Несмотря на некоторые вполне очевидные связи между ветхозаветными образами и новозаветной реальностью, к верному разумению библейских свидетельств, связанных с различными «небесными свитками», невозможно прийти исключительно через чтение ветхозаветных текстов и предположения об образных и иносказательных смыслах отдельных ветхозаветных пророчеств, — а духовная реальность новозаветных времен не открывается человеку только потому, что он ищет в «архитектурном устройстве» рукотворной скинии и в других пророческих образах времен Ветхого Завета некие отвлеченные смыслы.
Подлинно христианское восприятие иносказательных библейских свидетельств невозможно без разумения самой сути новой небесной реальности, прорисованной в книге Откровение, где через видение Ангела с неслучайно «раскрытой» книжкой (Откр.10:1-2), и видение Ангела с серпом последней жатвы (Откр.14:17-19), и т.д., все библейские эпизоды, так или иначе связанные с «небесными письменами», собираются в единый образ особого духовного испытания, посылаемого в новозаветные времена всему миру и каждому «внутреннему человеку».
Более того, с учетом множества взаимных ссылок и смысловых параллелей, свойственных библейским образам «небесных писаний», каждая деталь и каждое обстоятельство, отмеченное в Откровении Иоанна Богослова, обретает простой и совершенный новозаветный смысл.
Так, Ангел из главы 10 книги Откровение показан тайнозрителю «сходящим с неба в облаке», — то есть исполняющим особую новозаветную миссию и облеченным в Божественную славу (Откр.10:1).
Поскольку, как уже отмечалось ранее, все обозначенные в Откровении «небесные» миссии исходят от вечного Божественного престола, — этот «сильный Ангел» отмечен особым «символом завета» в виде пребывающей у него над головой «престольной» изумрудной радуги (Откр.10:1, сравн. – Откр.4:3).
Далее славный и величественный Ангел ставит правую ногу на море (а в рукотворном храме справа от выхода находилось медное море), а левую — на землю (а в рукотворной скинии слева от выхода находился медный жертвенник, устроенный в том числе и «из земли», Исх.20:24), так что «огненные» ноги Ангела уподобляются огромным медным столпам, обрамлявшим притвор в храме Соломона (Откр.10:1, сравн. – «Все вещи… для храма Господа, [были] из полированной меди», 3 Цар.7:45). А это означает, что Ангел Откровения занимает положение «живого притвора» Небесного храма, представляя нерукотворный храм источником Божественного Откровения Нового Завета (ведь над головой у Ангела символ завета, а в руке «книжка раскрытая», подобная скрижалям Моисея и той книге, которая была вверена у Небесного престола Чудесному Агнцу, сравн. – «…вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил, [и может] раскрыть сию книгу и снять семь печатей ее», Откр.5:5).
При этом в совокупности всех обозначенных выше смыслов в образе «Ангела с раскрытой книжкой» исполняются и другие знаменательные пророчества, как, например, явление в мир «Ангела завета», возвещенное пророком Малахией:
Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф (Мал.3:1)
Кроме того, когда тайнозритель берет из руки Ангела «раскрытую книжку», которую, как сказано, ему надлежит «съесть», — эта книжка оказывается в его устах «сладка» одновременно и как мед (библейский образ Благовестия), и как «свиток Иезекииля» (Иез.3:3). А поскольку Божественное Откровение заключает в себе обличительные смыслы, совершающие суд над «внутренним человеком», — «мед благовестия» поначалу порождает «горечь для чрева» (Откр.10:10), связывая образы «небесных писаний» с «законом о ревновании» (где «верность жены» перед «семенем Благовестия», т.е. перед «медом», проверялась особой «горькой водой», пророческое действие которой было связано с проклятием идолопоклонства, то есть с «прахом уничтоженного тельца», сравн. – Чис.5:11-31, Откр.8:10-11 и т.д.). Причем в этом контексте знаменательной представляется даже та маленькая деталь, что Ангел Завета не исполнил просьбу тайнозрителя «дать» ему небесную книжку: каждый человек сам приводит себя на суд слова Божьего, — и, взяв «раскрытую книжку Благовестия» своей собственной рукой (сравн. Откр.10:9 и Откр.5:7), открывает свое сердце и свою душу для растворенных в ней «горьких» обличительных смыслов (сравн. – Чис.5:18-24, Евр.4:12):
И я пошел к Ангелу, и сказал ему: дай мне книжку. Он сказал мне: возьми и съешь ее; она будет горька во чреве твоем, но в устах твоих будет сладка, как мед (Откр.10:9)
Соответственно, только после того, как тайнозритель по образу верных левитов проходит предложенное ему «испытание горечью», ему «повторно» вверяется христианская новозаветная миссия (т.е. «…пророчествовать о народах и племенах, и языках и царях многих», Откр.10:11), которая есть миссия Благовестия и поэтому подобна пребывающему в устах благовестников библейскому «меду».
