В январе 1916 года русские войска под командованием генерала Юденича взяли Эрзерум. Третья турецкая армия была наголову разбита, остатки ее вдоль побережья Черного моря откатывались к Трапезунду. Русских встречали, как освободителей – цветами. Митрополит города отслужил в православном храме торжественный молебен во здравие государя- императора Николая Второго, на котором лично присутствовал главнокомандующий Черноморскими силами и весь штаб. Юденич и его генералы понимали, что для окончательной победы нужно двигаться дальше и чем скорее, тем лучше. Но обильные осадки в виде мокрого снега и дождя сделали дороги непроходимыми. Оставался только один путь – вдоль моря, по следам отступающего неприятеля. Для этой цели была выделена специальная Приморская группа под командованием генерал-лейтенанта Владимира Платоновича Ляхова, перед которой ставилась задача – добить врага и войти в Трапезунд.
Приписной казак, генерал Ляхов не любил солдафонства, презирал чванство, очень ценил храбрость и преданность, а перед струсившими и малодушными умел не выдать своей брезгливости. Солдаты и казаки души не чаяли в своем отце-командире.
Вот поэтому у штаб-ротмистра Алексея Вихляева радостно и гордо застучало в ушах, когда адъютант Ляхова сообщил, что его превосходительство вызывает к себе.
Генерал со свитой расположились в особняке, который еще три дня назад занимал сам Энвер-паша. В бывшем рабочем кабинете паши убрали портрет султана, а на его место водрузили портрет Николая. Смели все вещи из мусульманского обихода, заменив отечественными чайниками и самоварами. За окном вывесили флаг Российской империи.
На длинном столе, обитом зеленым бархатом, пылали трофейными свечами золоченые канделябры. Сорока четырехлетний Ляхов курил казацкую трубку, выпуская плотные клубы дыма. Настолько плотные, что исчезало лицо самого генерала.
- На Дону делали! – сказал Ляхов покрутив трубку в руке, глядя на сидевшего по правую руку генерал-поручика Савву Ильича Черкашина, - Думаете, справится?
- Лучше на сегодни не сыщешь! – ответил Черкашин со своим хитроватым вологодским выговором.
- Сегодни, - повторил с улыбкой Ляхов, - эк у вас получается. Как какая задумка в голове, так сразу на вологодчинку переходите.
- Зато у нас трубок таких не делают.
- Что-то уже понятно по потерям?
- Пока только общие. Каковы потери нашей группы выяснится через день-два. А так, извольте, сорок тысяч турок только убитыми. Раненых и пленных тоже пока не считали. У нас – две тысячи триста убитыми и четырнадцать тысяч ранеными. Трофеи тоже еще не посчитаны. Но много винтовок германского производства системы Маузер 1898 года – это даже не пристальным взглядом видно. Пулеметы, пушки – тоже их. На тех участках, где турок воевал старым оружием – особо большие потери. А где германским – там мы изрядно.
- Нужно провести с помощью аэропланов разведывательные мероприятия. – Ляхов подошел к карте. – Мы ничего не знаем об укрепленных линиях неприятеля вдоль моря. Далее, сообщить данные нашей флотилии. Они нанесут удары из дальнобойных орудий. Потом в прорыв бросим казаков. В общем, к концу зимы Трапезунд должен пасть. А там и все остальные, с Божьей помощью.
Раздался осторожный стук в дверь. Ляхов и Черкашин одновременно вскинули головы.
- Штаб- ротмистр Вихляев прибыл! – доложил адъютант.
- Просите! – нетерпеливо ответил Ляхов.
Четкая поступь скрипучих кавалерийских сапог. Легкий, щеголеватый щелчок каблуков.
- Ваше превосходительство…
- Отставить штаб-ротмистр! Уже знаю, кто передо мной. Алексей Константинович?
- Так точно, ваше превосходительство.
