– Николай Максимович, вы смотрели американский сериал – «Плоть и кости», по-моему, он называется?
– Нет.
– Один сезон. Там основная центральная тема, что все прима-балерины – это исключительно девушки, которые занимают это место по протекции спонсоров театра.
– Система очень сильно изменилась. И в принципе, по большому счету, да. Но не все. Есть, конечно, люди, которые своим дарованием, как Света Захарова, пробиваются. Ну вот человек родился от природы уникальным.
– Она же сейчас действующая прима.
– Да-да. Но Света уже очень взрослый человек, и дай бог ей здоровья, чтобы она как можно дольше могла действовать. Все остальные-то рядом встать не могут просто никак.
– А кстати, вот из главных богинь XXI века – Лопаткина, Захарова...
– Нет. Это стык XX и XXI.
– Ну, я просто не знаю, кто еще в XXI... Лопаткина, Захарова и Вишнева.. Три главные...
– Лопаткина и Захарова – это самые главные имена в балете.
– А вот то, что имя Вишневой часто с Абрамовичем связывают, как вам кажется, безосновательно это?
– Не знаю. Я, просто чтобы вам было понятно, глянец не читаю вообще и не смотрю даже эти картинки. Очень редко если GQ возьму, слава богу, там про это не пишут.
– Там нет. Но сейчас есть телеграм-каналы.
– У меня нету их. У меня есть телеграм, но нет телеграм-канала.
– Вы, кстати, только год назад в соцсети решили прийти.
– Это меня ученики уговорили.
– А почему вы так игнорировали эту сферу? Сейчас же невозможно без диджитализации.
– Вот мне зачем это?
– Чтобы ваше присутствие было ощутимо для каждого. Вот я сейчас подписалась, я смотрю, мне интересно...
– Когда я на это решился, я просто придумал так, что я не буду писать о салатах, о каких-то таких вещах, я буду писать о людях, о событиях, которые для меня кажутся очень важными, и в принципе люди не должны забывать о том, что это существует. Вот и все.
Я смотрел на эти соцсети моих, так скажем, коллег – ну кто-то зарабатывает на этом реально деньги, кто-то просто для того, чтобы о нем знали. Ну, у меня и так было всегда хорошо. Обо мне и так всегда все знали больше, чем обо всех остальных, потому мне это как бы не надо было, а потом смешно это, наверное, звучать будет – я очень закрытый человек и люблю быть один. Я люблю, чтобы за мной не наблюдали, хотя я очень лишен этого, к сожалению.
Из-за того, что меня часто показывали по телевизору, я узнаваемый, и не очень часто могу остаться один. Опять-таки соцсети – это очень важный метод слежения. Если бы не та ситуация 2013 года, которая мне показала, что все на раз выясняется... Я не хочу, чтобы за мной следили.
– А как это сочетается, желание стремиться к одиночеству и тщеславие, вы же не можете не быть тщеславным человеком?
– Любой артист тщеславный. Твоя профессия диктует то, что ты должен нравиться, ты должен быть на виду, это важно. Просто другое дело, что когда ты являешься персонажем картинки сказки, а второе дело, когда ты являешься, знаете, как лягушка, которую препарировали и рассматривают – что у тебя внутри. Мне это совершенно не интересно.