О ней написано так мало, что я возмутилась.
Кроме того, путаются годы и даты ее рождения и ухода, как будто Вселенная хочет и вовсе стереть следы ее пребывания на земле… Почти удалось, что и говорить! В коротких справочниках о киноискусстве говорится о ней примерно так:
«Популярная актриса немого кино. Наталия Кованько, в первом браке Туржанская.
Родилась в Ялте 13 сентября 1899 г.
Впервые снялась в кино в 1918 г. Всего снялась примерно в 20 фильмах. Звезда торгового кинодома «Двигопись», его живая реклама, бренд, модель…. Была женой режиссера Виктора Туржанского, вместе с которым эмигрировала в Париж в 1919 году. В 1926 году они вместе уехали в Голливуд с контрактом на 5 лет.
После развода с мужем в 1935 году, Кованько вернулась в Россию.
Умерла 23 мая 1967 года в Киеве. Нигде более не играла. Во всяком случае, ленты с ее участием неизвестны.»
Искусство живописи к ней, Кованько – Туржанской,( Фастович) красавице из Серебряного века, сопернице Веры Холодной, больше благосклонно оказалось!
Портрет кисти Савелия Сорина представляет нам благородное, немое страдание красивейшей женщины, которая потеряла возлюбленного или же – всех близких, родной дом.. Пластика портрета настолько тепла, несмотря на холодные тона краски, что кажется, женщина вот вот встанет и порывисто выбежит из комнаты, в углу которой она спряталась от нас, зрителей! Глаза ее огромны, полны страдания. Именно чрез них смотрит на нас ее трепещущая душа.
Наталии Кованько было подвластно именно это: трепетное, искреннее пластичное выражение внутреннего мира ее героинь, тщательно выписанные лирические порывы души.
Хотя по воспоминаниям современников она была веселым человеком, любила компанию, беседы, душевные встречи с друзьями, которых в годы эмиграции было мало, увы!
Искусствовед, А. В. Толстой относит этот портрет к той группе шедевров художника, где, по его ощущениям, « уже начала отражаться русская эмиграция, как драма, ломающая судьбы, сметающая времена, устои, традиции, связи между людьми».
Об обстоятельствах, предшествующих созданию портрета актрисы Н. Кованько, сам С. Сорин позже, показывая этот портрет, рассказал корреспонденту американской газеты: «Русская актриса позвонила мне в студию. Она вся тряслась от нетерпения. Но как изменилось ее настроение, когда я сказал ей, что это невозможно (Сорин намеревался уехать в Америку через день-два – ). Она начала рыдать, умоляла меня, ее большие прекрасные глаза были полны отчаяния. Она была великолепна в своих чувствах. Я обещал, что сделаю ее портрет, в будущем, когда вернусь из Америки. Она ушла. Но как только она исчезла, я стал думать, как прекрасна она выглядела, когда тут плакала передо мной. Ее печаль, ее разочарование — это была истинная красота. Я послал ей a petit bleu (записку –), прося вернуться потому, что буду писать ее портрет. Она вернулась веселая, смеющаяся, счастливая и совсем не интересная как модель. Я сказал: «Буду писать Ваш портрет только, если Вы будете выглядеть печальной, какой Вы были, когда я сказал, что не буду писать Ваш портрет». – «Ну, уж нет!» — засмеялась она – «я чувствую себя так радостно сейчас. На самом деле, я веселый человек. Я не могу выглядеть печальной по заказу, как Вы хотите». Но я настаивал. И вот какой вышел результат» .
Если бы художник мог взглянуть и далее, то понял бы,что его манера письма, изображения людей – почти пророческая. Но он не мог знать, что Наталии Ивановне суждено было вернуться в СССР, после развода с супругом, в 1935 году и испытать на себе весь ужас сталинских лагерей и поселений, холод какой нибудь стылой, серой избушки в туруханской глуши… Холод, будто бы застывший, в оттенках ее печально изысканного театрального портрета, подчеркнутого длинными перчатками и темно - синей софой, на которой она сидит, вся в слезах, грустная, в изломанной позе, пораженная дивным видением будущей печали…
Но кто же может угадать полностью свою Судьбу? Прочесть ее в деталях? Разве лишь художник…