Один из феноменов российской Гражданской войны — это так называемые «офицерские роты», состоявшие из бывших офицеров Русской армии. Иногда встречались также офицерские батальоны и даже полки (как 1-й Офицерский генерала Маркова полк, изначально состоявший почти целиком из офицеров, лишь позднее пополненный кубанцами).
Однако, офицерские части характерны для белого юга, тогда как на востоке у Колчака, напротив, офицеров не хватало.
На юге офицеров оказалось так много по самым разным причинам: кто-то с самого начала стремился присоединиться к Корнилову-Алексееву-Деникину. Другие просто собирались «переждать бурю» в центре страны, а потому бежали на Дон, Кубань и Северный Кавказ. Такие офицеры не стали белыми добровольцами, но в дальнейшем их мобилизовали. Третьи служили прочим силам периода Гражданской войны — гетману Скоропадскому, петлюровцам, Южной армии (проект П. Н. Краснова и немцев). Четвертые успели послужить в РККА, но потом бежали, попали в плен или скрылись в период наступления белых на Москву в 1919 году.
И если сперва «офицерские роты» состояли из добровольцев, то в дальнейшем их характер изменился. В конце 1917 года и на протяжении немалой части 1918 года Добровольческая армия оставалась, по преимуществу, «офицерско-студенческой», мобилизации начались с лета 1918 года, пленных красноармейцев стали ставить в строй тоже не сразу.
«Численность офицеров росла вместе с общей численностью армии до лета 1919 года Осенью 1918 года она оставалась примерно такой же, как весной-летом - 5-6 тысяч из 10 тысяч активных бойцов.
Если весной-летом 1918 года в Добровольческой армии было 8-10 тыс. чел. (осенью ее активное ядро составляло 8600 штыков и 1300 сабель), из которых офицеры составляли 60-70%, то через год она вместе с кубанскими частями насчитывала 40-42 тысячи человек, процент офицеров среди которых сильно снизился и составлял вряд ли более 30%...» (с) С. В. Волков. Трагедия русского офицерства.
Но в 1919 году Вооруженные силы Юга России достигли наибольшей численности — от 150 до 300 тысяч человек (разные оценки). Появились целые полки, состоявшие в массе из мобилизованных и пленных, казачьи части уже испытывали нехватку офицеров, разрослись тылы. Но в Добровольческой армии по-прежнему существовали «офицерские роты», в которых полковники исполняли роль «командиров отдельных винтовок». Почему эта практика сохранилась?
А потому что мобилизованные белыми офицеры стали объектом презрения и недоверия со стороны белых «добровольцев», которые присоединились к Корнилову или Деникину на более раннем этапе Гражданской войны. Им не собирались выделять соответствующие их дореволюционному чину должности. Эти должности предназначались для «первопоходников», участников Первого Кубанского похода, которые доказали свою преданность и готовность идти до конца.
Тут-то и вспомнили белые офицеры, зачастую бывшие поручики или даже прапорщики, командиры военного или даже революционного времени, о тех, кто «ходил по бульварам и кафе» в конце 1917 года, не желая вступать в «их» армию. Как могли смотреть на таких «равнодушных» белогвардейцы-добровольцы? А как они смотрели на тех, кто служил немцам, красным или, ещё круче, «Украинской державе» (которая у русских офицеров вызывала понятные чувства). Ответ известен:
«...они будут спасаться, уходя с немцами или убегая в Одессу, куда высадятся союзники, или зароются в норы с воплем: спасайте нас! А потом, когда уже не будет ни немцев, ни "Вильной Украины", а придет Добровольческая армия, они вылезут из нор, объявят: "мы - офицеры!" и предъявят свои претензии на места, сообразно своим чинам. Естественный вопрос к ним: «Где вы были до сего времени и что делали?» для них будет оскорбительным. Они никогда не ответят на него открыто и честно...» (с) В. Е. Павлов. Марковцы в боях и походах.
Офицеров, которых подозревали в службе у большевиков или украинских националистов, проверяли особые комиссии. Таким образом, «офицерские роты» белогвардейцев в 1919 году приобрели оттенок, не побоюсь этого слова, «штрафных». Где полковники и капитаны вынуждены были сражаться в качестве рядовых. Разумеется, многих такая перспектива сильно пугала, оттуда и не менее знаменитые раздутые штабы в белом движении.
Хочешь стать командиром белой роты? Сначала повоюй рядовым, хоть ты и десять раз ветеран Первой мировой. Докажи свою преданность белому делу. Посыл был именно такой, так как между «белогвардейцами-первопоходниками» и «белыми офицерами 1919 года» был антагонизм. Как писал сам Антон Иванович Деникин, многие шли по убеждению, но гораздо больше — по принуждению (см. Очерки русской смуты).
И, чтобы избежать волокиты в комиссиях, сами шли порой в одну из белых частей, записываться в рядовые. После нескольких месяцев в «офицерской роте» такого «рядового в погонах» могли все-таки назначить на командирскую должность, если место освобождалось (а потери в «цветных частях» были большие, так как они были «на острие атаки» всю Гражданскую войну) или формировалась новая часть.
С другой стороны, офицерские роты были надежнее мобилизованных крестьян и пленных красноармейцев (в большинстве случаев). Их-использовали в качестве мощного резерва или ударной силы, часто своевременная атака такого отряда решала исход боя.
Кроме того, белым вроде как не особо нужна была разветвленная система подготовки командных кадров, которую создавали красные. Потому что командных кадров на юге и так было с избытком.
А свой аналог «Всевобуча» белогвардейцы не создали тоже по понятным причинам: отсутствие популярной социальной политической программы. А то раздашь оружие представителям пролетариата и крестьянства, научишь их, а они потом тебя же этим оружием и... короче знаем, плавали)
Но всё-таки важную роль играло и настроение «первых белогвардейцев», винивших порой более опытных офицеров и генералов в бездействии и в службе не тем силам:
«Трудно было винить офицерство, что оно не желало подчиниться храбрейшему генералу, который, командуя армией в 1917 году, бросил морально офицерство в тяжелые дни, ушел к буйной солдатчине и искал популярности демагогией... Или генералу, безобиднейшему человеку, который имел слабость и несчастье на украинской службе подписать приказ, задевавший достоинство русского офицера...» (с) А. И. Деникин. Очерки русской смуты.
Как видим, знаменитые «офицерские роты» у белых появились не от хорошей жизни, но имели в разные периоды Гражданской войны разное значение...
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, ставьте лайки, смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем You Tube канале. Читайте также другие мои каналы на Дзене:
О фильмах, мультиках и книгах: Темный критик.
О политоте, новостях, общественных проблемах: Темный политик.