Володя Дубинин родился 23 марта 1947 года в Ленинграде. И не просто в Ленинграде, а на Васильевском острове, на 11-й линии, в самом старом районе города, с которого он, собственно, и начался. Здесь каждый камень — живая история: Ростральные колонны, Кунсткамера, Меншиковский дворец, корпуса университета архитектора Доменико Трезини. Володя родился в семье моряка торгового флота, и отец часто и помногу рассказывал ему о путешествиях и дальних странах. Поэтому еще в детстве в нем проснулась тяга к кораблям.
Когда Володя пошел во второй класс, ему тогда было восемь лет, он стал заниматься в судостроительном кружке при Василеостровском Доме пионеров и регулярно участвовать в выставках. Его модели считались одними из лучших в городе. Как и другие мальчишки того времени, Володя много читал. Прочитав книгу «Истинный курс» Юрия Клименченко, он «заболел» морем окончательно. «Когда я еще строил модели, мы с ребятами зачитали эту книжку до дыр, — вспоминает Владимир Иванович, — в ней рассказывалось о таких же пацанах, как мы. Герои этой книги занимались в клубе „Водник“ и плавали на яхте „Орион“. Мы нашли такую яхту и записались в яхт-клуб. Всю весну мы готовили „Орион“ к спуску на воду: шкурили, красили. Сколько сил было вложено! А какой энтузиазм был! Словом, мы яхту довели до ума, и уже был намечен выход в море. Какое же разочарование мы испытали, когда на нашу яхту сели совершенно посторонние дядьки, а нас оставили на берегу. Мы рыдали в душе... Это был, как говорят боксеры, удар по печени».
В центральном яхт-клубе Володя прозанимался два года, начиная с пятого класса. Занятия проводились два раза в неделю. Один день ребята изучали теорию, судовождение, а в другой была физподготовка. «Так я познакомился со спортом, — признается Дубинин. — Яхт-клуб и привил мне любовь к спорту. И еще: именно с этих лет я привык к тому, чтобы постоянно чем-то заниматься. Мне хронически не хватало времени! Теперь-то я понимаю, как это здорово!»
«В тринадцать лет я стал заниматься боксом, — вспоминает Владимир Иванович, — Как-то летом я уехал отдыхать на дачу, а когда вернулся, оказалось, что все местные мальчишки записались в секцию бокса на стадионе „Динамо“ к тренеру Важе Вартановичу Микаэляну. Ходят такие гордые: мол, мы — боксеры, а ты — никто, сейчас морду набьем! Я и еще один парнишка ринулись в секцию. А тренер, Важа Вартанович Микаэлян, замечательный, кстати, был тренер, и говорит: „Все, набор окончен!“ Мы расстроились, конечно. Тогда он смягчился и решил проверить нас в деле. Надел нам перчатки и предложил выйти на ринг. Мы, счастливые, сначала слегка потолкались, а потом разошлись не на шутку и здорово друг друга „обработали“. Устроили настоящее побоище: разбили друг другу носы и губы. Но зато нас приняли!
Боксом я серьезно прозанимался три года. Я пошел на бокс не для того, чтобы хорошо драться, а для того, чтобы стать сильным и крепким. Я был серебряным призером первенства города среди юношей, выступал в соревнованиях среди молодежи. Но так случилось, что Важа Вартанович уехал в Германию, и мы остались без любимого тренера».
А потом Володя «заболел» тренировками с отягощениями. «Я случайно увидел фильм „Подвиги Геракла“, где в главной роли снялся „Мистер Вселенная“ Стив Ривс, король культуристов 50-х, — рассказывает Владимир Иванович, — правда, тогда я не знал, что он „Мистер Вселенная“. Но влюбился в его атлетическую фигуру и решил, что обязательно стану таким, как он. Выйдя из кинотеатра, я обнаружил в кармане два рубля, зашел в спортивный магазин и купил гантели. Помню, они весили килограммов по пять. Так начался мой путь в бодибилдинг».
Много лет спустя, будучи уже президентом ФББР, на банкете в Нью-Йорке Дубинин встретился со Стивом, поднял в честь него бокал шампанского и сказал много теплых слов. Стив был очень благодарен, даже прослезился.
