Вторая половина XIX века, начало расцвета капитализма в Петербурге, население растет. Жители деревень, привыкшие к рутинному труду на родине, теряются в соблазнах города, пропадают в трактирах. Контраст в сословиях становится все больше. Заголовки газет пестрят новостями про грабежи и убийства...
Рождение «русского Шерлока Холмса»
Уровень уголовной преступности с конца 50-ых годов XIX века за каких-то 10 лет вырос больше, чем в три раза. Это обстоятельство вынуждает власти Петербурга создать в 1866 г. первые специализированные сыскные подразделения, на которые возложили обязанности по ведению дознания, сбору улик, поиску лиц, причастных к совершению расследуемого преступления, а также ведение агентурной работы в преступной среде.
Первоначально штат уголовного сыска Санкт-Петербурга был небольшой, но уже в 1887-1889 годах сыскное отделение стало полноценным структурным подразделением: его штат был увеличен до 102 человек, а сотрудникам был предложен солидный оклад. Все это вкупе с развитием технических средств и криминалистической экспертизы дало отличные результаты в борьбе с преступностью. Но немаловажную роль сыграло и доскональное знание и понимание преступного мира, которого сыщики и агенты добились методом тайного внедрения в преступную среду. Иван Путилин, ставший первой звездой петербургского сыска конца XIX века, в начале своей карьеры охотно использовал этот прием:
Выслеживая подозреваемое в преступлении лицо, я стараюсь обыкновенно изучить его привычки, слабости и страсти и потом подделаться под них. Если потребуется, с пьяницей начну пьянствовать, с шулером заведу игру, с фальшивомонетчиком сам прикинусь любителем фальшивых денег, с вором сговорюсь по душе и даже пойду на промысел. В этом комедианстве главная сила сыщика: тут в дело идут и переодевание, и парики, и фальшивые имена, и сочинение небылиц...
Глубокое понимание нравов «мазуриков и громил» и гуманное к ним отношение позволило Путилину обзавестись надежными связями в преступной среде, что помогло ему повысить раскрываемость дел. Но так же он кропотливо документировал свою работу и передал ее будущим поколениям в виде многочисленных записей и дневников, а так же в мемуарах «40 лет среди грабителей и убийц». Книга имеет огромную ценность с точки зрения описания криминальных реалий, быта и сленга тех времен.
Гид по петербургским трущобам
Путилин стал гидом по изнанке Петербурга для Всеволода Крестовского, автора романа «Петербургские трущобы (книга о сытых и голодных)», где также зафиксировано немало документальных подробностей. Благодаря Путилину Крестовский также мог внедряться в опасную среду, облачившись в лохмотья, участвовать в облавах и допросах, но уже исключительно в целях своего писательского ремесла. А с разрешения генерал-губернатора Петербурга писателю был предоставлен беспрепятственный доступ в тюрьмы, больницы, архивы и другие учреждения.
Я считаю первою обязанностью принести благодарность лицам, которые своим содействием помогли мне ознакомиться с теми отраслями нашей жизни, что вошли в программу предлагаемого романа, — лицам, в следственной камере которых я знакомился с характером и личностями преступников, с фактами преступлений, подлежавших юридическому разрешению, и которые дали мне возможность спуститься в темный мир трущоб, чтобы самому, лицом к лицу, узнавать эту жизнь и нравы.
Притоны у Сенной
И сыщик, и романист, судя по подробным описаниям в их произведениях, большую часть времени проводили в Спасской части района. Район Сенной площади изначально пользовался дурной славой благодаря нескольким специфическим условиям: это и его расположение в центре города, и сосредоточение торговых, а также публичных мест (кабаков, трактиров), и скученность населения, среди которого преобладали жители низших классов. Так с 1869 по 1874 год в Спасском районе было совершено 691 преступление, а в интеллигентном Адмиралтейском районе — 119. Именно здесь находились самые гнусные рассадники с опаснейшими вертухаями со всего города.
Разумеется, я знал, в какого рода местах следует разыскивать двуногих хищников подобной категории, это трактиры и приюты разврата — тайные и явные. Добрая половина преступников, убийц и воров, из крестьян и мещан, конечно, по преимуществу была найдена и арестована нами именно в этих отвратительных притонах. Но ведь их в столице немалое число, особенно «тайных».
Каждый день заведение на Сенной 3 собирало под крышей самую нелицеприятную публику Петербурга: это был печально известный «Малинник». На первом этаже располагался трактир, а остальные помещения были поделены на клетушки, где можно было очень дешево отдохнуть в компании женщин легкого поведения. Если же и это было не по карману, всегда можно было отправиться к дому де Роберти в Таиров переулок (ныне Бринько 4), где расценки были еще ниже. По описаниям современников, невыносимый смрад от этих притонов стоял по всей Сенной площади, но хуже того, здесь можно было запросто лишиться жизни средь бела дня. Бороться с таким масштабным произволом было невозможно, поэтому сыщики выбрали стратегию «если хочешь победить врага — сделай его своим другом».
Малинник — это в некотором роде главный и общий клуб петербургских мазуриков, центральное место их сборищ, представляющее для таковой цели всевозможные удобства.
Любой наш современник-петербуржец скажет, что Сенная площадь до сих пор хранит «память места». Однако такая «школа жизни» сыскного ведомства помогла разработать приемы и методы, которые были востребованы даже в недавние тяжелые перестроечные годы и легли в основу профессиональной работы современного уголовного розыска.
Автор: Наталия Казакова
Фото: rock-musicland.com, rg.ru, сообщество История Питера, citywalls.ru