– Прости меня, раба твоего грешного, Отец мой, и этих людей, которые настрадались за то время, которое они шли сюда, к Тебе! – на коленях, перед метровой старой иконой, принесённой из последней экспедиции со Златоуста, сидел Михалыч. Церковь там была разрушена временем почти до основания, и опять случилось чудо. Кто-то, то ли в Пятилетнюю Зиму, то ли уже позднее, спустил иконы в подвал здания и аккуратно накрыл их брезентом. Антон Михайлович увидел в этом знак свыше и все сохранившиеся святые раритеты сейчас висели или стояли в божьем доме «Родимичей». – Не дай им опять спуститься в Бездну несчастья и лишений! Каждый человек на этой планете в своё время предстанет перед Тобой со всеми своими малыми и тяжкими грехами… Пожалуйста, за тот мой ужасный поступок не наказывай этих людей!.. Только я один виноват и только мне одному отвечать…
За спиной скрипнула входная дверь и жёлтые огоньки свечей, стоящих под образами, затанцевали от сквозняка. Михалыч слегка вздрогнул, но продолжил молиться – он чувствовал, как что-то ужасное сзади надвигалось на него.
– Если на то Твоя воля, я готов принять смерть! Во имя Отца, Сына и Святого Духа, аминь! – Михалыч истово трёхкратно перекрестился с закрытыми глазами и поклонился в пол.
– Что? Всё молишшшься сссвоему лжжживому богу? – раздался позади зловещий и шипящий голос, полный ненависти и злобы.
– Прости раба твоего Глеба Аркадьевича Кощеева за эти дерзкие слова и за те убийства ни в чём не повинных людей, которые он совершил! Иногда путь к Свету неисповедим, и он сам ещё не знает, что надо пасть, чтоб вознестись… – и снова Михалыч перекрестился, после чего хладнокровно повернулся. Ни один мускул на лице не дрогнул от представшей картины. Перед ним стояло нечто, отдалённо напоминавшее человека. Скорей лешего из старых народных сказок, обросшего рыжими космами, из которых торчали веточки, сухая трава и репейник. Одежда на нём была рваная, в слипшийся грязи и засохшей крови. Ногти на руках завивались, больше напоминая когти. Глаза из-под сросшихся кустистых бровей горели жёлтым огнём. – Вот ты и вернулся, Глебушка, за мной! Я готов умереть, но пожалуйста, не трогай больше никого! Только я один виноват в твоих мучениях…
– Ты не зззнаешшшшь ничччего про мучччения! Ты лжжживый ссстарик только прикрываешшшься ссссвоим богом! Я оччччень долго лежжжал в темноте, в том гробу, в который ты меня засссунул. – С каждым произнесённым словом, глаза Кощея всё больше и больше загорались адским огнём. Он практически в плотную подошёл к сидящему Антону Михайловичу. – Я как крот рыл ззземельку, чччтобы увидеть тебя! Зззачччем ты это сссделал? Я видел тебя в тот день ссс этим госссподином Алексссандром…
– Пять лет прошло с того дня, – спокойно заговорил старик, с трудом скрывая омерзение к этому монстру, в которого превратился Глеб, – не спрашивай, зачем я это сделал, тебе не понять! Ты хладнокровно убил ребёнка, растерзал женщину и готов дальше нести смерть… В кого ты превратился, Глеб? Остановись…
– Это твои Алексссандр ссс сссвоей сссемейкой превратили меня в это! Твой дружжжок, с которым ты мило бессседовал там, у кузззьни… Я хххотел ссспасссти людей от этиххх упырей, а ты всссадил мне в ссспину ножжж напевая на ухххо про сссвоего бога. Бога нет, есссть Я и пришшшло время тебе умереть. Я сожжжру твоё лжжживое сссердце и на этом не оссстановлюсссь, так и зззнай! – левой рукой Кощей схватил за шею Михалыча и рывком поднял того на ноги.
– Не трогаааай родимммичччей… – захрипел старик, чувствуя нечеловеческую силу сжимающей ладони Кощея. В глазах стало темнеть и хаотично запрыгали белые точки.
– Оставь отца! – раздался почти звериный рык, усиленный акустикой церковного зала. В дверях стоял обнажённый и крепко сбитый сын Михалыча.
– Это твой сссын? Чччеловечччешшшко, ссследующщщий умрёшшшь ты!
– Не наааадддо… Артём… ххх…
– Нет! – закричал парень, и побежал на монстра, в руках которого погибал отец. Сделав пару шагов, он моментально упал на четвереньки, трансформируясь в гигантского волка, и рывками стал приближаться. В недоумении Кощей расслабил хватку, он совсем не ожидал такого поворота событий.
– Он вампир, я всё понял! – выдохнул Глеб, откидывая в сторону поникшее тело старика и в последний момент успев сгруппировался для встречи с хищником.
– Нет… нет… уф-ф-ф, – шептал Михалыч не в силах подняться и жадно глотая воздух, – хватит смертей… ох-х-х… Артём… Глеб…
Волк и рыжее существо хлестнулись в смертельной схватке руша вокруг себя стулья и скамьи. Несмотря на пятилетнее своё заточение под землёй, Глеб крепкой хваткой зажал шею животного, не позволяя клацающим челюстям вцепиться. Тогда Артём частично преобразился в человека, вместо лап появились руки, и он ими ухватив за локти Глеба, сделал кульбит через голову.
– Ты сдохнешшшь! – и теперь Артём оказался в более выигрышном положении сверху и тут же, не теряя время, сомкнул звериные зубы на артерии Глеба.
– Ш-ш-ш, – зашипел Кощей, понимая, что проиграл эту битву.
– Нет… Артём… нет… – в ужасе Антон Михайлович наблюдал, как волк вгрызался в шею Глеба и глотал фонтаном льющуюся чёрную кровь. – Остановись, сына…
Волк, как будто услышав отца, разомкнул челюсти и повизгивая, отпрыгнул взад. После чего стал извиваться и судорожно лягаться в воздух лапами.
– Сынок… что с тобой? – испугался Антон Михайлович и с трудом встав на ноги, стал подходить к бьющемуся в конвульсиях Артёму. – Да что же это такое происходит, боже…
– Папа… мне… больно… – ничего звериного не осталось в парне, сейчас сжавшись в комок он лежал на полу и дрожал всем телом. Его нагота подчёркивала беззащитность. – Со мной… что-то не то…
– Тёма, малыш, – отец со слезами на щеках присел рядом и приобнял дрожащего сына, перемазанного в крови, – всё будет хорошо… душа моя…
По просьбе читателей, ссылка на Санитары Человечества 1 здесь а продолжение этой истории: жми тут