ПРОБА НА ЖИЗНЬ (25).
Интернат.
Ну что ж интернат. Дружные, работящие люди обеспечили для своих детей все условия для учёбы и проживания. В самом «интернате» занимались четыре мальчика от восьми до двенадцати лет, и четыре девочки примерно такого же возраста. Лизок, Света и Женя жили в доме Николая Степановича в комнате Виктора. Машу – маму Лизы, Татьяна поселила к себе в комнату с Дусей. Стёпа со своим сыном Мишкой поселился с мальчиками в большой комнате интерната, три девочки – ученицы заняли маленькую комнату с другой стороны печки. Женя ходил на занятия как девятый ученик и уже повторно еще с одним мальчиком проходил свой «курс молодого бойца» - так его учёбу назвал Лёшка – понравилось. Сам Лёшка и Виктор занимались «факультативно». Теперь в Коммуне было два банных дня – мальчики отдельно, девочки отдельно. В женский день старались управиться и с накопившейся стиркой.
В Озерках мужики, ещё до отправки детей в Коммуну, успели перенести все постройки на четыре километра от дороги. Для них это не составило особого труда – практически все дома и постройки деревни представляли собой деревянные срубы, а фундаменты под каждое конкретное строение были к лету почти полностью готовы.Да и население деревни, в силу известных событий, было молодым и, прямо скажем- работящим. Дед, Степан Иванович, обладая знаниями предмета и нужным в таком деле словарным запасом, мудро осуществил руководство – «пока я живой!». Впрочем, наблюдения показывали, что дорога «умерла». Мало того, что по ней не передвигались более машины или что ещё - она стремительно зарасталачем ни попадя, превращаясь просто в направление.
Построили «ветряк». На имевшееся колесо от велосипеда укрепили флюгер и лопасти. С помощью ремённой передачи вращение передавалось на генератор, имея ввиду подзарядку аккумулятора. Конструкцию вращающейся вместе с генератором вышки и неподвижного, при этом,устройства для приёма тока и последующего подключения аккумулятора изобрели и нарисовали быстро, а с исполнением помучались. Не хватало инструментария и кое-каких материалов или, скажем так – запчастей. Однако сделали. Стёпа оказался не только «рукастым», но и «головастым»! Золото мужик! С установлением устойчивой связи с Озерками тоже не сразу всё наладилось. Иван приезжал только для «утряски» проблем и вопросиков, коих по неопытности Коммунаров, было достаточно, аж три раза. Справились и научились. К Новому Году Лизок и Женя строчили как из пулемёта, правда на приёме Лиза была сильнее – Женя пока медленно писал.
Особо нового уже ничего не происходило. Учились и трудились. Обязанности распределились между всеми – и между взрослыми, и между детьми. Исключением пока была Дуся. Но и она росла, начинала лепетать и в годик пошла ко всеобщему восторгу.
Сергей Петрович не очень-то уж строго обращался с учениками, но предупредил: - кто заслужит двойку – её и получит! Перед родителями будете отчитываться сами. Справедливости ради надо сказать, что успеваемость в этом интернате была хорошей – дай Бог каждому!
Татьяна научилась «врачевать». В советском ещё журнале «Здоровье» была целая рубрика о лечебных травах и их применении. Конечно, от старой жизни кое-какие лекарства ещё оставались, но она безжалостно избавлялась от всего просроченного. Постепенно всё кончалось. Оставались йод, зелёнка, бинты, обезболивающие пакеты из автоаптечек и так – по мелочи. Зато всяческих настоев, примочек и мазей из трав она имела множество. –Это мы с Дусей наколдовали! – говорила она, имея ввиду, что сбором всего необходимого приходилось заниматься с ребёнком. Нельзя сказать, что болели часто, но всякое случалось, правда в основном простуды ну и конечно шишки, ссадины, ушибы и порезы – это, будьте любезны, в огромном количестве и почти ежедневно!
В двадцатых числах мая занятия закончили. Всех озерских в три приёма перевезли «на Родину». Стало тише и как бы скучнее. Но в тихой жизни была своя прелесть: Татьяна соскучилась, а Петрович устал. С Ванюшей, Машей, Стёпой и Дмитрием распрощались до осени. Распрощались качественно, с душой и знанием дела. Учеников интерната уже считали своими детьми и не сразу привыкли к их отсутствию.
В первых числах июня Татьяна присела с Дусей на скамеечку возле своего дома. Все были заняты своими делами, а у неё выдался часок для прогулки перед сном ребёнка. Залаял Тузик. Он последнее время больше молчал. Куры его не интересовали, утки и гуси – тоже. Кабаны могли появиться к концу лета и то сзади огорода Сергея Петровича. Нет, Тузик лаял на старушку! Татьяна взяла на руки Дусю и медленно пошла к дому Сергея Петровича. Тузик, с приближением хозяйки начал лаять усерднее.
- Тузик, на место!
Старушка стояла, опираясь на палку, за плечами у неё висел небольшой вещмешок. Из-под платка выбивалась седая прядь. Она заметно горбилась. Заметна была крайняя усталость. Что-то знакомое было в её лице. Татьяна подошла. Старушка заговорила первой:
- Здравствуй, Таня. Здравствуй, моя хорошая. Дошла!
- Как Вы…Катя! Екатерина Васильевна!
- Я, Танюш. Что, не признать?
- Ой, Катя! Садись, садись, не стой.
- Да, сядем. А то теперь я могу и упасть. Силы кончились. Думала всё – не дойду.
- Что же я? Катя, что сделать?
- Я бы съела чего-нибудь тёплого и пить очень хочется. Простыла я, наверное. Откуда такая красавица?
- Ой, Кать. Я мигом. А это Дуся – сама родила!
- Спасибо, милая. Я посижу. Где мой Петрович? Лёшка? Как они?
- Все в порядке. Сейчас пришлю. Жди, я мигом.
Татьяна вернулась через пять минут с кувшинчиком тёплого ещё куриного бульона и с кусочками курицы и с хлебной плюшкой.
- А где мои то?
- Послала Свету, сейчас приведёт.
- Какая это Света?
- Внучка Евдокии Петровны.
- Помню. Славная девчушка. А как Евдокия?
- Умерла она. Здесь умерла, здесь и похоронили.
- Да. Беда. Тань, ты извини, я поем.
- Кать, кушай, кушай. Не стесняйся!
- Не смотрите на меня, а поговорим после. Я отдохну немного.
Продолжение следует.
#смешное #юмор #дети
#веселые истории #Весёлые рассказы