Моя взрослая дочь Вероника – девушка с особенностями восприятия. Что меня как мать в ней всегда удивляло, так это ее работоспособность.
Находясь в школе на домашнем обучении, она, преодолевая свои внутренние сложности, дням и ночами занималась. К окончанию школы она стала отличницей, хотя и начинала с того, что почти заново училась читать и писать.
Как ей исполнилось 16, по мелочи стала мне помогать в работе, с 18-ти устроилась на одну работу уборщице, на другую. Затем – стала выгуливать собак. Давали объявления об оказании услуг клининга.
И это все у нее нон-стоп, дочь с утра до ночи занята работой. А последние два года еще и учится на ветеринара, год – является волонтером в приюте, и этот ее труд не оплачивается.
Все бы хорошо, но я вижу, как она устала. Особенно в большом городе. Потому что для нее – дополнительная нагрузка и дополнительный стресс сами черты крупных городов: много людей, общественный транспорт, ритм жизни, и даже яркие вывески и резко меняющая цвет иллюминация. Она не просто устает, у нее сбивается адаптация к миру.
Ее усталость проявляется в том, что дочь все чаще садится на пол и смотрит в одну точку. Так она может просидеть час, два.
Раньше она для социализации занималась. Просто могла раскладывать карандаши по цветам. А сейчас и этого не делает.
Я спросила, а почему ты с карандашами не занимаешься (у Ники их огромный набор). Говорит – устала, не хочу.
И, вопреки здравому смыслу, который у Ники, как оказалось, развит более чем, она берет еще работу.
Устала – едет в приют.
Видно, что уборка подъезда ее утомила, Ника идет выгуливать собак. А поздно вечером, после выгула, еще и занимается. А еще ночью она может испечь пирог, приготовить первое блюдо. Даже говорит мне, мол, не готовь, мне все равно не спится, я приготовлю.
Ранее у нее такого не было.
А теперь у Ники стало еще больше работы, она устает, и берет еще.
Буквально вчера мне заявила, что хочет пойти тоже работать курьером по развозу еды!
Это несмотря на то, что едва успевает после мытья полов в салоне красоты выгуливать собак у всех своих клииентов.
Я не знаю, что мне делать. Обычно Ника меня хорошо слышит, понимает, а здесь как будто я ничего не говорила. Нет, она остается безъэмоциональной и безучастной, то есть никак вообще не реагирует, как будто этих слов нет и не было.
И берет еще работу.
Как и когда училась, она брала еще и еще работу. В ущерб сну часто.
И еще я заметила, что у нее нет аппетита. Хотя с такой физической работой он у нее был отличный.
Консультация со специалистом назначена аж через две недели (понимаете, из-за чего), а пока я не знаю, с какой стороны подойти к своей девочке.