сборник советов государю, не был прочитан Лоренцо деи Медичи, которому изначально был адресован. Из всего этого контекста вырастает следующая картина, разрешающая проблему, заявленную во вступлении – Макиавелли тесным образом связан с античной политической мыслью, пожалуй, даже больше, чем кто-либо из последующих философов. Однако в тоже время связь с античностью у Макиавелли не может быть полной – он отказывается от многих идеалов античности в угоду парадоксальной цели построения новой античности через объединение Италии. Он, являясь концентрированным выражением своей эпохи, живёт в совершенно другом времени, которому свойственна ностальгия, но не всеобъемлющее понимание античного мира. Таков, по моему мнению, истинный посыл работ - Николо Макиавелли – философа, который не нуждается в представлении, потому что имя его звучит по всему миру.