Сегодня о полезности и общественной важности чиновного класса никто не задумывается. Все полагают, что чиновная братия - сплошь плуты и воры, которые только и думают, как бы что-нибудь утащить в свои пещерки и каморки. Трудно сказать, что может изменить такие настроения в общественном мнении. Какой подвиг (подвиги) должны совершить государственные и муниципальные служащие, чтобы их стали уважать. Тем более, что в наше время мало кто задумывается над тем, что мы живем в эпоху сумерек номенклатуры, когда жизнь чиновника, независимо от ранга, похожа на песнь козла, т.е. является трагедией
Когда номенклатура еще не вступила в полосу полумрака, а выброшенные из ее обоймы члены не стали один за другим пропадать в сумерках, жизнь служащего, хотя и была опасна, но не была лишена тех гарантий, которые устанавливал для партийно-государственной номенклатуры “советский режим”.
Любому партийному или государственному чиновнику была гарантирована повышенная пенсия, большинству полагалось льготное лечение в санаториях или на курортах, а также немало иных льгот и привилегий.
Советский чиновник, который не имел сокрушительных взысканий и более или менее исправно выполнял свой партийно-государственный долг, мог прожить жизнь вполне достойно в почете и уважении, регулярно получая вкусные продуктовые наборы. Если он, еще находясь на службе, все-таки грешил, но без забега за флажки, т.е. не шел против линии партии, был не слишком аморален, а главное - мог тщательно скрывать свои не слишком достойные проступки, его перемещали. И не только по горизонтали, но иногда и по вертикали. Был у номенклатуры до эпохи сумерек, такой способ понижения, как повышение. Хотя все прекрасно знали, что первый секретарь обкома - это гораздо круче, чем глава всех профсоюзов СССР, номенклатурные привилегии от этого не страдали. Даже полномочный и чрезвычайный посол Республики Берег Слоновой Кости, мог считать себя удачливым, в отличии, скажем, от своего коллеги, от которого в настоятельной форме потребовали положить на стол партийный билет. Можно было быть снятым с любой должности, но если ты оставался в рядах партии - ты был в номенклатурной обойме.
Перебрасывая кадры с одного участка фронта строительства коммунизма на другой, руководство понимало, что кадрами разбрасываться нельзя. Это понимание было связано с тем, что советский партийно-государственный служащий готовился долго и тщательно. Передвижение по карьерной лестнице порой было мучительным и долгим. Номенклатурный работник с самого начала своей карьеры должен был учиться ждать, он просто обязан был быть терпеливыми. Головокружительные скачки были редкостью, а “скакунов” не очень-то жаловали свои же коллеги. Невозможно было себе представить, что какой-нибудь третий секретарь райкома партии вдруг сразу перемещался на должность первого секретаря по идеологии в обком партии. Движение наверх было постепенным. К кадрам полагалось присматриваться, работникам надо было показать себя на низовых звеньях. И только доказав свою пригодность, соискатель более высокой должности мог рассчитывать на повышение. Зато номенклатурные работники хорошо усвоили одно незыблемое правило: когда начальника повышали, происходила передвижка и в его подразделении. Зам мог занять место повышенного начальника, а зам зама, становился его замом и т.д. Такой принцип устраивал всех и создавал условия, когда подчиненные часто ликовали по поводу повышения начальника.
В партийной номенклатуре время от времени происходила смена поколений. Она была закономерной. А началось все еще в период партийных призывов. Партийные призывы начинались после окончания партийных чисток. Сами чистки на ранних этапах советской истории осуществлялись регулярно, ибо считалось, что по мере развития успехов в социалистическом строительстве в партийных рядах становилось все больше приспособленцев, а то и попутчиков, которые шли в партию не во имя идеалов, а во имя карьеры, должности, пайка и т.д. В дальнейшем чистки в партии становились редким явлением и затрагивали главным образом партийные низы. В верхнем и среднем звене сформировалась та самая номенклатурные обойма, представители которой покидали должности преимущественно на орудийных лафетах.
Повторим, что в советской партийно-государственной системе действовал железный принцип перемещений при повышении. Так часто бывало, что второй секретарь становился первым, третий - вторым, а четвертый - третьим. Процесс ускорялся при смене генерального секретаря. При этом он ускорялся, как по горизонтали, так и по вертикали. Самым же важным было то, что правила игры в номенклатуре были просты и понятны. Если их не нарушать, то продвижение по партийной или государственной линии - было гарантированным. Не всегда головокружительным, но гарантированным.
