Продолжаю наблюдать за своими соседями, вместе с которыми проживаю на территории третьего поста, пусть даже и не общаюсь. С одними — потому, что совсем не хочется, с другими, — потому что они совсем не общительны.
Таков, например, Стебелёк, последний из оставшихся в отделении военкоматчиков. Живёт он один во второй палате и бóльшую часть времени проводит там. Я вижу его только в столовой и встретил недавно у телевизора, после ужина.
Ни разу ещё не слышал его голоса и не представляю, как он разговаривает, хотя однажды такая возможность представилась.
Когда мы стояли в очереди за завтраком, Полина Семёновна удивилась его причёске и, кажется, даже похвалила, спросив: «Как у тебя так получается?». В ответ Стебелёк только пожал плечами, но по лицу было видно, что подобное внимание ему приятно.
Наверное, он до конца ещё не освоился в нашей больнице, но то, что к «суровым» условиям содержания не приспособился его растущий и потому неокрепший организм — можно утверждать с уверенностью. Не далее как сегодня Стебелька стошнило — во время обеда, казалось бы, от безобидных рожек, а, может быть и скорее всего, от прилагавшейся к ним рыбной котлеты. Случилось это непосредственно в столовой, но хорошо, что ему хотя бы удалось добежать до выхода, зажав рукой рот.
Полина Семёновна проявила неподдельное участие и помогла ему вначале дойти до туалета, а после — и до палаты, уложила на кровать и жалела словами: «Бедненький ты наш».
Также малообщителен Морячок Юсуф, который, занимаясь не понятно, чем, проводит время в своей палате и изредка выходит вечером смотреть телевизор. Кстати, он до сих пор носит ту же самую тельняшку, в какой я увидел его в день своего поселения, 18-го марта. Думается, что это — единственная принесённая из дому одежда и очень дорога ему, поскольку в банный день возможность поменять её на больничную футболку имелась. И остаётся только догадываться, стирает ли он свою тельняшку или ходит не снимая.
В отличие от Юсуфа, его соседи по третьей палате — Страусёнок и Обезьянкин — сверх меры общительны. Хотя, стоит отметить, что общаются они чаще всего друг с другом. Время проводят разнообразно и всегда весело, но весело не для всех, а только для них самих.
Они, как и Два Коляна, — любители сериалов и к неудовольствию других зрителей всегда обсуждают действие во время просмотра.
Кроме того, Страусёнок и Обезьянкин обожают слушать музыку. Егору позволили пользоваться портативным плеером, но на небольшой громкости, за чем следит дежурная медсестра. Я слышал музыку всего лишь однажды и недолго, поскольку после замечания плеер выключили. Из этого можно сделать вывод о том, что режим умеренной громкости Страусёнок соблюдает, а иначе могут и запретить. Плеер, надо сказать, старенький, с подсевшей батареей, отчего его приходится каждый день подолгу заряжать, как правило и так удобнее, во время тихого часа.
Другое развлечение двух друзей — досаждать Лысому, которого поселили к ним в палату позавчера, 29-го.
Лысый — человечек очень маленького роста, с очевидно короткими ногами, небольшим, но хорошо заметным животиком, с отрывистыми движениями и вечно задранной вверх головой. Он лысый в прямом смысле этого слова, а, впрочем, пока ещё не совсем. Черты его лица крупные, а выражение кажется вначале осмысленным, но, если присмотреться внимательнее, то можно увидеть «глупинку», особенно, когда он разговаривает. Лысый любит гулять по коридору и иногда заходит в нашу палату.
Внешностью, включая лысину, он очень похож на Денни де Вито, однако назвать его в своих записях этим именем у меня никак не получается, несмотря на такой достойный повод.
Об одном из обитателей пятой палаты — Чёрном Коляне, я уже подробно рассказывал. Теперь о двух других.
Колян Белый старше своего тёзки — ему 29 лет. Черты лица подчёркнуто крупные и неправильные, зубы неровные и нездоровые, на коже краснота и шелушение. Разговаривает он нечисто и сильно шепелявит.
С полной очевидностью Колян производит впечатление человека душевнобольного. По выражению лица, характеру высказываний и манерам поведения это легко прослеживается.
Помимо прочего, он много спит, возможно, вследствие приёма препаратов; прошу прощения, пердит, где придётся, то есть везде, а также всегда, как только захочется. Иногда Белый Колян находится в состоянии глубокого самопогружения, при этом он распевает вслух песни или, не обращаясь ни к кому, рассказывает что-нибудь в пространство.
О своём друге Чёрном Коляне и о себе он гордо заявляет: «Мы — Два Коляна!», и начинает хохотать, вернее всего, из-за умиления.
Белый Колян очень исполнительный, ответственный и безотказный, в силу чего выполняет большое количество общественно значимых работ. Он состоит в бригаде носильщиков, а по вечерам вместе с тёзкой пополняет бочку с водой в туалете. По средам Колян — банщик, но лучше звучит — распорядитель помывочной. Кроме того, он выполняет множество рядовых поручений, таких как отнести, принести, убрать и прочих.
Король — белобрысый и белокожий парень, лет двадцати трёх, небольшого роста. На пальцах рук, предплечьях, плечах и на ногах наколки, — наследие уголовного прошлого — среди которых выделяется звездообразная на левой коленной чашечке. Она, возможно, что-либо означает. В больнице он, как и Чёрный Колян, находится по решению суда, на принудительном лечении.
Король на удивление редко выходит из своей тесной четырехместной палаты, а телевизор чаще всего смотрит, стоя в дверном проёме.
Молчун. За всё время я слышал от него не более десятка фраз, и те в общении с Двумя Колянами.
Невыясненным остаётся только загадочное происхождение его больничного имени — Король.
Дневник пациента. Запись 124
Начало ← Предыдущая ← → Следующая → Все записи