В какой-то момент Володя стал заниматься боксом и бодибилдингом одновременно. Шла весна 1963 года. «Потом, помню, купил 16-ки-лограммовую гирю, — вспоминает он, — в то лето перед отъездом на дачу во дворе мы, мальчишки, — у нас был шикарный двор — устроили соревнования. Самый сильный среди нас парень — Валерка Мартынов— выжал ее 10 раз. Я что-то около того, но проиграл. Ту гирю я взял на дачу и упражнялся с ней каждый день. 1-го сентября мы снова собрались во дворе. Валера выжал гирю 20 раз, а я — 30. У него был красивый значок с выставки „Инрыбпром“. Я этот значок выиграл». Пройдя все категории в боксе, от легчайшей до тяжелой, Володя понял, что с его ростом в 180 см он вряд ли станет чемпионом, и ушел из бокса. «Если честно, я не могу заниматься чем-то, если знаю, что не стану первым, — признается Владимир Иванович, — сколько я себя помню, всегда хотел быть первым. Когда я занимался в судо-строительномкружке, мои модели были лучшие на выставке. Пошел заниматься боксом — сразу выигрывать начал. Уже через месяц после начала тренировок меня признали лучшим в секции. Потом вошел в призеры на чемпионате города среди молодежи. Но об уходе из бокса я не жалею. И считаю, что все, что в моей жизни было хорошего, связано с бодибилдингом. Потому что я, честно сказать, от природы был таким скромным парнем, я заикался, — я именно поэтому и пошел заниматься боксом, но бокс не избавил от этого недостатка».
Самым первым местом, где начал заниматься будущий абсолютный чемпион СССР, была клуб «Атлант» на стадионе имени Ленина, где большой энтузиаст этого дела, ныне покойный, Федор Феофанович Манько создал один из самых первых атлетических клубов в СССР. Кстати, стадион расположен тоже совсем рядом с Васильевским островом. Стоит перемахнуть через небольшой Тучков мост, и ты уже там. Володя любил заниматься с отягощениями. Когда летом другие уезжали на дачу, купались, загорали, он качался. И ему это нравилось.
Глядя на фото Дубинина времен его чемпионства можно было подумать, что Владимир Иванович пришел в «Атлант» уже будучи богатырем. Но это было не так. «Да какое там! — отмахивается Владимир Иванович. — Помню, что бицепс у меня был 28 см. Остального не помню, хотя записи тех лет где-то сохранились».
Судьба столкнула его с замечательным человеком и тренером Федором Феофановичем Манько. Он обратил на Володю внимание, дал информацию о том, что творится в мире бодибилдинга, показал жур- налы, и это окончательно перевернуло всю его жизнь. Володя под- писался на журнал «Спортивная жизнь России», в котором тогда ре- гулярно печатались статьи по атлетизму Георгия Тэнно, и с нетерпением ждал выхода каждого номера.
Манько искал и находил в тренировках с отягощениями такие упражнения, которые увеличивали мышечную массу и в то же время развивали координацию, гибкость, пластичность. «Можно смело утверждать, что таким людям, как Манько, наш атлетизм многим обязан, — утверждает Дубинин, — известный идеолог бодибилдинга Георгий Павлович Тэнно развивал бодибилдинг в верхах, он был теоретиком, а Манько занимался практической работой. Тренировал нас, заставлял позировать. У него была масса знакомых, он доставал зарубежные журналы, переводил, давал нам. У него из-за этого были неприятности. Манько был настоящим энтузиастом. Он занимался с нами и не получал за это ни копейки. А заниматься порой было ой как не просто! Помню эпизод, когда я вынудил его выругаться матом. Манько хотел заставить меня выполнять кульбит. И вот я разбегаюсь, делаю отбив о коня, он попытался меня довернуть в воздухе, и получилось, что я упал на него. А весил-то я больше ста кило, он и матюгнулся!»
В 18 лет в жизни Дубинина произошло событие, которое сильно повлияло на его будущее. Как и многие молодые люди, он пижонил и ходил зимой без шапки. В результате заработал воспаление среднего уха. В ухе стал скапливаться гной. В конце концов, в его левом ухе сгнила барабанная перепонка, и из- за этого Володю не взяли в армию. А он очень хотел. «Кто знает, как сложилась бы моя жизнь, если бы меня взяли в армию? — рассуждает Владимир Иванович, — Скорее всего я бы не добился того, чего смог достичь. Выходит, и в самом деле, все, что ни делается — к лучшему. Хотя я до сих пор плохо слышу левым ухом».
