Не требуется большой мудрости, чтобы проследить каждую войну до аналогичной причины. Давайте возьмем нашу собственную испано-американскую войну, предположительно великое и патриотическое событие в истории Соединенных Штатов. Как горели наши сердца негодованием против жестоких испанцев! Правда, наше негодование вспыхнуло не спонтанно. Она была взращена месяцами газетной агитации и спустя долгое время после того, как мясник Вейлер убил многих благородных кубинцев и оскорбил многих кубинских женщин. Тем не менее, справедливости ради следует сказать, что американская нация действительно возмутилась и была готова сражаться, и что она храбро сражалась. Но когда дым закончился, мертвых похоронили, и стоимость войны вернулась к людям в виде повышения цен на товары и арендную плату—то есть, когда мы протрезвели от нашего патриотического веселья,—нас внезапно осенило, что причиной испано-американской войны было рассмотрение цены на сахар; или, если быть более точным, что жизни, кровь и деньги американского народа использовались для защиты интересов американских капиталистов, которым угрожало испанское правительство. То, что это не преувеличение, а основано на абсолютных фактах и цифрах, лучше всего доказывает отношение американского правительства к кубинскому труду. Когда Куба прочно оказалась в тисках Соединенных Штатов, тем самым солдатам, которых послали освобождать Кубу, было приказано расстрелять кубинских рабочих во время великой забастовки производителей сигар, которая произошла вскоре после войны.
И мы не одиноки в том, чтобы вести войну по таким причинам. Начинает приподниматься занавес над мотивами ужасной русско-японской войны, которая стоила так много крови и слез. И мы снова видим, что за спиной свирепого Молоха войны стоит еще более свирепый бог Коммерциализма. Куропаткин, российский военный министр во время русско-японской борьбы, раскрыл истинную тайну последнего. Царь и его великие князья, вложив деньги в корейские концессии, были вынуждены начать войну с единственной целью-быстро сколотить большие состояния.
Утверждение о том, что постоянная армия и флот являются наилучшей гарантией мира, примерно так же логично, как утверждение о том, что самый мирный гражданин-это тот, кто ходит вооруженным до зубов. Опыт повседневной жизни полностью доказывает, что вооруженный человек неизменно стремится испытать свои силы. То же самое исторически верно и в отношении правительств. Действительно мирные страны не тратят жизнь и энергию на подготовку к войне, в результате чего поддерживается мир.
Однако призыв к увеличению армии и флота вызван не какой-либо внешней опасностью. Это происходит из-за страха перед растущим недовольством масс и интернациональным духом среди рабочих. Именно к встрече с внутренним врагом готовятся державы различных стран; врагом, который, однажды пробудившись к сознанию, окажется более опасным, чем любой иностранный захватчик.
Силы, которые веками занимались порабощением масс, тщательно изучили их психологию. Они знают, что люди в целом похожи на детей, чье отчаяние, горе и слезы можно превратить в радость с помощью маленькой игрушки. И чем пышнее одета игрушка, чем ярче цвета, тем больше она понравится миллионноголовому ребенку.
Армия и флот представляют собой народные игрушки. Чтобы сделать их более привлекательными и приемлемыми, на демонстрацию этих игрушек тратятся сотни и тысячи долларов. Именно с этой целью американское правительство снарядило флот и направило его вдоль тихоокеанского побережья, чтобы каждый американский гражданин почувствовал гордость и славу Соединенных Штатов. Город Сан-Франциско потратил сто тысяч долларов на развлечения флота; Лос-Анджелес-шестьдесят тысяч; Сиэтл и Такома-около ста тысяч. Чтобы развлечь флот, я сказал? Пообедать и выпить вина смогли несколько старших офицеров, в то время как "храбрым мальчикам" пришлось взбунтоваться, чтобы получить достаточное количество пищи. Да, двести шестьдесят тысяч долларов было потрачено на фейерверки, театральные вечеринки и увеселения в то время, когда мужчины, женщины и дети по всей стране голодали на улицах; когда тысячи безработных были готовы продать свой труд любой ценой.
Двести шестьдесят тысяч долларов! Чего нельзя было добиться с такой огромной суммой? Но вместо хлеба и крова детей этих городов водили посмотреть на флот, чтобы он, как писали в одной из газет, "навсегда остался в памяти ребенка".
Замечательная вещь, чтобы помнить, не так ли? Орудия цивилизованной резни. Если разум ребенка должен быть отравлен такими воспоминаниями, то какая надежда на подлинное осознание человеческого братства?
Мы, американцы, утверждаем, что являемся миролюбивым народом. Мы ненавидим кровопролитие; мы против насилия. И все же мы испытываем приступы радости по поводу возможности сбрасывать динамитные бомбы с летательных аппаратов на беспомощных граждан. Мы готовы повесить, казнить на электрическом стуле или линчевать любого, кто по экономической необходимости рискнет собственной жизнью, покушаясь на жизнь какого-нибудь промышленного магната. И все же наши сердца переполняются гордостью при мысли о том, что Америка становится самой могущественной нацией на земле и что в конечном итоге она поставит свою железную ногу на шею всем другим нациям.
Такова логика патриотизма.
Принимая во внимание пагубные последствия, которыми чреват патриотизм для среднего человека, это ничто по сравнению с оскорблениями и обидами, которые патриотизм наносит самому солдату—этой бедной, обманутой жертве суеверий и невежества. Он, спаситель своей страны, защитник своего народа,—что уготовил ему патриотизм? Жизнь рабского подчинения, порока и извращения во время мира; жизнь, полная опасностей, разоблачения и смерти во время войны.