Начался двухтысячный год, а в городе Пристань ничего не менялось. Как всегда, в начале учебного года родители должны вносить деньги на покупку штор, горшков с цветами и по двести рублей ежемесячно на мелкие нужды класса. А в конце учебного года предстоял ремонт, поэтому с апреля учитель собирал средства на краску для полов и окон, побелку стен, починку столов и стульев.
Дети учителей, работавших в школе, освобождались от всех поборов, кроме последнего. Две тысячи рублей сдавать обязаны все.
Сын Татьяны Петровны, учителя биологии, оканчивал пятый класс. Пробегала она как-то по коридору и встретила классную руководительницу сына.
- Светланочка Гавриловна, возьмите на ремонт класса, а то всё нет времени заскочить к вам. Позже зайду расписаться.
Только через неделю наконец-то выкроила свободные десять минут и зашла в класс сына.
- Распишусь и бегу дальше, - сообщила Светлане Гавриловне.
Однако в ответ увидела удивлённые глаза:
- А вы ещё не сдали деньги.
- Как это – не сдала? А в коридоре?
- Ничего не помню. Я бы сразу записала в журнале.
Между строк и по глазам Татьяна Петровна читала: «Ничем не докажешь. Свидетелей не было. Будет тебе наука».
Весь тот день думала: «У Светланы, конечно, обстановка в семье – врагу не пожелаешь. Муж пропивает все зарплаты. Учитель получает крохи. А двое детей, дом, старая свекровь – на всех нужны деньги. У меня муж хороший, достаток, родители всегда помогают. Но ведь это не причина присваивать чужие деньги».
По дороге к школе на следующий день Татьяна Петровна продолжала ворошить эту же тему: «Не пойман – не вор. Нечего было полагаться на порядочность человека. В наше время это очень размытое понятие. Да не только в наше. Впредь буду знать, что нужно отдавать деньги только под роспись».
Солнце поднималось ядрёное, тополя гордились липкими зелёными листочками, с жадностью и радостью смотрящими на мир, а на душе у женщины было муторно.
Оглядывала коляски с детишками, заботливых мамочек: «Сколько вам предстоит узнать, - обращалась мысленно к малышам, - часто неприятного, нехорошего, вплоть до потерь, чтобы научиться жить среди людей».
Проходила мимо школьного стадиона, где были вкопаны пеньки для уроков физкультуры и подумала, что жизнь похожа на прыжки с пенька на пенёк: иной раз оступишься, больно подвернёшь ногу, а то и спину. Мало кто преодолеет все пеньки и останется целым и невредимым.
Зато промашка будет частицей накопленного опыта.
«Вот и меня Светлана проучила, чтобы не была доверчивой раззявой. С этим «пеньком» я уже не промахнусь. Значит, мне пошло на пользу», - утешила себя Татьяна Петровна, расправила плечи, просветлела успокоенной душой и бодро вошла в школу.