Юный Володя продолжал тренироваться и прогрессировать. Занимался он в это время в спортзале при техникуме. Ходил туда дважды в неделю и прокачивал там крупные мышечные группы: грудь, спину, ноги. Руки и плечи Володя тренировал дома. Время от времени он ездил к Федору Манько в клуб «Атлант» на стадион им. Ленина. Летом тренировки на некоторое время прерывались, поскольку Володя ездил в стройотряды.
«Я полюбил эффект тяжелой работы, он стал для меня как наркотик, и позднее, во время учебы, когда я ездил в стройотряды, мне всегда доставалась самая тяжелая работа, — вспоминает Владимир Иванович, — помню, на строительстве железной дороги в Кара-Кумах я колол камни кувалдой. До меня эту работу выполнял Коля Хрипач — здоровенный штангист. Он поколол какое-то время, а потом, несмотря на то, что ему грозил вылет из отряда, а значит, и из учебного заведения, сказал: „Знаете, что, ребята? Не буду я колоть камни!“ Тогда вызвался я. Единственное, я отказался работать в робе, все-таки жара стояла жуткая. И из-за этого поначалу все тело у меня было в порезах от осколков. Вечером всем отрядом меня мазали йодом».
Кстати, уже тогда, когда он был комиссаром студенческих строй-отрядов, начали проявляться блестящие организаторские способности Владимира Ивановича. От командира и комиссара отряда зависели условия жизни отряда, питание, соблюдение техники безопасности и в конечном итоге успех всего предприятия — привезут ли домой деньжат или проедят все, да еще и останутся должны. Дубинин умел разговаривать с начальством и получал наилучшие условия подряда, заботился о товарищах и как самый сильный делал наиболее тяжелую работу, а своим комиссарским делам отводил вечер, когда все уже отдыхали.
После стройотряда Володя возвращался к тренировкам. Естественно, ни о каких победах вначале не было и речи. «Я сегодня удивляюсь, когда вижу многих молодых ребят, которые приходят в зал и заявляют: „Я стану Шварценеггером!“ — признается Владимир Иванович. — Ну, как так? Все „степ бай степ“, потихонечку делается. Мне вначале хотелось просто стать сильным, красивым, ну, наверное, нравиться девчонкам. А когда уже результаты „поперли“, мне все окружающие стали говорить: давай, мол, выступай! В какой-то момент я заметил, сто на меня обращают внимание, и мне это нравилось! Это сейчас на пляжах от культуристов не протолкнуться, и они смотрят на тебя с журнальных страниц. А когда я ехал на велосипеде по улице в майке, люди прилипали к окнам автобусов, чтобы посмотреть на меня. Тогда это было из ряда вон выходящим зрелищем. Все равно, что сейчас кто-нибудь разденется догола и пройдется по улице. Хотя, думаю, нынче и этим никого не удивишь. А мне тогда нравилось находиться в центре внимания. Это толкало к еще более упорным занятиям. Потому что все, что мы делаем, мы делаем, чтобы произвести впечатление на окружающих. Просто мало кто решается об этом говорить.
Кто-то ради этого идет в бизнес, кто-то — в политику. Ведь на самом деле человеку для нормальной жизни очень мало надо. К примеру, у меня одна из самых крутых машин марки „Мерседес“. Но она мне не нужна. Мне нужна простая машина, чтобы она ездила. А дорогой „Мерседес“ нужен для того, чтобы произвести впечатление».
Закончив техникум, Владимир Иванович стал специалистом по ра- диотехнике. Работал во Всесоюзном НИИ радиоаппаратуры, в антенной лаборатории. Занимался самолетами ТУ-134, доработался до начальника участка сборочного участка. Неподалеку от НИИ в по- мещении прачечной была комната, которую инициативная группа сотрудников оснастила «железом» и подкачивала мускулы. И Володя первым делом отправился туда. Вспоминает Аркадий Комаров, один из членов этого «железного» братства: «Было тесно и мы неохотно принимали новичков. Для этого нужно было нас чем-нибудь удивить. Осенью 1967 появился Дубинин. Вова в первый же день поставил на штангу 55 килограмм и вырвал ее одной рукой, получив этим самым пропуск в наш „клуб“. С его приходом все изменилось».
