Туман войны в полной красе, и есть все - от глупости, до случайностей и предательства.
В январе 1520 года 10-тысячное войско датчан под командованием Отто Крюмпена вторглось в Швецию, форсировав замерзшую реку Этран. Датское войско состояло из 4000 наемников, навербованных в Германии, 2000 французов, которые, как пишет хронист, «не боялись сражаться с самим дьяволом», а так же до 1500 шотландцев, преступников и убийц, которым смертную казнь шотландский король заменил вербовкой в войско датского короля. Удалось так же купить шесть пушек с комплектом боеприпасов и нанятыми артиллеристами, что в принципе и решило исход сражения со шведами. Летом двигаться здесь им бы помешали нескончаемые болота и озера, однако зима 1520 года была холодной, и все перемерзло, поэтому датчане быстро дошли до Вестерготланда.
Стен Стуре собрал ополчение из примерно 1500 дворян и их оруженосцев, но все-таки основную часть его войска составили вооруженные крестьяне. Он перекрыл дорогу датчанам в самом узком месте озера Эсунден, причем оба фланга шведского войска упирались в горные кручи, и обойти Стуре не представлялось возможным. В центре были установлены 8 орудий для противодействия возможной атаке конницы. Однако, узнав, что численность войск вторжения, по данным разведки, достигает 20 тысяч человек, тогда как у Стуре было только 10 тысяч, он отошел к городу Бодесунд и укрылся за городской стеной, при этом пробив лед и разрушив мосты выше и ниже по реке. Все 700 жителей города так же были мобилизованы на оборону.
Но вскоре диспозиция опять поменялась – по уточненным данным датский корпус состоял-таки из 10 тысяч человек, и уже шел по льду озера Эсунден, поэтому Стен спешно привел войска на прежнюю позицию, конницу поставил на левый фланг, пехоту – на правый, от возможной атаки рыцарской кавалерии прикрыл правый фланг флешами и завалами из бревен, на высотах же расположил артиллерию.
Утром 19 января появились первые отряды датчан. Стуре, дабы воодушевить войска, в сияющей броне выехал перед своими отрядами и начал произносить речь. В этот момент лошадь закусила удила, и начала метаться, еле сдерживаемая своим седоком. В этот момент прозвучал первый выстрел из датской пушки, причем ядро было пущено по пологой траектории, ударилось об лед, и, отскочив, попало Стену в колено, и соответственно в живот лошади. Стуре упал, его срочно погрузили на сани и увезли в тыл. Однако перед шведским войском появилась проблема – кто главный? Причем решить это надо было быстро, ибо датское войско уже разворачивалось для атаки. На старшинство претендовали главный судья Вестерготланда Туре Йонссон и начальник ополчения Вестерготланда Эрик Абрахамссон. Прийти к соглашению так и не успели – Крюмпен пошел в атаку. Датские и французские рыцари атаковали шведскую конницу, которая бежала с поля боя, обнажив фланг пехоты. Шведские крестьяне выдержали две фронтовые атаки, но когда вражеская конница зашла им в тыл – дрогнули и побежали. Ну далее началась резня и добивание, в котором особенно отличились шотландцы, спалившие Бодесунд и убившие всех его жителей.
Остатки шведской армии отступали к Тивенду, лесистому, дикому району, где они могли бы перевести дух и перегруппироваться. Туда же шла и повозка со Стеном Стуре, уже пришедшим в себя, переживающим дикие боли, но не утратившим мужества. Приведя свой войска в чувство и наладив единоначалие и взаимодействие, Стуре отбыл к Стокгольму за подкреплениями, оставив своим солдатам единственный приказ – держаться изо всех сил.
