7 ноября 1941 года произошла одна из самых страшных катастроф на море в истории человечества – гибель советского санитарного транспорта "Армения". Она унесла в несколько раз больше людских жизней, чем катастрофы "Титаника" и "Лузитании" вместе взятые. Между тем судно было и не столь велико (водоизмещением 6700 тонн), и рассчитано на перевозку 980 человек. Но в тот день людей на "Армению" набилось буквально как сельдей в бочке. Очевидцы вспоминают, что пассажиры стояли на палубе, тесно прижавшись друг к другу.
В конце октября – начале ноября в Севастополе царила паника. Поведение командующего ЧФ вице-адмирала Октябрьского наводит на мысль о намерении сдать город. Из главной базы Черноморского флота было вывезено около половины боезапаса и половина зенитной артиллерии. Сам "адмирал" сел на эсминец и сбежал в Поти (типа, на инспекцию). Даже теперь трудно посчитать, во что обошлись защитникам Севастополя нехватка снарядов и превосходство немцев в воздухе, сколько лишней крови из-за этого было пролито.
Утром 6 ноября в Севастополе началась посадка на теплоход "Армения". На нем разместили несколько сотен раненых бойцов, а также эвакуируемых граждан. Погрузка шла в полном беспорядке, никто не только по фамилиям не переписывал садившихся на теплоход, не было даже точно известно их число. Судно приняло на борт персонал главного госпиталя Черноморского флота, военно-морского госпиталя, развернутого на базе санатория "Максимова дача", санитарно-эпидемиологической лаборатории, 5-го медсанотряда, базовой флотской поликлиники и ряда гражданских лечебных учреждений. К жертвам бомбежек прибавились умершие из-за отсутствия медицинской помощи.
Вечером того же дня "Армения" покидает Севастополь и берет курс на Туапсе. Любопытно, что даже в секретной "Хронике Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре" нельзя выяснить, когда именно теплоход отправился в путь, хотя там же с точностью до минуты указано время выхода и входа в порт даже самых малых судов.
Уже в море "Армении" приказали подойти к Балаклаве, где у берега к ней подошли катера НКВД, с которых были перегружены деревянные ящики. На борт поднялись и сопровождающие. Существует предположение, что на теплоход доставили золото и ценности из Крымских музеев.
А затем какой-то начальник велел транспорту идти в Ялту, к которой уже приближались германские войска. Фамилия и имя-отчество этого умника опять-таки – неизвестны. Хотя нам твердят о Великой Отечественной войне: "Никто не забыт, и ничто не забыто", – зачастую до сих пор скрывается, по чьей конкретно вине в том или ином случае расстались с жизнью тысячи людей.
Но кто бы ни отдал преступный приказ о походе в Ялту, вместе с ним должен нести ответственность и командующий Черноморским флотом. "Армения" и так была забита беженцами и ранеными сверх положенной нормы. Рисковать столь ценным транспортом было попросту идиотизмом. В Севастополе стояли без дела десятки малых боевых и вспомогательных судов ЧФ, а также буксиры, шхуны и иные малые суда, принадлежавшие гражданским ведомствам, которые должны были вести эвакуацию войск и населения с южного берега Крыма. А вот, повторяю, ценный транспорт "Армения" мог выйти из Севастополя на закате и утром быть у Кавказского побережья.
В этом случае у "Армении" была 100-процентная гарантия дойти целой и невредимой (если, конечно, не считать возможность наскочить на собственные мины). Германская авиация не имела тогда радиолокационных прицелов для нанесения ночных ударов по целям в море. В 1941 году ни один наш надводный корабль на Черном море не только не был потоплен, но даже не подвергся атакам неприятельских надводных кораблей или подводных лодок противника.
Сколько народу оказалось на "Армении" 6 ноября, сказать трудно. Согласно официальным данным, вместе с судном погибли около 5 тыс. человек. Очевидцы же утверждают, что на борту было в полтора или два раза больше пассажиров. От нижних отсеков до капитанского мостика люди стояли плотной массой.
Во время стоянки в Ялте был получен приказ командующего флотом, что в связи с отсутствием авиационного прикрытия выход "Армении" из порта запрещается до 19 часов, то есть до наступления темноты. Командир транспорта Плаушевский приказ получил, но в 8.00 7 ноября вывел судно из Ялты.
Винить капитана, не выполнившего идиотский приказ Октябрьского, нелепо. Адмирал с большого ума явно перепутал Ялту с Севастополем. В ноябре 1941 года Севастопольская бухта была защищена многими десятками стволов зенитных береговых и корабельных орудий. Имелись средства маскировки кораблей, а при налете авиации производили задымление бухты. В Ялте же большой транспорт был как на ладони и представлял идеальную цель для немецких летчиков. Береговой зенитной артиллерии и средств маскировки там отродясь не бывало. До ночи судно просто не дожило бы. В море "Армения" хоть могла маневрировать. Наконец, никто не знал, где находятся вражеские войска, и в любой момент на шоссе Алушта–Ялта могли показаться германские самоходки и моторизованная пехота с артиллерией. А далее следовал бы безнаказанный расстрел "Армении" с Массандровских высот. Любопытно, что 8 ноября, то есть на следующий день после трагедии, начальник штаба Черноморского флота объявил по флоту, что "предположительно Ялта занята противником". Так наши славные адмиралы и воевали – предположительно.
В море "Армению" прикрывали два сторожевых катера (всего четыре 45-мм пушки), а в воздухе барражировали на высоте 500 м два истребителя И-153 "Чайка". В 11 часов 25 минут теплоход был атакован предположительно одиночным немецким торпедоносцем Не-111, принадлежавшим к 1-й эскадрилье авиагруппы I/KG28. Самолет якобы зашел со стороны берега и с дистанции 600 м сбросил две торпеды. Одна прошла мимо, а вторая попала в носовую часть теплохода. Через 4 минуты "Армения" затонула. Катера спасли только восьмерых.
После сброса торпеды Не-111 ушел в облака и скрылся. Истребители прикрытия даже не успели среагировать на происходящее.
Однако недавняя экспедиция РГО,в ходе которой "Армения", собственно, и была обнаружена, выявила характер повреждений судна, более подходящий попаданию бомб, а не торпед. Так что "Армения" продолжает хранить свои тайны.