Хэ Сюэчжу только закончила готовить еду. Подняв глаза, она увидела своего мужа, стоящего во дворе, с легкой улыбкой на лице. Каким-то образом, хотя они были женаты уже три года, ее сердце все еще волновалось, как в то время, когда она впервые вышла замуж.
Пока она думала, Линь Шихэн улыбнулся ей: «Сюэчжу, какие сегодня блюда?»
Его голос был нежным и с ноткой притягательности. Палочки для еды в руках Хэ Сюэчжу дрожали, и ее лицо было красным от жара. Она опустила голову и прошептала: «Есть тушеная курица, жареные огурцы, китайская капуста…»
Для семьи Линь это уже был стол с очень богатыми блюдами. Линь Шихэн с улыбкой сел на табурет и посмотрел на тушеный куриный суп. Он спросил слегка удивлённо: «Мама догадалась, что я вернусь сегодня? Для приготовления этого куриного супа нужно много времени.»
Услышав это, голова Хэ Сюэчжу опустилась еще ниже. Вспоминая странный взгляд своего мужа на нее, когда он спросил, хорошо ли она заботится о его матери каждый раз, когда он возвращался. В ее голосе была небольшая робость: «Этот куриный суп… мама приготовила его для меня».
Сказав это, ее лицо напряглось. Она боялась, что ее муж будет считать, что она плохо относилась к свекрови. Но она не знала, как это объяснить. Она просто стояла неподвижно, словно ожидая суда.
Линь Шихэн посмотрел на Хэ Сюэчжу. Он явно находился лицом к лицу с человеком, который делил с ним подушку, но ее поза оставалась жесткой, а руки скрученными. Это было состояние страха и самообвинения после какой-то ошибки.
Он легко догадался, откуда появилась причина для такого поведения.
Потому что с детства ее принижали, у неё комплекс неполноценности. Пока кто-то винит ее в какой-либо ошибке, она впадает в сомнения, чувство вины и самообвинение. Неважно, вызвана ли ошибка ею или нет.
Хэ Сюэчжу действительно чувствует вину и раскаяние. Как невестка, как она вообще смела просить свекровь приготовить для нее куриный суп ?! Более того, она пила его несколько дней. Хотя Ли Чуньхуа также пила его, природа «куриного супа, специально приготовленного свекровью» совсем другая.
Не поймет ли Шихэн неправильно? Он будет думать, что она издевается над его матерью?
Она хотела объяснить, что на самом деле отказалась, но его мама настояла на этом для хорошего выздоровления и, чтобы она могла дождаться Шихэна и подготовиться к беременности. Как она могла такое рассказать ?!
Лицо Хэ Сюэчжу покраснело, пальцы сжались так сильно, что стали белыми, она запаниковала. Линь Шихэн внезапно потянулся и взял ее за руки.
«Сюэчжу, кажется, ты действительно хорошо относишься к моей маме. В противном случае, судя по её темпераменту, она не стала бы готовить для тебя этот суп. Спасибо, что так долго помогаешь мне заботиться о ней, оставаясь дома. Это очень сложно?»
Хэ Сюэчжу прислушалась к его нежному голосу и недоверчиво подняла голову. Она с тревогой посмотрела на Лин Шихэна. Она не ожидала, что Шихэн скажет ей такое.
Ей потребовалось несколько секунд, прежде чем она очнулась и ответила: «Нет, это несложно. Я ничего такого не делала ...»
Красивый мужчина перед ней смотрел на нее нежными глазами. Он слегка опустил голову и посмотрел на ее руки, нежно потирая ее мозоли.
У Хэ Сюэчжу был комплекс неполноценности, поэтому она сжалась и быстро убрала руки. «Не смотри, уродливо же...»
«Где это уродливо? На мой взгляд, это доказательство труда. Сюэчжу, если мама приготовила для тебя куриный суп, ты, должно быть, вела себя очень хорошо. Тебе не нужно так говорить.»
«Пойдем, сядь и выпей супа.»
Хэ Сюэчжу заставили сесть и с улыбкой на лице подали суп. Радость и счастье в ее сердце мгновенно превратились в горечь.
Получается, что он был добр к ней лишь из-за свекрови?
Шихэн всегда был очень привязан к своей матери, и она всегда это знала.
Он хорошо к ней сейчас относится, просто потому, что думает, что она нравится свекрови, но на самом деле Хэ Сюэчжу прекрасно знает, действительно нравится она Ли Чуньхуа или нет.
Очевидно, она должна сказать ему это. Но глядя на своего такого нежного и внимательного мужа, который лично угощает ее супом и смотрит на неё с такой теплой улыбкой. Как могла Хэ Сюэчжу раскрыть рот для этого?
После долгих уговоров Линь Шихэна она взяла миску и сделала глоток куриного супа. Ее сердце было кислым и стесненным. Очевидно, она плохо себя чувствовала. Она изо всех сил пыталась выдавить из себя улыбку и смотрела на своего нежного мужа, будто во сне: «Это вкусно.»
«Пей больше, если вкус приятный. В следующий раз тоже будем тушить куриный суп.»
Линь Шихэн продолжил, глядя вверх: «Почему мама еще не вышла? Разве она не сказала, что просто что-то забыла?»
Хэ Сюэчжу поспешно поставила свою миску и встала: «Я позову её...»
«Нет, нет. Я сам пойду»
Ли Чуньхуа приподняла занавеску, после произнесения этой фразы. Она поспешно вытерла уголки глаз и спустилась по ступенькам.
Как только она спустилась, она увидела, что сын смотрит на нее с нервным выражением лица. Даже его голос дрожал: «Мама, а почему у тебя глаза красные?»
Он хотел это скрыть, но это стало еще более очевидным. Он снова встал и спросил: «Ты ходила в мою комнату?»
«Нет, нет, нет!»
Увидев, что сын встал и идёт в её сторону, после того как она начала отрицать, Ли Чуньхуа махнула рукой и несколько запнулась, пытаясь найти оправдание: «Вот… просто пыль попала в глаз. Я протерла его, когда мне стало не по себе от этого, и они стали красными.»
Линь Шихэн, очевидно, вздохнул с облегчением, а выражение его лица стало расслабленным и немного обеспокоенным. «Всё ещё болит? Давай я помогу тебе.»
Очевидно, это можно было легко решить без всякой помощи. Однако, опасаясь, что сын не поверит ей, она быстро кивнула и сказала: «Да, да всё ещё болит. Пожалуйста, помоги мне подуть на него. Правый глаз.»
Ли Чуньхуа стояла с широко раскрытым глазом и с трудом сдерживалась, смотря на Линь Шихэна перед собой.
Он красив и высок, просто стоя здесь, виден его превосходный военный темперамент. В этот момент у него было серьезное выражение лица, он осторожно дул в направлении её правого глаза.
Глаза Ли Чуньхуа наполнились слезами.