оглавление канала
Я очнулась от того, что сильно замерзла. Мне грезился заснеженный лес. Буранная ночь. Вихрящийся снег. И громкий волчий вой, который заставил открыть в страхе глаза.
Я, почему-то, сидела на полу собственного дома, прислонясь спиной к лавке. Дрова прогорели и печь совсем остыла. В окно пробивался серый мутный рассвет. Завываний ветра слышно не было. Побесновавшись немного, он утих, смиренный вековечным лесом, сумевшим выстоять против его лютой злобы.
Из приоткрытой двери несло холодом. Руки и ноги были ледяными и не хотели сгибаться. Все тело затекло. Я пошевелила руками, и застонала от резкой боли в боку. Что-то звякнуло об пол, выпав из сжатых ладоней. Знак Пастыря лежал на деревянном полу, и волчья голова посверкивала на меня зелеными глазами. И тут, я все вспомнила! Кровь волка и человека, смешанная на медальоне, воющий ветер, волчья стая, Павел! Господи, Павел!!! Но, внутренний голос мне говорил, что все хорошо. Какие-то полупрозрачные тени то ли сна, то ли яви, мелькали в моей голове, как воспоминание, неясное, готовое развеяться при первом легком дуновении. Но, я была, почему-то, уверена, что все так и было.
В конюшне заржала Матильда, предупреждая о появлении посторонних. Я со стоном попыталась встать. Как-то, нехорошо было встречать гостей, сидя на полу. Но, получилось у меня совсем плохо. Я чуть не расквасила нос о собственную лавку. На столе с грохотом что-то упало. Черт!! Кажется, я разбила свою любимую чашку. Ну, и бес с ней, с чашкой! Состояние было, как будто, я дня три беспробудно пила самогонку, причем, без закуски. Не могу сказать, что раньше на себе испытала такое. Но, со стороны наблюдать приходилось это замечательное явление. Голова раскалывалась, как будто, внутри кто-то работал отбойным молотком, тошнота стояла у самого горла, пол норовил поменяться местами с потолком.
В самый пиковый момент моих безуспешных попыток, на крыльце раздался топот, и в дом влетел Копылов. С порога, он заорал в голос:
- Оля!!! Что случилось?! С тобой все в порядке?! Почему дверь открыта настежь?!
Вопросы сыпались из него, как песок из дырявого мешка: неукротимо и безудержно. Поэтому, отвечать я пока не собиралась. Да, собственно, он мне и не давал такой возможности. Увидев меня, сидящей на полу, он подскочил, схватил на руки и потащил на кровать.
- Что с тобой?! – Начал он опять второй раунд вопросов.
От его громкого голоса, я непроизвольно поморщилась. Моя гримаса не прошла незамеченной.
- Оля, что болит? Может сразу в больницу? Я так и знал, что это твое упрямство добром не кончится …
Я собрала остатки сил и рявкнула так, что он отпрыгнул от меня и испуганно захлопал глазами.
- Я в порядке! Если ты мне дашь возможность, я обязательно отвечу на все твои вопросы! – Потом, заговорила уже более спокойно. - Павел нашел Игната. Ему надо помочь выбраться и пленника вывезти. Они сейчас в охотничьей избушке. Михалыч должен знать, это километров пятнадцать от Хворобино. Это территория Овчинниковского егеря Ивана Николаевича. В его обходе в той стороне только одна такая избушка и есть.
Володя стоял и с недоумением смотрел на меня. Но, недоумение на его лице очень быстро сменилось испугом.
- Оля, ты больна. Тебе срочно надо в больницу. Ты бредишь, у тебя жар.
Я опять хотела рявкнуть, но поняла, что так мы еще долго будем тренироваться, и конца этому не предвидится. А Павлу нужна помощь. Поэтому, скрипнув зубами, я взяла себя в руки и спокойным голосом проговорила, стараясь смотреть ему в глаза.
- Володя, послушай меня, пожалуйста. Я не больна. Просто, слабость. Это быстро пройдет. Поверь мне, я ЗНАЮ, что говорю. – Я выделила интонацией слово «знаю». - Отправь, пожалуйста своих бойцов. Если вдруг, Михалыч не знает (в чем, я очень сомневаюсь), найдите в Овчинниково Ивана Николаевича, местного егеря и он вас проводит. Павлу сейчас нужна помощь. У него лыжи сломались, а Игната по снегу тащить тяжело. Тем более, там еще и баул с драгоценностями, или я не знаю с чем там еще.
Все это время, я не отводила от него взгляда. Он все еще пребывал в сомнении. И я усилила нажим.
- Послушай, я отвечу на все твои вопросы. Но, только потом. Сейчас главное, нужно помочь Павлу выбраться. Астахов зверь опасный. Будешь медлить, вы опять его упустите.
Кажется, последний довод оказался решающим. Но, он все же попытался задать еще вопрос.
- Откуда ты все это знаешь? Это же полнейший бред! Ты просто НЕ МОЖЕШЬ этого знать!!!
Мне вполне было понятно его недоверие. Сейчас бесило и злило любое промедление. Но, я так же понимала, что, если не смогу его убедить, Павел помощи может и не дождаться. Поэтому, я постаралась смирить возрастающий гнев и отчаянье. Тяжело вздохнула, и повторила почти по слогам:
- Я прошу тебя. Просто, поверь мне. Я никогда еще в своей жизни тебя не обманула. – Моя речь произвела на него впечатление.
Он немного помялся, побуравил меня своим коронным взглядом. Я смотрела на него серьезно, открыто и честно, тем самым давая понять, что я не шучу и не разыгрываю его, а также, что это не горячечный бред больного человека. Но, сомнения все еще одолевали его.
- Оля, ты в этом уверена?
Подавив, рвущиеся наружу нецензурные слова, я ответила серьезно, насколько могла.
- Полностью! – И напомнила ему. – Володя, время уходит!
Бросив на меня проницательный взгляд на прощанье, он наконец, вышел из комнаты. А я, откинувшись на подушку, выдохнула с облегчением.