Четверг, время для #69страница. Выпуск №168: Александр Пелевин, «Покров-17» (ИД «Городец», 2021).
Пелевины, оказывается, разные бывают. Кроме всероссийски известного и таинственного Виктора Олеговича П., есть еще и Александр Пелевин. Между прочим, лауреат премии «Национальный бестселлер» за нынешний, 2021 год.
По возрасту Александр Пелевин годится Виктору Олеговичу в сыновья (год рождения — 1988-й). И работает в том же жанре социальной фантастики и антиутопии. Но я постараюсь обойтись без сравнений одного П. с другим. Говорят, сие нетактично.
Откроем для начала 69-ю страницу. Согласитесь, что-то в ней есть. Для начала — ритм, ритм прозы: «…Эта осень навсегда. Этот дождь навсегда. И эти серые панели, сливающиеся с безобразным небом, разбитые тротуары, мшистый асфальт, поваленные столбы, неработающие светофоры, спутанная паутина провисших над головой проводов, они даже не жужжат электрическим гулом, просто молчат, как и все в этом городе — все молчит, все мертво, все заражено слепотой и безмолвием.
Капал дождь, ветер шумел в разросшейся листве, мы шли облупившихся стен и заколоченных дверей. Хотелось сесть прямо здесь, на заросшей дороге, и бесконечно долго смотреть на асфальт.
— Я не знал, что в России есть такие забытые места, — сказал я. — Здесь очень тоскливо.
— Чего только нет в России, — ободряющим голосом ответил Капитан. — Вы не расстраивайтесь…»
Как выражается молодое поколение, «готичненько». Но если обозревать всю книгу, неизбежно придется заметить, что сказать «готичненько» слишком слабо: чернота в ней зашкаливает. Причем как в переносном смысле, так и в самом прямом. Черноты или чернухи здесь в кубе: во-первых, события происходят на фоне октябрьского 1993 года путча в Москве и доносятся в книгу неизбежным трагическим фоном из телевизора, радио и воспоминаний; во-вторых, главный герой книги – писатель, который издал на излете перестройки книгу о жестоких боях в декабре сорок первого в Калужской области, и куски из этой как бы повести включены в книгу; и, наконец, он же, этот герой, приезжает, в качестве журналиста, на место былых боев в октябре девяносто третьего — а там абсолютно закрытый город Покров-17, в котором, на фоне разрухи, пьянства, вырождения и наркомании, происходит Нечто Таинственное. Что конкретно таинственное – не будет большим спойлером рассказать, потому что это раскрывается уже в первой четверти книги: в какой-то «прекрасный» момент всю округу окутывает непроглядная Тьма. Эти приступы повторяются со странной периодичностью, а их в закрытом городе изучает секретный НИИ под игривой аббревиатурой АСЯ (аномальных световых явлений), который в советские времена царил в закрытом городке, а теперь находится в полном упадке.
Тьма, накрывающая город, оставляет за собой куски черноты — «уголек», валяющийся по лесам, а если их поешь, а лучше уколешься – превратишься в страшного и безмозглого монстра: «ширлика», которые «угольком» только и живут. Символизм, понимаете.
В-общем, дурно переваренные поздние Стругацкие (эх, не удержался я от литературных сравнений!) – правда, без стилистической яркости братьев, их остроумия и (согласитесь) оптимизма. Чернота во всех смыслах так и наползает, главный герой в Покрове-17 пьет и немотивированно убивает, символизм зашкаливает, а концовка удивляет своей неподготовленностью и искусственностью.
Да, и еще! В книге не действует ни единого персонажа женского пола – как нет и проблеска любви. Причем не только плотской или платонической — любви к женщине.
Нет любви ни к человеку (чем так сильна была всегда русская литература), ни к читателю. Разве что – любовь к символам.
В общем, говорят: для современного автора важно не столько то, дочитаете ли вы его книгу до конца, сколько – купите ли следующий его опус.
Я – Пелевина (Александра) точно нет.
