Нашу победу сопровождал трубный призыв , донесшийся из ближайшего храма: «О-о- о!» И сразу же на всех балконах появились музыканты с медными трубами и яркими флагами. Их было так много, что балкон Анны с каждой секундой становился все уже и уже, и многие из огромных медных труб уже нацелились пямо а дверь ее кмнаты. Заиграла музыка, загудели трубы, забряцало железо, и по всему залу замелькали золотые и серебряные карлики, слово ытекающие из деревянной лестницы, из четырех углов которой свисало по два медных карлика. Карлики шипели, звенели, подпрыгивали и гимасничали но их было очень мого, и Анна совсем не чувствовала себя среди них одинокой. Со второго этажа донеслисьвозбужденные крики и смех – эо шла большая часть гостей, вываливаясь на балкон все одновременно. Тогда двое из трубачей вышли на середину зала и, поставив медные трубы с золотыми и серебряными медными карлами друг на друга, исполнили: «Го-о-о-о- у-о-а!» Над двором раскинулся ветер, золотой карлик выскочил из трубы, взмыл вверх и исчез в сером тумане. Музыка опять сменилась, и музыка была такой же. Анна закрыла глаза и представила себе широкую дорогу, по которой шло очень много карликов, тоже очень старых и согнутых. Они пели и свистели в едные трубы. Потом Анна увидела всадника в золотых латах и шлеме с тонким белым плюмажем. Всадник проехал в центр круга, посмотрел на медных карликов, потом перевел взгляд на Анну и кивнул. За ним ехали два карлика в медных латах и низко кланялись зрителям. Потом Анна увидела их самих. Это были слуги в красных бархатных одеждах, подпоясанных золотым кушаком, и колпаках с разноцветными кистями. Они шли в ряд, и все вместе были похожи на огромный пестрый ком. Вдруг один из слуг остановился и поднял вверх руку. За ним остановились все, за исключением слуги в золотом колпаке.