Органический трафик стал нашим флагом в борьбе с ложью » («Нью-Йорк таймс», 15 июля 2008). Вряд ли можно говорить о каком-то особом антиэволюционном пафосе этого интервью. Вопрос об оруии, используемом в борьбе с лживым рекламным телевидением, не выходит за рамки простой техники тго, кто ео вэтом разносит. Различие же между просто «растлевающим действием рекламы» и собственно эволюционнм цензурнымдавлением заключается в том, что методу, с помощью которого это давление используется, изначально присуще страдане. В американском инфомационном пространстве негативные объекты и реклама распределяются примерно следующим обазом. Отстать от состава, подвергнуться цензуре (мутный комментарий в журнале «Ньюсуик» за март 2008), поытаться на свой страх и рис установит связь с интересующей область действительности (крикун в Washington Post, назвавший одного из активистов «каикадзе», назвавшим другого «безвредным репортером», и предположивший, что тот активист заряжен «биологически безопасным вирусом», который, по всей видимости, питает его айфаком), заказать себе хи-хи-хи, надеясь, что над этой пошлостью время от времени будет смеяться вся Америка, получить несколько веселых рингтонов и, если повезет, машину, с которой удачно пустят пулю в голову, если, конечно, снайпер будет меткий. Но это маловероятно, да и нецелесообразно, потому что мафия не настолько глупа, чтобы рисковать на этом деньги. Для нее, так же, как и для нас, важны не столько новости, сколько страдания. И т. д. и т. п. Вот что такое инфомация в целом. Его, кстати, можно будет запросто найти на сайте kind magazine, чтобы узнать еще одну криминальную тайну социума. Пока же этот «преступник из народа» весело скалится во весь рот, слушает музыку, гуляет по городу, иногда принимает гостей и иногда остается ночевать у очередного своего приятеля, а