Интересно, если вместо того, чтобы мыть посуду, ты пишешь о ней, это о чём говорит?
Чашка потерялась
Чашка потерялась. И не одна. Штук семь. Среди них две любимых. Как, вообще, в сорока квадратных метров однушки может потеряться чашка, причём не одна? Это же даже не ложка. С ложками я смирилась. И не вилка. Это даже не тарелка, которая чисто теоретически способна затаиться где-нибудь под диваном или между шкафом и стеной. Жалко чашку. Пойду напьюсь с горя. Кофе. Из одноразового стаканчика. Купленного, кажется, пару месяцев назад и не разу не мытого.
Новые стаканы
Если чересчур долго пытаться выбрать, что бы заказать из готовой еды с доставкой (чтобы не готовить и не мыть посуду), может так случиться, что из доступных здесь и сейчас вариантов останется один Макдак. Что ж… Почему бы и нет, в конце концов?
Если уж заказывать фастфуд с доставкой на дом, пусть это будет настоящий обед, а не баловство. Если заказываешь настоящий обед из вредного салата и не менее вредного бургера с пряным пуншем для себя и апельсиновым соком детям, может так повезти, что к заказу предложат добавить стаканы. Красивые серые стаканы с надписью «Coca-Cola», которые весело позвякивают, когда чокаешься. Старший ребёнок давно хотел себе такой стакан, а теперь у нас их целых три.
Когда в доме появляется сразу три новых стакана, это здорово. Особенно, если стаканы красивые, радуют глаз, а стоили всего рубль. Один стакан тотчас забирает старшая дочь. Правда, ей боязно этот стакан разбить, поэтому она предлагает купить ещё, хотя бы, парочку. (Возможно, это не самая плохая идея, но я подумаю об этом позже). Младшая девица тоже хочет стакан. Но решает подождать до Нового года. Ведь кола, она, всё-таки, новогодний напиток.
На моём столе, который по совместительству и кухонный, и рабочий, остаются стоять два стакана. Красивые, прозрачные, из довольно тонкого серого стекла, весело позвякивающего, если чокаться. Стоят, занимают место, которого и так мало. Смотрят укоризненно. Мол, зачем заказывала, если даже в шкаф не убираешь. А я что? А я не убираю. Это же столько телодвижений. Встать, пододвинуть стул к шкафу, ведь до верхней полки я без стула не дотянусь, а на нижней стаканам нет места. Прежде, разумеется, нужно снять со стула одежду, чтобы не уронить её ненароком в мусорку, стоящую на пути. На верхней полке всё расставлено не слишком удобно. Шкаф угловой, до его глубин не дотянуться и со стулом, потому большая часть посуды расположилась у самого края. Чтобы поставить куда-то новые стаканы, нужно прежде всё-всё переставить. Ну его. Потом как-нибудь.
Вообще, забавно даже, как какие-то стаканы сталкивают с мыслями о том, насколько неудобно я живу. Всё неудобно. Даже угловой шкаф для кружек и стаканов. В этот шкаф, если честно, даже страшно ставить посуду, ведь он висит на вечно мокнущей стене – соседи заливают который год, а разбираться я и не хочу, и боюсь, стыдно разбираться. Пусть пока так.
Канализация
Вообще-то, я пишу о посуде, конечно, но тут такое дело: вчера отказалась работать стиральная машина. Стирать стирает, а отжимать категорически не желает. Три часа в ночи ушло на то, чтобы открутить кое-как фильтр внизу, слить воду, подставляя сковородку, вынуть всё, из фильтра и завершить, наконец, стирку. Как оказалось на следующий день, дело было вовсе не в машинке (наверное), а в засорившейся канализации. Вантуз, едкие порошки, кипяток, снова вантуз… Кажется, засор не то, чтобы устранён, но, по крайней мере, теперь не мешает воде уходить. Ура.
Заодно решено было обработать от накипи машинку и посудомойку. С последней, правда, не вышло, потому как я по ошибке запустила не ту программу. Дело в том, что машинке уже пятнадцать лет. Старушка. И все условные обозначения с дверцы давно стёрлись. Иногда я ищю на просторах виртуальной реальности фотографии с этими значками, сохраняю к себе картинку, но со временем она теряется среди тысяч фотографий. Сегодня вот гуглить поленилась. Понадеялась на свою память. В итоге выбрала не ту программу. Причём, было ощущение, что нажимаю не на ту кнопочку, но гуглить-то лень было.
Оно и неудивительно, что память подвела. В последние годы посуда моется всё чаще вручную. Посудомойке-то уже пятнадцать лет. Старушка. Моет так себе.