«Качалка» в прачечной была довольно скудно оборудована. И первым делом Володя постарался оснастить прачечную необходимым инвентарем. Договаривался с рабочими, которые вытачивали гантели, сам делал чертежи нехитрых тренажеров и приспособлений. Но проблема была в том, что в прачечной заниматься было не только тесно, но и совсем не комфортно. «Когда женщины начинали стирать, пар в нее проникал, было трудно дышать, ржавели гантели и штанги», — вспоминал Владимир Иванович. «„Дубсон“ сразу заявил: нужен нормальный зал для тренировок и нашел его, — продолжал свой рассказ Комаров, — это был подростковый клуб „Факел“, вблизи нашего института».
Инициаторами создания «Факела» стали Владимир Дубинин и Виктор Рабинович. Рабинович познакомился с Дубининым в 1967 г. Энтузиаст спорта, он совмещал работу с тренировками, причем, занимался одновременно и вольной борьбой, и тяжелой атлетикой. Конечно, Владимир Иванович был очень рад встретить единомышленника, и так было положено начало крепкой многолетней дружбе.
Вспоминает Виктор Рабинович: «Возвратившись домой после службы в армии, я не порвал со спортом, хотя работа во ВНИИРА захватила меня. Я начал тренироваться в зале борьбы и штанги при стадионе клуба „Спартак“ и хотел стать сильным и мускулистым. Конечно и тяжелая атлетика, и вольная борьба способствовали этому, но большая часть времени при этом уходила на освоении техники в штанге и приемов в борьбе. Тренер заметил мою приверженность к „качковой“ манере упражнений и не стал на меня давить, а посоветовал заняться силовым троеборьем. Но я уже начал в это время тренироваться с Дубининым, который тогда увеличивал свою мускульную массу буквально день ото дня. О лучшем тренировочном партнере можно было только мечтать. Кроме того Дубинин задумал организовать свой спортивный зал, где он хотел тренироваться сам и тренировать других. Меня тоже захватила эта перспектива, и я полностью поддержал его идею».
Начальник Дубинина сам занимался спортом, дружил со звездами баскетбола Владимиром Кондрашиным и Александром Беловым, и поощрял занятия Дубинина и Рабиновича. Во время обеденного перерыва Володя и Виктор тренировались, не отходя от рабочего места: сдвигали два письменных стола, подвешивали к поясу две гантели и отжимались по 10 раз в десяти подходах. Обед у них был в разное время, и за счет этого получались две тренировки на грудь и трицепсы помимо тренировок в «зале».
Городской спорткомитет пошел навстречу Дубинину и Рабиновичу и для открытия подростково-молодежного клуба предоставил здание постройки начала ХХ века на Гаванской улице. Штанги собрали из разных спортзалов, в том числе и из прачечной, благодаря дружеским связям Владимира и Виктора в спортивных кругах, а гантели и станки изготовили в мастерских ВНИИРА. «Хотя Дубинин и был очень молод, он пользовался большим авторитетом в коллективе, — вспоминает Виктор Рабинович, — Ему не приходилось долго просить сделать то или иное оборудование для будущего спортивного зала, тем более что все чертежи для этого изготавливал он сам. Например, 50-килограммовые разборные гантели были вы- точены на станке из нержавеющей стали и отполированы». Ремонт, причем капитальный, пришлось делать своими силами. «Там ничего не было, — рассказывал Владимир Иванович, — и нам пришлось все ломать, сносить стены, и делать все заново». Так появился клуб «Фа- кел». В клуб принимали всех желающих, кто проходил по состоянию здоровья. Нужно было лишь принести медицинскую справку и сдать вступительный взнос 5 рублей. Всем вступающим в клуб Дубинин сразу же говорил: «Давай без „Вы“, мы здесь все друзья и обходимся без особых церемоний».