1 февраля шведов атаковал Крюмпен, и это был дикий, кровавый бой. Шведам ценой больших потерь удалось отбить атаку датчан, гигантские потери понесли французские наемники, их капитан, Жакоб Валль (Valles), был поднят на пики, шотландцы, сходив в одну атаку, отказались идти в остальные, ибо, по словам их предводителя, Стюарта, «они пришли сюда стать богатыми людьми, а не мертвыми», и в принципе это был бы пат… Если бы не Эрик Абрахамссон. Начальника ополчения очень задело, что Стуре оставил главным Йонссона, а не его, и тот вместе с преданными людьми дезертировал к датчанам, более того – открыл их путь в обход Тивенда, сдав замок Эребро. В результате шведская армия продолжила спешное отступление.
Стуре узнал о предательстве уже 2 февраля, на пути в Стокгольм. Он приказал нещадно гнать лошадей, несмотря на дикие боли в раздробленной ноге и начавшейся горячке. Сани успели пересечь озеро Меларен, и пройти полпути к Стокгольму, когда Стен Стуре скончался. Ему было только 27 лет.
Таким образом, судьбу компании 1520 года решило шальное ядро и предательство одного из дворян Вестероса (да, я не ошибся, именно Вестероса - это город в Швеции, столица провинции Вестерготланд).
Меж тем, во время этой войны за «шведское наследство» в 1517-1520 годах к ганзейскому городу Любеку обратился Кристиан II, причем не напрямую, а через своего шурина – испанского короля и германского императора Карла V (Кристиан женился на Изабелле Габсбургской в 1515 году). Для найма армии и вторжения в Швецию Кристиану сильно нужны были деньги, и искал он любые источники финансирования, даже попросил Карла V досрочно выплатить ему приданое (250 тысяч флоринов), чем, наверное, единственный раз в жизни ввел Карла в состояние бешенства.
Как сказали чуть выше, Швецию Кристиану удалось завоевать в 1520 году, но просьбы о выплате приданого поступали с пугающей регулярностью. И император решил сделать ход конем. Карл послал 21 июля 1521 года в Любек замечательный документ, который требовал у Ганзы… выплатить приданое Кристиана за Карла. Это письмо вызвало взрыв негодования в Любекском Совете, и к императорскому двору послали в качестве переговорщиков бургомистра Николауса Бремзе и члена муниципалитета Ламберта Виттингхофа, которые потребовали у Карла V разъяснения насчет его сомнительных сентенций.
Карл, которого к тому времени Кристиан просто утомил, неожиданно попросил всего лишь внеочередных ленных выплат, и встал на сторону Ганзы, отправив Кристиану требование опустить захваченные любекские корабли и купцов, а так же возместить стоимость присвоенных себе товаров. Более того, ссылаясь на договор, заключенный в Бад-Зегеберге в 1459 году датским королем Кристианом I и Ганзой, он потребовал не вводить по отношению к Любеку новые налоги, отменить уже введенные, и восстановить старые привилегии Ганзы в Дании.
Но это так, приятное отступление. Вернемся же к основной канве повествования.
Меж тем Тайный Совет быстро признал Кристиана королем Швеции в обмен на обещание датчанина, что тот будет "действовать и править милостиво".
Сопротивление оказала только вдова Стена Стуре, Кристина, которая навербовала наемников в Польше и Данциге, и заперлась в Стокгольмском замке. Войска датчан и Кристины встретились у Упсалы, и после упорного сражения Кристина была разбита, и в сентябре остатки Стокгольмского гарнизона капитулировали.
Кристиан стал королем, и этим решили воспользоваться Тролле, чтобы свести счеты со своими противниками. 4 ноября 1520 года Кристиан был коронован в Стокгольмском соборе, и короновал его восстановленный в правах Густав Тролле.
