13
- Ты принесла всё, что надобно для обряда? - спросила колдунья.
Я кивнула на плетеную корзину, что держала в руках. В ней были приготовлены дары Богам, и коноки сосновые (прим: конок - маленькое веретёнце, размером с ладошку и меньше), что заряжать на защиту будем.
Бабушка взяла в руку один из коноков - он ещё сохранял запах свежего дерева, был гладок и приятен на ощупь.
- Хорошая работа, - похвалила бабушка, - всё у тебя муж успевает - и поле пахать, и дерево обрабатывать.
- Он любит вечерами что-то мастерить, - ответила я. - Демид говорит, что когда он дерево обчёсывает, оно ему силы отдаёт. И он сильнее становится, усталость проходит.
- Ладный муж тебе выпал, - проговорила колдунья.
Я улыбнулась, не переставая благодарить матушку Ладу за суженого.
Мы с бабушкой начали готовить ритуал.
- Коноки лучше заговаривать на матушке земле стоя, - говорила она, - а чтобы нам с тобой никто не мешал кудесы творить - круг защитный поставим.
- А если старейшины пойдут и своими амулетами магию учуют? - спросила я.
- Не пойдут они, - успокоила меня бабушка, - я их разум в другое русло направила, забудут они о нас до вечера. А круг защитный и от злых духов, и от простых селян убережёт - если у кого из людей потреба ко мне проснётся, круг его стороной отведёт.
Мы вышли на порог и я вспомнила сколько уже провела здесь ритуало. И было так радостно, что предстояло мне узнать ещё один.
Стоя посреди поляны, я наслаждалась солнцем, что светило на нас сквозь макушки деревьев. Свежая вода из ручья, за которой я сходила, приятно холодила руки. Ветер развевал мои расплетённые волосы, а земля принимала каждый шаг, мягко отзываясь на прикосновение босых ног.
Я взяла дары, что приготовила к качестве требы и разложила по четырём сторонам. Потом трижды обошла поляну посолонь, рассыпая за собой сухие травы. Шла и приговаривала:
- Где ступила нога, там встала стена,
Вырос густой лес - враг в него ни ногой.
Птица не заметит, зверь не найдёт,
Дух не учует, тьма мимо пройдёт.
Остановившись, оглянулась вокруг и уловила преграду, вставшую вокруг меня, дома и поляны.
Потом я подошла к большому камню, что лежал посреди поляны. На нем стояла корзиночка с коноками, тарелочка с маслом для оживления веретён, а рядом горел небольшой костёр.
- Сначала поприветствуй Мать Макошь, - сказала бабушка.
Я взяла в руки большое веретено, прижала его к животу и стала чуть сильнее давить стопами на землю. Пока не почувствовала, как прорастают корн от моих ног. Как разветвляются они, все больше связывая меня с землей матушкой. Ощутив, что я крепко стою на ногах, и пульсирует в моей руке веретено, обратилась я к богине милостивой:
- Мать Макошь, держишь ты в руках своих нити разные, плетёшь из них судьбы людные, позволь и мне рядом побыть, силушкой напитаться.
Подождала ответ. И хлынули ко мне из земли соки живительные, наполнили меня силой питательной, оберёжной. Как сыра земля людей носит да бережёт, так и я теперь стала.
Начала я веретено в руке крутить. Вихрь вокруг себя раскручивать. И сама посолонь поворачиваться.
Чувствую, расходятся вкруг меня круги невидимые, колышутся деревья стоящие, волнуются птиц поющие, рушатся преграды чуждые.
Подняла я руку с веретеном над головой и продолжала крутить его. Представляя, будто осыпает меня сверху дождь светлый, окутывает меня всю и внутрь проходит, как росток сквозь землю.
Много ли, мало ли крутилась я, а ноги сами остановились. Но голова кружится. Постояла я с закрытыми глазами, пока деревья на место не встали. Силе пришедшей улыбнулась.
Отложила веретёнце кручёное, взяла коноки в корзине лежащие. Каждый из них между ладошек согрела, каждый посолонь раскрутила.
Масло из живицы сосновой нанесла, чтобы амулеты оживить. Становились они от масла теплого ещё более гладкими. В руках скользили плавно да быстро. Потом три раза их над огнём проносила и заговаривала:
- Встану утром на заре,
И умоюсь по росе,
Пряжу белую возьму,
Нитку тонкую спряду.
Песню звонку заведу,
И беду всю отведу.
Наклонившись к веретену, шептала на него, оживляя своим дыханием:
Будет твой хозяин жить,
Будет здравый он ходить,
Будет радости кругом,
А враги оставят дом.
На каждое маленькое веретёнце, я наматывала белую нить, закрепляя свои слова.
Думая в это время о человеке, которого он защищать будет. Для мужа добавила преграду от глаз женских, чтоб не пронзали его взгляды девичьи.
Белозару вложила разумения и терпения сердечного. Ведь видела я, как тяжело ему рядом с Цветаной жить, как горит его сердце при виде княжны.
Младшим братьям Демида добавила теплоты материнской, которой не хватало им.
Себе поставила укрепление Силы. Наговорила стержень внутренний, чтобы всегда меня с землёй связывал, питал от неё, и силу коноков поддерживал.
Бабушка сказала, что сама себе веретенце заговорит.
Когда я закончила, поблагодарила мать Макошь, дары ей под елью раскидистой оставила, а сама без сил на траву опустилась. Всем телом к земле матушке прижалась, тепло её почувствовала, взгляд свой на небо синее устремила. Кроны деревьев качались приветливо, унося мои просьбы к богам Прави.