Дубинин сам стал официальным тренером в клубе и предложил стать тренером Комарову. «Я не хотел, но уговаривать он умел, — вспоминал Комаров, — оплачивали нас по часам за месяц. У Дубинина было 70 часов — 70 рублей, у меня было 40 часов — 40 рублей. Так решили в Горспортсовете на ул. Халтурина. Нас там каждый год аттестовали. Аттестация шла от образования. У В. И. Дубинина образование тогда было — техникум, ему — 70 часов, у меня было 10 классов — мне 40 часов. Но мы с ним в зале „пахали“ с 16 часов до 20. У меня: понедельник, среда, пятница, а у него — вторник, четверг, суббота».
Оборудование для тренировок в «Факеле» было добротное, но простое. «Тренажеры, в принципе, блеф, — убежден Владимир Иванович, — Арнольд Шварценеггер начинал с гантелей и штанги. Тренажеры, да и то не всегда, нужны лишь тогда, когда у тебя уже есть солидные мышцы. Еще Гаккеншмидт сказал: „Главное — грудь, спина и ноги. Приседай со штангой, жми лежа и делай тяги“. Этот принцип основополагающий для культуризма и по сей день. А всякие изощренные станки... Кое-какие из них иногда стоит применять для специализации. Однако главным образом это просто-напросто способ создания комфортности в занятиях. Да, у нас не было тренажеров, зато были гири! Разводка лежа с гирями — это же супер упражнение! Происходит смещение центра тяжести, и получается, что в момент сведения рук нагрузка — потрясающая, в отличие от варианта с гантелями, и середина груди прокачивается. Мы еще делали крюки для этих гирь и привешивали дополнительные „блины“! У нас от этих гирь были постоянно синяки на запястьях».
Тренировки Владимира Ивановича той поры были довольно простыми. Дубинин тренировался четыре-пять раз в неделю по два-три часа. «Я с самого начала научился доверять сигналам своего тела, — признается он, — в подходе всегда использовал принцип „пирамиды“, то есть увеличивал вес от подхода к подходу. Обычно после первого „разогревочного“, я ставил вес для 10–12 по- вторений и поднимал его до „отказа“, затем добавлял и снова — „отказной подход“. На 7–8 подходе я доходил до 6 повторений и остальные 3–2 делал в 6 повторениях с помощью партнера. Более опытные культуристы говорили мне, что я тренируюсь неправильно: „Нужно делать меньше подходов, а „пирамиду“ практиковать только изредка“, но мне нравился мой стиль и, что самое главное — я набирал массу и силу быстрее других. Начав жим лежа с 55 килограммов, я через 3 месяца дошел до 90 кг, а в приседаниях до 105 кг. То были суровые тренировки, тренировки через „не могу“, но они строили большие мышцы. А к тренировкам нынешних чемпионов, которые длятся по 40–60 минут, я отношусь скептически. У меня в лучшие времена жим лежа был 205 кг. По тем временам это много, ну а сейчас — так, средне, конечно. Я знаю многих бывших „качков“, которые каждый год, чтобы произвести большее впечатление, привирают себе по 5–10 кг, но я говорю честно, как есть. Приседал я с 252,5 кг, тягу я никогда максимальную не делал, но она килограммов на 30–40 всегда превышала приседания. При росте в 182 см и весе в 107 кг объем груди составлял 143 см, бицепса — 52 см. Голень немножко отставала. Размеры были приличные, особенно если учесть, что они «сделаны» без протеинов и аминокислот, на том питании и на том незнании медицины. А в бодибилдинге без знания медицины сложно чего-либо достичь. Это же целая наука! Взять хотя бы ту же углеводную загрузку перед соревнованиями. Все это далеко не на „чайников“ рассчитано».
В первые годы занятий тренировочный комплекс Дубинина выглядел следующим образом:
- Жим штанги лежа.
- Разведение гирь лежa.
- Подтягивание на перекладине широким хватом.
- Сгибание рук со штангой стоя.
- Отжимание на параллельных брусьях (для трицепса).
- Разведение гантелей в стороны стоя.
- Приседания со штангой на плечах.
- Подъемы на носки со штангой на плечах.
С открытием нового клуба Дубинин перешел на тренировки по так называемому раздельному «сплиту». Две тренировки в неделю, на которых прокачивались грудь, спина, ноги, были тяжелыми, а еще и две, на которых Володя прорабатывал плечи, руки, голень и пресс считались легкими. Все упражнения были базовыми, но выполняемые с тяжелыми весами в большом количестве подходов, они отлично наращивали объемы. Например, свои знаменитые бицепсы Дубинин накачал, делая, по сути, только сгибание рук со штангой стоя. Он достиг обхвата рук в 49 см, и только после этого, когда уже начал соревноваться, стал добавлять изолирующие упражнения, увеличив, в конце концов, объем рук до 52 см.
