Молодой человек вступается за девушку, но по необоснованному обвинению попадает в места лишения свободы. Вернувшись спустя семь лет, Виктор находит в шкафу магнитофон, который позволяет передавать послания в прошлое. Эта находка втягивает его в такие приключения, о которых он и подумать раньше не мог.
Продолжение. Начало тут
***
— Быстрей, быстрей, Николай Степаныч, — Витя подгонял почтальона, постоянно его опережая и с мольбой поглядывая на семенящую позади фигуру в темном мешковатом и измятом пальто.
Мужчина торопился, но после бессонной ночи и длительного допроса в милиции, ноги отказывались ему повиноваться. Порой он оступался или делал случайные нелепые движения и со стороны могло показаться, что прямо с утра мужчина навеселе.
Впрочем, редкие прохожие не находили ничего особенного в шестикласснике с портфелем в руках и мужчине в темном плаще с вместительной сумкой, болтающейся у него на плече, и спешили по своим делам: большинство — на трамвайную остановку.
К многопрофильной больнице поднималась длинная лестница из красного булыжника. С обеих сторон под сгорбленными фонарями стояли угловатые лавочки — в основном пустые, холодные и одинокие. Несколько важных ворон расхаживали по ним, высматривая в мусорных ящиках что-нибудь интересное.
— Я уверен, что в детскую его не повезут, сюда ближе в три раза, — Николай Степанович смахнул выступившие капельки пота со лба. — Да и врачи тут опытнее. Лет десять назад среди ночи я проснулся от жуткой боли в животе, подумал, что отравился и если бы не хирурги этой самой больницы, вряд ли бы шагал сейчас рядом с тобой. Острый аппендицит.
— Будем надеяться, — Витя поежился.
— За что они его избили все-таки? — запыхавшись на подъёме спросил Николай Степанович.
— Честно говоря, не знаю… — Витя перекинул довольно тяжелый портфель, набитый учебниками из руки в руку, потом что-то вспомнил, расстегнул замок и вытащил флягу, обтянутую довольно непрезентабельным брезентом. — Будете? Это шиповниковый чай. Шершень сам сделал.
Николай Степанович остановился. Минутка отдыха ему явно не помешала бы. И хотя фляга выглядела не очень, он протянул руку и сделал пару глотков.
— Какая вкуснятина!
— То-то же.
Витя отпил немного и закрутил флягу крышкой на цепочке.
— Я слышал, что они говорили про какие-то деньги, якобы… он должен им платить за что-то. То ли по рублю в день… то ли больше, я точно не расслышал. Может и по рублю.
Николай Степанович присвистнул.
— Это же тридцать рублей в месяц. Откуда у десятиклассника такие деньги? У меня зарплата… — тут он осекся, но решив, что терять уже особо нечего, продолжил грустным голосом: — семьдесят рублей. Иногда выходит восемьдесят, но это нужно брать еще участок, а у меня спина не очень… да и вообще...
Витя понимающе кивнул, чем немного подбодрил почтальона.
— У меня мама сто пятьдесят зарабатывает. Зато вы везде гуляете, все видите… я бы тоже так хотел. Чем сидеть все время в прачечной. Там еще и воняет постоянно химикатами, порошками, гладильными машинами…
Николай Степанович кивнул.
— Зато тетя Оля хорошо получает, — сказал Витя. — Я слышал, как они с мамой на кухне разговаривали. Выходит рублей двести пятьдесят, а еще какие-то шабашки и левак. Что такое шабашки, а? Может и вам...
— Идем, идем быстрее! — заторопился почтальон.
Витя понял, что сгоряча сморозил глупость и, сконфузившись, ускорил шаг. В лестнице кое-где отсутствовали булыжники и нужно было внимательно смотреть под ноги, чтобы не оступиться и не расквасить нос.
Периодически Витя оглядывался, высматривая на спуске подозрительные лица, но парк, раскинувшийся перед больницей в этот час, был немноголюден.
— Если его здесь нет, — вдруг сказал Николай Степанович, — значит, поедем в шестую детскую, а потом — в Склиф. Если травма серьезная, повезут в Склиф, конечно.
— А почему вы сказали, что эта татуировка… в общем, череп на руке — еще хуже, чем тюремная?
Николай Степанович посмотрел на Витю и лицо его сразу стало озабоченным, напряженным.
— Не хуже. Опаснее. Я не знаю, что ты в точности увидел на руке этого бандита, но если рисунок и впрямь представляет собой череп с ожерельем из лезвий, как ты говоришь, то это означает причастность к культу некромантов. Они обращаются к душам умерших, чтобы узнать будущее. И не только узнать, они верят, что с помощью особых ритуалов можно это будущее изменить, в своих, разумеется, корыстных целях. Естественно, эти секты строжайше запрещены у нас в стране и я, честно говоря, сомневаюсь, что ты мог такое видеть. В любом случае, в большинстве случаев подобными вещами занимаются психически нездоровые люди, фанатики.
