Верный своей натуре, курфюрст сам возглавил разгром. Охваченный ужасом, Джон Джордж и его великолепный дворянский телохранитель галопом ускакали с поля боя, оставив свою армию позади. Армия вскоре последовала за ними. В течение получаса мощная имперская кавалерия заставила всю саксонскую армию броситься в стремительное отступление.
Левый фланг шведов был теперь открыт, обнажен. Имперская кавалерия начала наступать на него. Надвигалась катастрофа, уверенная, как прилив. Шведские войска, напуганные саксонцами, в панике бросились бежать к Эйленбургу. Тилли, чей глаз ветерана сразу увидел грядущую славную победу, отдал приказ всей своей армии наступать на разбитый фронт врага. Терции рванулись вперед, отклоняясь вправо, чтобы всей своей массой обрушиться на разбитый шведский левый фланг. Громоздкая, как ледник, эта масса терциев - и такая же неудержимая.
Там. Тогда. В этот момент.
Вот где легенды вращаются и крутятся. Десятилетие за десятилетием, век за веком; никогда не приходя к согласию, но всегда кружась.
Отцом современной войны Густавус Адольф почти наверняка не был. Но он вполне мог быть отцом современного мира. Потому что тогда, в том месте, в тот момент, когда саксы разбили саксов, а инквизиция торжествовала над всей Европой, король Швеции устоял на ногах.