7 ноября, присутствии членов Тайного Совета и короля была зачитана жалоба архиепископа, в которой Тролле просил справедливости относительно «покойного еретика Стена и его приспешников» (на Стуре и Швецию после смещения архиепископа Тролле наложили интердикт). Прегрешения Стуре против церкви в жалобе объявлялись ересью, причем в качестве доказательства приводилась булла папы Льва X, выданная датскому королю, соответственно король Кристиан дал слово еретикам, а оно не имеет силы. Тогда встала вдова Стуре, Кристина, которая заявила, что вообще все здесь находящиеся, кроме Кристиана и Тролле, подписывали документ, который отчуждал от Густава сан архиепископа. Но этим самым она не оправдала действия Тайного Совета, а наоборот – просто добавила их членов в число обвиняемых. И новый король дал ясно понять всем, что амнистировать он тут не вправе, ведь он – светская власть, а Тролле выступает с позиции церкви. Схвачено было довольно много народу, поскольку высшая знать королевства съехалась на коронацию Кристиана, предполагалось много пиров, турниров, светских раутов. И вот теперь часть дворян был внезапно схвачена и препровождена в тюрьму архиепископства.
Как и следовало ожидать, Тролле попросил отдать всех обвиняемых на суд церкви, был проведен допрос на церковном суде, возглавлявшемся самим архиепископом, в присутствии короля. Вскоре был вынесен приговор. В приговоре устанавливалось, что подсудимые отказались признать свое отлучение от церкви и поклялись, что архиепископ «никогда больше не получит свободы и своей церкви». Их «нечестивый союз» был со всей очевидностью направлен против римской церкви, и на основании этого церковный суд вынес свое решение: виновны в явной ереси. Такой приговор, согласно каноническому праву, распространялся также на сторонников осужденных.
Таким образом, церковь осудила «заблудших», но приводить приговор в исполнение могла только светская власть, которую представлял Кристиан II. При этом вынесла приговор церковь – умерщвление путем сжигания. Согласно каноническому праву Кристиан II не имел права пересматривать постановление от духовного суда. Но была ли ограниченная группа священников действительно церковным судом или нет – это был вопрос дискуссионный. Кристиан одно знал абсолютно точно – если он откажется выполнять решения архиепископа – проблемы уже возникнут у него, а не у сторонников дома Стуре.
Естественно, он просто умыл руки, и решил выполнить постановления Тролле в полном объеме. Более того, Кристиан, пользуясь случаем, вписал в списки осужденных несколько человек, которых он считал своими личными врагами. Среди прочих в числе осужденных были епископы Маттианс и Винсент. Казнить епископов Кристиан права не имел, то была прерогатива Рима. Но Маттиас и Винсент были для него бельмом на глазу, ибо чуть ранее они обвинили его в ограблении каноника Арчимбольда, который с позволения Стуре продавал в Германии индульгенции, был задержан в Дании, когда возвращался в Швецию, и все деньги у него были конфискованы датским королем, и пущены на подготовку к вторжению. Именно поэтому участь епископов была предрешена заранее.
Казни начались утром, 8 ноября 1520 года, на главной площади, под свист, улюлюканье и радость горожан. Да не удивит это всех, но Стокгольм в то время был больше немецким городом, чем шведским, и проживающие в нем никакой шведской идентичности или национального единения не испытывали.
Первыми взошли на эшафот епископы Маттиас и Винсент, которым отсекли головы мечом. После чего 15 дворян – сторонников Стуре, были подвержены такой же казни. Мэр и олдермен Стокгольма чести погибнуть от меча не удостоились, и были повешены. Далее происходили казни менее значимых персонажей. 10 ноября в Седермальме был сложен большой костер, где тела казненных сожгли. В тот же костер бросили выкопанное из могилы тело Стена Стуре. Всего было убито 82 человека. Вдова Стуре, Кристина Юлленшерна, была брошена в тюрьму; Кристиан объявил ее «мертвой при жизни».
При этом Кристиан сделал ход конем – чтобы совсем уж обелить себя в этой ситуации, он написал письмо папе Льву X, что в погребе Стокгольмского замка были обнаружены большие запасы пороха, и без сомнения сторонники Стуре хотели произвести взрыв, и убить и его, нового короля, и архиепископа.
Все имущество убитых было конфисковано в пользу Кристиана.