- Проходите. Присаживайтесь. Сначала в двух словах об общей ситуации. Планируется наше наступление вдоль береговой линии и взятие города Трапезунда. Но там, - генерал нашел на карте город Амис. – чтобы облегчить наше дальнейшее противостояние с Оттоманской империей и приблизить победу, нужно помочь греческому населению. А, то есть, поддержать партизанское движение или, если его нет, то организовать. Греки безоружны. На вас возлагается трудная миссия: нужно доставить сюда, - снова острие указки на Амисе, - обоз с оружием. Будет очень непросто. Вы согласны? О деталях расскажу или нет, только после вашего ответа.
Несколько секунд штаб-ротмистр находился в явной растерянности. Но после паузы решительно вскинув подбородок, четко произнес:
- Да, ваше превосходительство.
- Какими языками владеете?
- Германским в совершенстве, проходил стажировку в Восточной Пруссии. Неплохо турецким.
- Сколько лет?
- Тридцать три, ваше превосходительство.
- Вы зарекомендовали себя, как отличный, вдумчивый офицер. Никогда излишне не бравировали, по большей части сдержаны. Поэтому мой выбор и пал на вас. Не без подсказки, конечно, Саввы Ильича. – Ляхов кивнул на генерал-поручика. – Пожалуйста, Савва Ильич!
- По легенде, - Черкашин кашлянул в эполет, - вы станете майором германской армии Карлом Бекманном. У нас есть подлинные документы на этого человека. Год назад он оказался в нашем плену, но был успешно обменян на другого офицера. Его документы были потеряны, поэтому писарь изготовил ему временную справку, с коей его и отпустили на все четыре стороны. Мало того, у нас сохранилась форма этого офицера и даже фотографические карточки его родных и близких. Вы очень походите на него обликом и конституцией в целом. Другого такого во всей Черноморской армии не сыскать. Поэтому и пал выбор на вас. Было бы, теперь вы понимаете, как скверно, не то слово, если бы вы отказались.
- Ну и ловок же ты, Савва Ильич! – довольно усмехнулся Ляхов. – И документы и форма куда-то вот затерялись. Никак чуял, что сгодятся.
- Признаться, - ответил Черкашин, - никогда не возвращал пленных при документах. Пусть они там новые стряпают. Нечего. Так вот, я продолжу, если позволите, господа. Оружейный обоз Карла Бекманна должен выдвинуться из Эрзерума и в сопровождении турецких кавалеристов, роль коих выполнят кубанские пластуны, отправится по этому маршруту. – кончик указки поплыл по карте, - до греческого города Амис. Но там живут не только греки, но и турки. И вообще, ситуация в тех местах раскалена до предела. Месяц назад Талаат-паша и Энвер-паша разработали изуверский план по истреблению всех понтийских греков. А посему, будет трудно ничем себя не выдать, если вдруг мусульмане на ваших глазах, штаб-ротмистр, начнут заниматься казнями и прочими пытками православного населения.
- Разрешите вопрос? – Вихляев скосил глаза на Черкашина.
- Спрашивайте! – ответил Ляхов.
- Какова дальнейшая судьба этого майора?
- К чему ваш вопрос? – вскинул брови Черкашин.
- К тому, ваше превосходительство, если вдруг его знают в тех краях?
- Молодец, Алексей Константинович! – хлопнул ладонью по столу командующий. – Весьма резонный вопрос. Отвечайте, генерал- поручик.
- Это исключено. – повернул голову Черкашин. - Фронт настолько огромен, что человек сейчас, как иголка в сене. К тому же мы имели с ним дело под Киевом. Вон аж где!
- Удовлетворил? – задал вопрос командующий Вихляеву.
- Вполне, ваше превосходительство.
- Мы отобрали для экспедиции семь самых лучших пластунов. Один Мишка Плетнев чего стоит. – Черкашин сам залихватски тряхнул седой прядью.
- И чего же они стоят? – спросил Ляхов.
- У Мишки этого есть нож, он его змейкой зовет. Узкий. И впрямь, как змея. Так поговаривают он его с десяти шагов кидает точно в кольцо, что на пальце носят.
- Интересно. Хотелось бы самому взглянуть на такое. – Ляхов привстал со стула.
- Ужель застроптивится перед генералом! Покажет. Они все на дворе собраны. Извольте посмотреть.