Вообще, всякий раз, когда я вспоминаю про возраст посудомоечной машины и не только, приходят мысли о том, как несинхронно я живу со своим окружением. Большинство ровесников лишь в последние пять лет обзавелись своим жильём, детьми, посудомойками и кофеварками для хорошего эспрессо. Они только-только осваивают скрапбукинг и валяние из шерсти, выезды с детьми на природу и тридцать три рецепта домашнего хлеба. А я? А что я? А у меня уже третий ремонт обветшал, и два холодильника сменилось, и четыре кофеварки, и старший ребёнок уже девятый класс закончил, посудомойку давно пора менять, как и весь кухонный гарнитур, купленный когда-то давно подешевле и собранный собственноручно, а потому местами криво и косо. Мой первый опыт семейной жизни случился в семнадцать, когда подруги рассуждали о мальчиках и вечеринках, я вела разговоры о тарифах на оплату электроэнергии и училась варить суп из топора, а в девятнадцать я рассуждала о том, какая глупость эти ваши отношения на всю жизнь. Мои дети сидят без ноутбуков не потому, что я никак не куплю, а потому, что сколько уже этих гаджетов полегло… Эксперименты с хлебом и мыловарением давно наскучили, как и тридцать три способа украсить дом к Хэллоуину. Рассинхрон. Грустно.
Спецсредства
В детстве я редко мыла посуду. Этим обычно занималась мама. Или кто-то из взрослых.
Уже в школьном возрасте мама иногда внезапно объявляла, что вот другие дети моют посуду за всеми всегда, и не только посуду. Тогда мне вручалась тряпка. Тряпка выглядела ужасно. И пахла тоже ужасно. Впрочем, всё-таки, лучше, чем та, что для пола. Страшнее ужасной тряпки была мама, которая которая стояла за спиной, ругая за то, что я неправильно эту самую тряпку отжимаю. Надо было как-то не так, как это делала я, но не так было неудобно. Хорошо, что маме обычно быстро надоедало стоять, наблюдая за мной.
Самым ужасным этапом в мытье посуды в детстве были кастрюли из-под супа. На них по самому верхнему краю изнутри была тёмная полоска от накипи. Жирная, некрасивая. Никак не хотела оттираться. Хорошо, что на краю раковины всегда стояла бутылка с белизной. Стоило полить этой желтовато-зелёной жидкостью кастрюлю, и она тотчас, как по волшебству, лишалась противной жирной полоски. Ещё хлорка помогала по-быстрому избавлять кружки от следов чайной заварки.
Прошли годы. Специальные средства стали сильнее и эффективнее. Вообще-то, они не предназначены для посуды, а ещё от них облезает кожа с пальцев, зато чашки недельной давности становится чуточку легче отмыть. Сегодня как раз этим и занималась. Пара полных раковин – и треть немытой посуды отправилась в шкаф. Правда, вскоре, половину снова запачкали. Эх...
Дракон
Есть у меня одна очень красивая кружка. В виде снежного дракона. Очень красивая. Ручная работа. При всей своей красоте кружка очень удобная – большая, лёгкая, пить из неё очень приятно. Два года её не достаю. Из того самого шкафа, который висит на вечно мокнущей из-за соседей сверху стене.
Когда-то кружку подарила мне одна женщина. Незнакомая. Из виртуального мира. Она просто читала иногда мои редкие сказки о драконах, а ещё – частые рассказы о невыносимой тяжести бытия. И вот чтобы сделать эту тяжесть чуть более выносимой, женщина заказала у одной мастерицы кружку. В виде дракона. И отправила мне. Просто так.
В тот год вокруг было много людей, с которыми тепло. Пусть и на расстоянии онлайна, как говорила другая прекрасная женщина. И стало выносимее. Правда. То ли кружка помогла, то ли антидепрессанты сработали, то ли дело было в том, что люди делились теплом… Не знаю.
Сейчас я вспоминаю то время, и понимаю, что не помню ничего на уровне чувств. Помню факты. Помню, что от невыносимости хотелось сбежать, пусть даже в окно, которое, впрочем, было слишком тяжело даже просто открыть. Помню, как стоя в магазине в очереди к кассе, считала, что, с чем и в каких пропорциях смешать, чтобы не просыпаться больше в эту невыносимость. А про чувства не помню. Вспоминаю, и жалко себя очень. Но это чувство из настоящего. Как так-то?
Интересно другое: тогда, в той невыносимости, посуда, всё-таки, мылась. Чаще, чем сейчас. Тогда, правда, практически не работалось. И с детьми времени проводилось меньше. Ну, как меньше? С кем-то меньше, а с кем-то и больше. И уроки ни с кем делать не приходилось, да. И стресса от необходимости выстраивать свою жизнь, ориентируясь на школьное расписание, с одним ребёнком уже не было, а с другим – ещё не было. Но была же невыносимая тяжесть бытия. Она же больше. Или нет?
Иногда я любуюсь своей кружкой в виде красивого дракона. Но не достаю её из шкафа. Ведь пить из неё чай на протяжении недели, не моя, как-то не хочется, мыть своевременно я вряд ли себя заставлю, а оставить в мойке рука не поднимется.
Не скучай там, дракон. Я ещё вернусь. Наверное.
#хроники_немытой_посуды
P.S.: Продолжение следует и будет выходить более-менее регулярно вплоть до нового года.
#из жизни #рассказы из жизни #рассказ