Частокол на границе определил дальнейшее развитие событий в воображении Ангелли. Оказавшись внутри ловушки, камера разлетится на куски, и появившийся внутри Вестник бует угрожать его свободе. Если Вестник ничего не сможет сделать, то разобьется о невидимую стену, которая отановит его слово и действе. А если Вестник сумеет это сделать, то произойдет самое страшное — Вестник лишится своего могущства и на веные времеа останется пленниомчерного дома. И тогда Ангелли сможет выскользнуть из западни. Его отношения с покойным фюрерм восстановятся, а эта миссия будет отомщена. На земле не останется никого, кто мог бы его преследовать. Никто больше не буде его вызывать, и о сможет спать спокойно, уверенный, что в ближайшие несколько лет с ним ничего не случится. Ангелли усмехнулся. Война — это всегда интересно. Особенно когда речь идет о таких мелочах, как устройство дурацкой западни. Он протянул руку и взял со стола пистолет. Поднявшись с места, он вышел из кабинета. На его лице блуждала блуждающая уыбка, а о губа блуждала снисходительная ухмылка. Покинув резиденцию, Ангелли направился по коридору в северную башню. В его голове неожиданно возник чудовищный план, который следовало проверить на практике. О, Великий Ктулху будет доволен. Ангелли уже представлял себе, как он сражается с черным змеем с красной кожей, отбирает у него яйцо Вестника, вдребезги разбивает его о бетонное перекрытие башни, а потом смотрит, как из его туши вытекает жидкий огонь. Ангелли захотелось сжать кулаки. Он вообразил себя на месте Ктулху — всемогущего и всевластного, который теперь, после того, как он уничтожил самого себя, стал таким же ничтожеством, как все остальные в этом убогом мире.