В одном из приморских городов теплой солнечной страны, куда в 90х хлынул поток эмигрантов или, вернее, репатриантов из бывшего Союза, жила одна семья: Додик, Клара и их дети Боря и Лина. Точнее, глава семьи по документам Давид, а семья ласково называла его Додиком. С ними приехали родители с обеих сторон, а также брат Клары. А Додик был единственным сыном у немолодых родителей.
Прибыв на родину предков, семья первым делом пошла учить язык на бесплатные курсы, которые в народе называют ульпан. Клара схватила иврит быстро, не говоря о детях. Потом она пошла на курсы медсестер чтобы подтвердить свой советский диплом и подучиться, ибо в Израиле требования к медсестрам и медбратьям очень высокие. Дети пошли в садик, а их бабушки и дедушки взялись присматривать за ними. Долго ли, коротко ли, но все более или менее устроились в новой стране.
А вот у Додика дела пошли не так как хотелось бы. Будучи экономистом по образованию, он не смог подтвердить свой диплом, да и ивритом не овладел на должном уровне. Впрочем, он не был борцом по натуре, ибо знал, что заботливые мама и папа всегда решат его проблемы. Особенно папа, который шел по жизни как ледокол и продвигал единственного сына. Именно папа и решил, что раз Советский Союз приказал долго жить, терять им больше нечего и надо ехать на родину предков.
С легкой руки папы-ледокола их семья поддалась всеобщему настроению: стала паковать чемоданы по примеру друзей и дальних родственников и устремилась прямо на средиземноморское побережье. Разумеется, в эмигрантской среде "молодым везде у нас дорога", а что касается стариков, то им как бы тоже почет. Хотя какие-такие старики, которым еще не было и 60-ти? Тем не менее, на работу возрастных людей берут неохотно. Им только за малолетними внуками присматривать если они у них есть. Или, в крайнем случае, за символическую плату отводить чужих детей в садик, потом забирать и сидеть с ними пока родители на работе.
Глава семьи нашел себе какую-то простенькую подработку, теперь Додика некому было проталкивать - вот и пошел он охранять завод по ночам. Чему-то еще пытался научиться, но без толку: во-первых, он быстро уставал, во-вторых, мотивация учиться чему-то новому очень скоро пропадала. В-третьих, его вполне устраивала зона комфорта: отдежурил ночную смену, пришел домой - и спать. Благо, что дети в школе, жена на работе, а родители жили отдельно. А что касается денег, так Додик считал, что не в них, мол, счастье. Клара работает по специальности, сама себе зарабатывает на свои нужды, с мужа денег не требует, да и тесть с тещей не досаждают - не жизнь, а малина.
Разумеется, у Додика были друзья, с которыми они любили зависнуть в каком-нибудь русском пабе на море. Иногда они летали в Турцию всей толпой на какие-то мальчишники. А чем там они занимались - об этом история умалчивает. Точнее, вы, наверное, догадались, что Додик погуливал с другими тетеньками без ущерба для семьи. Тем более, что он всем всегда говорил, в том числе и Кларе: "Женщин много, а мама с папой одни". И действительно он их любил и всегда им помогал: ведь они его родили когда им было чуть за 30 - по тогдашним он считался поздним ребенком. А пожилые родители не могли нарадоваться на него: "Вот, Бэллочка, мы с тобой можем быть уверены, что Додичка нас не бросит и подаст нам стакан воды", - говорил Моисей Соломонович своей жене Бэлле Марковне.
Прошли годы. Клара сделала неплохую карьеру в больнице, 22-летний Боря уже отслужил израильскую армию, немного отдохнул и поступил в Тель Авивский университет, а 20-летняя Лина еще служила. И зачастил Додик в Россию. Спрашивается, что он забыл в Питере - ведь у него там отродясь никого не было. Да и какая такая командировка может быть у израильского охранника? Скрывать долго не получилось, и он честно признался жене, что полюбил другую женщину, петербурженку. Поэтому подал на развод с Кларой и засобирался в Питер на ПМЖ.
Сказать, что всё его окружение было в шоке - ничего не сказать. Ну, ОК, седина в бороду, бес в ребро - с кем не бывает? Ну, познакомился с дамой на турецком курорте, и зашумели бабочки в животе - дело житейское. Новая возлюбленная старше его и уже успела стать бабушкой - ну что ж, сердцу не прикажешь. Многие так чудят в бальзаковском возрасте, однако из семьи уходят единицы. Кому охота бегать по судам и делить совместно нажитое имущество?! Но видимо наш Додик оказался исключением: с женой развелся, бросил детей (правда, уже взрослых) и престарелых родителей и умчался в Питер. А главное, забыл своё же увещевание, что женшин много, а родители одни.
Но что вы думаете, все в этой истории в выигрыше. Клара нашла себе другого, а Додик счастлив со своей возлюбленной уже лет 10. А главное - он в Питере работает по специальности несмотря на восемнадцатилетний перерыв. Более того, на новой работе его уважают и называют Давидом Моисеевичем - право, сколько можно быть Додиком?! Родителей его уже нет, и он честно прилетал на похороны оба раза. Клара их отдала в дом престарелых, но в Израиле эти заведения не настолько ужасны как в России. А у взрослых детей своя жизнь и им по барабану как там отец. Все счастливы - ну и лады.
Хеппи энд? Исключение? Может быть. Ведь история знавала немало случаев когда неверные мужья приползали на коленях к брошенным женам и вымаливали прощения признавая свою ошибку. А в этом случае получается, что нет худа без добра. Хотя подумайте тысячу раз прежде чем ломать жизнь себе и своим близким, ибо далеко не всегда так хорошо кончается.
Благодарю за прочтение. Возможно, вам будут интересны мои другие повести и рассказы. Ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал.
Я закончила очередную повесть Два одиночества. Пока я буду вас баловать короткими рассказами прежде чем закончу работать над следующей повестью с закрученным сюжетом.
С любовью, ваша Железная Леди.