Несмотря на тяжелые тренировки, Владимир Иванович обладал редкой способностью к восстановлению. После подхода в приседаниях, в котором частота пульса увеличивалась до 160–180 ударов, его сердечный ритм возвращался к норме уже через полминуты.
«Я никогда не видел Володю изможденным после тяжелой трехчасовой тренировки, — свидетельствует друг Дубинина и одноклубник по «Факелу» Валерий Котельников. — Довольно долго у нас тренировался Аркадий Колтун, сейчас он живет в Америке. В наше время Аркадий был аспирантом и делал диссертацию по спортивной медицине. Он изучал способность спортсменов восстанавливаться после больших нагрузок. Материал для диссертации он собирал, изучая спортсменов самого высокого уровня: членов сборных СССР, Ленинграда и Москвы. По дружбе он провел как-то полное обследование Володи Дубинина и был ошеломлен: по большинству показателей он оказался на первом месте!»
Удивительно было то, что своих потрясающих результатов Дубинин добивался на обычном питании, без протеинов и аминокислот, которых тогда попросту не было.
«С деньгами тогда были большие проблемы, — вспоминает Владимир Иванович, — Я мог с трудом выделить из бюджета семьи один рубль на питание после работы. У меня на протяжении многих-многих лет был стандартный обед. После работы я шел в магазин. Меня там все уже знали, и в кассе без очереди обслуживали, в отделе — тоже без очереди. А в советское время после работы везде толпы и очереди были. Я покупал два сырых яйца, сто граммов сыра — 30 копеек, сто граммов ветчины — 37 копеек, бутылку молока и булочку. Это мне обходилось в рубль. Все это я съедал за час–два до тренировки. И вот на этом питании я достиг по тем временам неплохих результатов».
Вообще о правильном питании мы имели самое поверхностное представление. Мне в какой-то мере помогала интуиция. Но в целом я в ту пору ел много мяса, много риса на гарнир и много овощей и зелени. Я не думал о том, что питаюсь правильно, просто мне это нравилось. О каких-то протеинах, аминокислотах мы даже и не мечтали. Помню, в продаже появился „Энпит“ — детское сухое питание. Просто супервещь! Я до сих пор считаю, что он был лучше многих нынешних протеинов».
Буквально за несколько лет Владимиру Ивановичу удалось построить самую мощную мускулатуру в СССР. Сам Дубинин секрет своего успеха объясняет так: «Все дело в мотивации. Я всегда тренировался более упорно, чем остальные. И потом, мне везло с напарниками. Когда я уже стал здоровым, многие хотели заниматься в паре со мной. Я смотрю на нынешних атлетов и замечаю, что они не хотят тренироваться в связке с кем-то еще. А ведь когда ты тренируешься в паре с кем-то, у тебя каждый день мини соревнования. И важно, чтобы с тобой рядом был сильный спортсмен, а не просто мальчик, который вешает „блины“ на штангу. Я впервые это почувствовал, когда мы начали заниматься в паре с Иваном Фрегатовым — сильным спортсменом. Так у меня был такой скачок результатов! Просто дикий прогресс! И никакой перетренированности. Хотя это часто случалось с моими партнерами. Дело в том, что у меня очень хорошая силовая выносливость и большая аорта. Я могу из состо- яния покоя очень быстро переходить к напряженной физической работе. Но самое главное — мотивация. Я смотрю на нынешнюю молодежь и вижу, что для нее занятия в зале — приятное времяпрепровождение, не более того, что после тренировки будет дискотека, пиво, сигареты, девочки и так далее».
А у меня самый лучший прогресс наступил как раз, когда я женился. Ну, это же понятно, человек успокаивается, начинает вести раз- меренный образ жизни. У холостых молодых людей обычно всегда несколько иные задачи и иной темп жизни».
Продолжение следует... Подписывайтесь на Культуризм: сила и дисциплина, делитесь статьями, впереди еще много интересного.