(Здесь можно отметить, что пророческий символизм главы 10 книги Откровение представляет тайнозрителя собирательным образом всех верных служителей Божьих, берущим начало от пророков и священников Ветхого Завета и восходящим к священническому и пророческому призванию Новозаветной Церкви.
Более того, в самом возвышенном смысле этот собирательный образ обретает черты Невесты Христовой, подтверждающей «верность мужу» через испытание «горькой водой» закона о ревновании, Чис.5:11-31)
Другими словами, в свидетельствах главы 10 прорисована глобальная и величественная духовная панорама, где притвор (вход) в Небесный храм, представленный Ангелом Завета, достигает земли и открывает между «медными горами» моря и жертвенника возвещенную пророками «долину суда и спасения» (см. предыдущие публикации). Однако укрыться в этой «елеонской долине» от грядущего Божественного гнева возможно только через «вкушение небесной книжки», то есть путем поставления самого себя на горький для чрева внутренний суд нелицеприятных Божественных истин.
И в этих же образах прорисовано особое небесное священнодействие, соответствующее ветхозаветному закону о ревновании, — ведь вместе со смыслами Благовестия человек принимает внутрь себя и горькую воду проклятия человечества с растворенным в ней прахом низверженного «золотого тельца», который был уничтожен Спасителем и рассыпан «по полу» Небесной скинии (сравн. – «…и возьмет священник земли с полу скинии и положит в воду» Чис.5:17; Откр.8:11, Исх.32:20).
(В покаянном чувстве человек проходит такое испытание добровольно, — а с теми, кто в упорстве злого сердца не встает на суд Божий, все это происходит «принудительно», во исполнение слова «Если же они будут отказываться брать чашу из руки твоей, чтобы пить, то скажи им: так говорит Господь Саваоф: вы непременно будете пить», Иер.25:28.
Кроме того, именно с иносказательными смыслами «закона о ревновании» связана конечная участь предателя Иуды: «…и когда низринулся, расселось чрево его, и выпали все внутренности его», Деян.1:18; сравн. – «…и опухнет чрево ее и опадет лоно ее…», Чис.5:27, — а также пророчество, адресованное прелюбодействующей Иезавели, «плоды чрева» которой не могут пройти испытание горькой водой, сравн. – «И детей ее поражу смертью, и уразумеют все церкви, что Я есмь испытующий сердца и внутренности», Откр.2:23; сравн. – Чис.5:27, Иер.17:10)
Так что в итоге все без исключения библейские «свитки» и связанные с ними образы «храмового притвора» возрастают в Откровении Иоанна Богослова до смыслов особой «раскрытой книжки», которая пребывает в руке облеченного в радугу Ангела Завета, вставшего двумя огненными столпами «на земле и на море» (Откр.10:1-2, Откр.10:8-11).