Витя вспомнил жуткие глаза долговязого и ему стало не по себе.
— Они могут узнать будущее? — тихо спросил он.
— Они думают, что могут. На самом деле, конечно же, нет. Как можно узнать будущее? Или, тем более, изменить. Это невозможно. Но ритуалы, которые они используют, и вся внешняя атрибутика культа воздействуют на подсознательный уровень, ты поневоле начинаешь им верить.
— А если я… — начал Витя, но оборвал предложение на полуслове. Они вышли на небольшую площадку с засохшими прутиками, которые еще месяц назад были пышными цветами — впереди виднелся парадный вход больницы, возле которого прохаживались посетители и больные, отличающиеся спортивной формой одежды. Если бы рядом находился стадион, можно было подумать, что вот-вот начнется какое-то соревнование. Справа в торце здания стояли две машины скорой помощи, на крыше одной из них полыхал голубой проблесковый маячок.
— Номер машины случайно не запомнил? — спросил Николай Степанович, кивнув на скорую.
Витя покачал головой.
— Не до того было. Там… там такое было, если бы вы только видел, как они его...
— Представляю. Года два назад одного нашего почтальона сильно избили, он разносил инвалидам... отбили почки и легкие, теперь человек — сам инвалид. Ублюдков так и не нашли, хотя по приметам такие же вот как эти твои, — полные отморозки. Ладно, идем.
Они вошли в большой светлый холл. Люди в белых халатах сновали по длинному коридору, заглядывали в зал, что-то спрашивали у вахтера, некоторые отдавали бумаги в регистратуру и снова уходили. Тут же стояли многочисленные посетители с сумками, наполненными фруктами, котлетами, яблоками и домашней пищей.
Николай Степанович подошел к окошку регистратуры, дождался своей очереди и спросил:
— Здравствуйте. Сегодня вам мальчика привезли, десятый класс... Драка… мы хотели бы его проведать.
Витя встал рядом и кивнул.
— Шершень… Ой! — Витя вдруг с ужасом подумал, что не знает фамилии друга, но потом вспомнил лицо трудовика и выпалил: — Прокофьев. Владислав Прокофьев.
Женщина в окошке подумала секунду и покачала головой.
— Да, поступил такой. Но к нему нельзя.
— Никак? — в отчаянии спросил Витя.
— Мальчика привезли без сознания, — она взглянула на часы. — Уже должно была завершиться операция. — Она посмотрела на Витю и на мужчину. — А вы кто ему будете?
— Школьный друг. А это… — Витя поднял голову и посмотрел на Николая Степановича, — это наш почтальон.
— Понятно, — ответила женщина. — Если вы не родственники, вас никто не пустит. Таковы правила посещения. Только что приходили ребята, тоже спрашивали. Поймите, мы не можем пускать каждого в больницу, иначе начнется столпотворение… — Она закончила на повышенных тонах, но Витя уже не слышал ее голоса.
Остолбенев, он пару мгновений хватал ртом воздух, будто у него начинался приступ астмы.
— Товарищи, не толпитесь перед окошком, отойдите в сторонку, вы мешаете другим посетителям! — женщина раздраженно встряхнула головой.
Витя повернулся, но никакой очереди не обнаружил. Маленький старичок с авоськой дефицитных мандаринов рассматривал нарисованный от руки плакат, посвященный профилактике гриппа. На рисунке малыш, почему-то с красной кожей обливал себя из тазика голубой водой и при этом широко улыбался, хотя правильнее было бы сказать — скалился. Во рту у него росло три зуба: два снизу и один сверху. По углам плаката художник поместил с десяток черных клубочков на тонких ножках-ниточках. Размахивая такими же тонкими ручками, вращая широко распахнутыми испуганными глазами, эти довольно милые клубочки, символизирующие вирус гриппа, шарахались от воды в разные стороны и судя по всему, были очень недовольны процедурой.
Витя встряхнул головой, пытаясь справиться с подступающей паникой. Он схватил Николая Степановича за рукав и потянул в сторону. Тот и сам, казалось, был шокирован услышанным.
— Это они! Они! — зашептал Витя. — Как они смогли приехать так быстро?!
ВНИМАНИЕ! ГЛАВА ПУБЛИКУЕТСЯ В СОКРАЩЕНИИ!
***
ПРОДОЛЖИТЬ ЧТЕНИЕ И НАГРАДИТЬ АВТОРА МОЖНО ТУТ:
https://author.today/work/150808
или здесь:
https://www.litres.ru/sergey-milushkin/poslanie-iz-proshlogo/
Подробная инструкция по подписке:
https://zen.yandex.ru/media/milushkin/kak-podpisatsia-i-kupit-knigi-sergeia-milushkina-na-saite-avtor-tudei-podrobnoe-rukovodstvo-k-deistviiu-618848fe5502ac58770718c0