Все изменилось после того, как эта система разрушилась. Разрушилась не просто система, а фундамент, на котором базировалась даже и не правящая партия, а сам режим. Например, взять такое понятие, как партийный аппарат. Отбор в его ряды был очень строгим, а дисциплина не в пример нынешним администрациям и губерниям. Те, кто “расшатывал” советский режим, очень хорошо знали, что аппарат - это несущий каркас всего здания. Когда он был разрушен, спасти здание уже не представлялось возможным. Вот почему в том числе и начались сумерки номенклатуры. Они стали возможным только после того, как был разрушен партийный аппарат, как в центре, так и на местах. Правила игры не то, что были пересмотрены, их просто отменили. Привычная циркуляция по горизонтальным и вертикальным линиям социальной мобильности первоначально приобрела хаотический характер, а затем и вовсе затромбировалась. Остановка лифтов социальной мобильности означала наступление сумерек.
Теперь какой-нибудь служащий хорошо знает, что если он согрешит и его погонят с должности, то ничего хорошего его уже не ждет. Отсутствие будущего в таких условиях становится основной причиной плутовства и воровства, мздоимства и лихоимства.
Во времена расцвета номенклатуры если шеф проштрафился и его снимали с должности, большинство его подчиненных оставались на прежних местах и продолжали тянуть партийно-государственную лямку. В наше время чаще всего бывает так, что снятие шефа означает и закат тех, кто когда-то с ним служил.
Раньше же все было совсем иначе. Конечно, сегодня новый начальник стремится привести за собой своих, проверенных на прежнем месте работы людей, но мы ведь ведем речь не о замах и помах, а о представителях номенклатуры среднего или нижнего звена.
Сумерки номенклатуры привели к тому, что нарушилась преемственность власти. Между тем преемственность - была еще одним краеугольным камнем прежней номенклатурной системы. По крайней мере она обеспечивала стабильность работы не только аппарата, но и всех хозяйственных и управленческих цепочек. Можно было убрать начальника, отвечающего за ЖКХ или транспорт, но никому и в голову не приходило убирать из этих структур инженеров, технологов, экономистов, бухгалтеров и т.д. Сегодня обратный процесс можно наблюдать повсеместно, начиная от какого-нибудь МУПа и заканчивая целыми департаментами регионального правительства.
Пока профессионалы, на подготовку которых в прежних условиях уходили долгие годы, стали пропадать в сумерках, им на смену пришли недоучки, а такое понятие, как непотизм (кумовство) расцвело таким пышным цветом, что только диву даешься. При этом непотизм - это ведь не только на уровне государственном или муниципальном. Это буквально во всех звеньях управления, в большинстве структур. Например, в судах, полиции, прокуратуре, прочих органах контроля и надзора, в банковской сфере и в сфере распределения.
А тем временем продолжала и продолжает формироваться огромная резервная армия бывших государственных и муниципальных служащих, которые оказались в сумерках. Их профессионализм и опыт, дисциплинированность вместе с впитанной с молоком матери понятием персональной ответственности, оказались невостребованными. Та их часть, которая уже в возрасте, живет на пенсию. Другая часть, за счет “накопленного непосильным трудом”, еще одна часть за счет связей, которые удалось сохранить, но все они едины в главном - они оказались никому не нужны.
Как правило, это люди обиженные и обозленные. Особенно сильно их раздражает многочисленные провалы нынешней власти, их убивает ее непрофессионализм и безответственность. При этом тихая ненависть к тем, кто сегодня “сидит на их месте” так сильна, что большинство из них ни за что не пойдет работать, даже если их туда сильно позовут.
Прийти и возглавить подразделение, в котором сегодня сосредоточились неучи и бездари, не в радость тому, кто еще помнит, какие приводные ремни двигали прежний хозяйственный механизм.
Тех, кто оказался в сумерках, уже трудно найти. Они в них растворились, тем более, что в условиях сумерек невозможно восстановить традиционный рекрутинг. Потому, что система стала другой и законы, по которым она работает - другими
Но Бог с теми, кто уже давно живет в полумраке. Тревожно за тех, кто сегодня рискует быть выброшен в сумерки. Просто потому, что чаще всего оттуда нет возврата. Ни твой опыт, ни твои заслуги, ни твоя самоотверженность, проявленные в прошлом - никого не интересуют Богатый управленческий опыт - не востребован. И пока будет сохраняться такая ситуация, вряд ли нам удастся преодолеть тот управленческий кризис, который с одной стороны породил сумерки, а с другой сам стал жертвой этих сумерек.