Что касается занимаемого этим Ангелом «храмового» положения (над «морем» и над «жертвенником всесожжения»), — в самом возвышенном смысле такое положение указывает на херувима, который после грехопадения человека был поставлен на страже райских врат. Однако в новозаветные времена его небесный «обращающийся меч» (Быт.3:24), закрывающий вход в райские кущи, предстает словом Новозаветного Откровения, которое, как сказано, «острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Евр.4:12), сравн.:
вот, Я отворил перед тобою дверь, и никто не может затворить ее (Откр.3:8)
После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе... (Откр.4:1)
И услышали они с неба громкий голос, говоривший им: взойдите сюда. И они взошли на небо на облаке... (Откр.11:12)
Ворота его не будут запираться днем, а ночи там не будет (Откр.21:25)
А это означает, что познать «горечь» небесных судов и соделаться Невестой Агнца, то есть присоединиться к тем, кто «законно» входит во врата Небесного храма и в Небесный Дом Царский, смогут только те, кто откроет для меча Ангела Завета свою собственную душу и с честью пройдет заключенное в «небесной книжке» испытание сердца и совести.
При этом совокупность всех обозначенных выше смыслов собирает в единое новозаветное свидетельство великое множество формально не связанных друг с другом библейских пророческих образов, среди которых:
- образ ущелья между двумя медными горами, откуда в видениях пророка Захарии выходили четыре колесницы, запряженные рыжими, вороными, белыми и пегими конями, причем буквально тут же пророк возвещал приход ОТРАСЛИ, то есть Мужа, Который создаст храм, способный вместить Истинную Божественную Славу (Зах.6)
- образ славы Господней, пребывающей над восточными воротами храма (Иез.10:18-19), а затем встающей над «раздвоенной» Елеонской горой, между вершинами которой открывается долина суда и спасения (при этом оставленный славой Господней буквальный Иерусалим, «на восток» от которого открылась спасительная долина, соделался образом обреченного огню ветхого мира, Иез.11:22-23, Зах.14:4-7)
- образ двух медных столбов храмового притвора, обозначающих заповеди закона для плоти (2 Пар.3:17, 3 Цар.7:21-22), один из которых соотносится с медным морем, а другой с «медной землей» (т.е. с жертвенником всесожжения)
- образы уничтожения золотого тельца, который был «истерт в прах», и «рассыпан по воде» (Исх.32:20), после чего колено левитов прошло испытание «горькой водой», вошло в «удел Господа» и удостоилось служения при рукотворном храме
- образы огромного «летящего свитка» из книги Захарии, который совершает суды над беззаконием и нечестием (Зах.5:1-4), а также свитка с вестью «плач, и стон, и горе» из книги Иезекииля (Иез.2:9-10), который подобен «горькой воде», испытующей «сердца и внутренности» (Чис.5:23-24, Евр.4:12)
- образ судов Слова Божьего над «внутренним человеком», прорисованный в законе о ревновании (Чис.5:11-31)
Кроме того, весьма знаменательно, что после «живого престола» в виде четырех небесных животных; и «живого храмового светильника», т.е. Церкви Христовой, горящей Св. Духом; и «живых камней» жертвенника всесожжения, и т.д., — смыслы «живой новозаветной скинии» продолжаются образом «живого притвора» Небесного храма, который представлен Ангелом с раскрытой книжкой, вставшим в новозаветные времена «на земле» и «на море».
(Тем не менее, все вышеупомянутое есть лишь малая часть той неисчерпаемой панорамы смыслов, которая прорисована в книге Откровение через иносказательную символику Небесного храма. Поэтому многие «храмовые» образы станут предметом обсуждения далее, когда речь пойдет не о всеобщих смыслах последней книги Св. Писания, а о тех библейских свидетельствах, которые явлены в деталях и подробностях представленных в ней видений и сюжетов)
...............................................................................................................................................
Спасибо за Вашу поддержку!
Продолжение см. в статье: Церковь Христова в сюжетах и образах книги Откровение
Предыдущая статья: «Судящие свитки» ветхозаветных видений и небесные суды книги Откровение
Полный список публикаций канала с краткими аннотациями (обновляется)
#толкование апокалипсис Откровение Иоанна Православная Церковь #Ангел с раскрытой книжкой ноги которого как столпы огненные, Откр.10:1-2 #новозаветные смыслы летящего свитка серпа пророка Захарии, Зах.5:1-4 #ангел с серпом последней жатвы, Откр.14:17-18 #новозаветный смысл закона о ревновании, Чис.5:12-31
