Дело было в июне. Жара стояла невыносимая. А в деревне была традиция, всем колхозом ходить по хлеб в магазин. Тогда ещё своей пекарни не было и хлеб привозили из района три раза в неделю. И вот три раза в неделю народ собирался у сельского магазина. Не столько за хлебом, сколько языки почесать, новости узнать, ну и наряды свои показать. Женщины надевали красивые платья и шли в магазин, это называлось «сходить в улицу». Старики задолго до приезда хлебовозки приходили к магазину и усаживались в теньке, кто на лавочки у близ стоящих домов, а кто и на брёвнышке мог посидеть. Народ помоложе жарился на солнцепёке, лишь бы быть в курсе событий или чтобы нарядом форсануть. Пришла по хлеб и Анна. Встала в очередь. А бабы уж шепчутся. И тут та самая подлая баба возьми да и скажи, да так громко, чтоб, значит , всем слышно было: «Конечно, нам-то куда до белобрысых молодух. Нам-то нечем чужих мужиков завлекать, если свой-то сбежал». Все давай хихикать. Не все, конечно. Кто поумней, те прицыкнули на бабу, а ей что шло, что ехало. И так стало обидно Анне. Она подошла к обидчице, наклонилась к её уху и сказала: «Я словечко знаю…..копи …..к Покрову». Резко развернулась и ушла, не оглядываясь. Те, кто рядом стояли, только и расслышали эти слова. Давай у этой бабы спрашивать. А та словно окаменела. Насилу её растолкали, но с того дня эта баба сделалась немой. Ни слова не могла вымолвить. И плакать не могла. Ладно работа была не говорильная, дояркой работала. Мужик поначалу даже обрадовался, что жена его не пилит, не орёт, но потом как-то сник и в доме поселилась тишина. Придёт с работы баба, сварит, управит хозяйство, сядет у окна и сидит молча, пока не стемнеет. Не зажигая свет ляжет спать, а с утра всё сначала. Анна не слышала упрёков, за спиной может и шептались, но в глаза не говорили, боялись. А ну как и их коснётся. Шутка ли замолчать навсегда? Мужик той бабы и вовсе опустился, стал ходить оборванный, небритый. Как-то заявился к Анне в дом пьяненький и давай её просить вернуть всё как было. Анна лишь выпроводила его за дверь. Но все почему-то ждали Покрова. Ведь эту дату расслышали в очереди. Прошло лето. Деревня жила уже другими событиями. Но Покров стал какой-то пограничной датой. У многих в отрывных календарях дата 14 октября была обведено кружочком, ну чтобы не забыть. Как-то за подготовкой к зиме промелькнул сентябрь. Октябрь выдался тёплый, что для деревни радость. Сухо, без дождей. Ещё воз работы можно переделать. Наступил Покров. Ничего особенного не произошло. Небо не упало на Землю, а баба как была немой, так и осталась. Но хлеб никто не отменял. Собрался народ у магазина. Тепло, что не постоять. Анна пришла и немая бабёнка приковыляла. Совсем незаметная стала, похудела, молчит. Все свыклись уже, что она не базлает на всю деревню. И тут такое началось! Вдруг неожиданно с неба посыпался снег. Да такой крупный, какой под Новый год бывает. Люди засуетились, завизжали. Многие в кофтах, платьях пришли. Ведь с утра ничего не предвещало никакого изменения погоды. Снег шёл всего несколько минут, так же резко перестал идти. Начал быстро таять, лишь на перилах крыльца ещё немного осталось снега. И тут немая баба подскочила к перилам, собрала остатки снега в пригоршню и подбежала к Анне. Протянула ей ладони, а в них лишь немного воды от растаявшего снега. Анна внимательно посмотрела на женщину, прошептала какие-то слова и резко стукнула снизу по ладошкам женщины так, что всё её лицо окатило водой. Так же, как и в прошлый раз, развернулась, и, не оглядываясь, ушла прочь. А что же бабёнка? Её обступила толпа, все молчали, словно ждали чего-то. Капли растаявшего снега медленно стекали по её лицу. Несчастная баба сначала побелела, затем стала пунцовой и вдруг... разрыдалась. Теперь уже слёзы текли по её лицу ручьём, и люди услышали слова: «Прости меня…».
Конечно, не перестала деревня судачить, сплетничать, но делала теперь это с оглядкой. А как не только Анна какие-то «словечки» знает? Анна же не чувствовала за собой никакой вины. Она не была злодейкой и «словечек» тех никому более не говорила. Весной в колхоз приехал молодой специалист, а через годик Анна вышла за него замуж, и с ним и дочкой уехала в какое-то большое хозяйство. Всё правильно, счастливым быть суждено каждому доброму человеку. Это по «закону».
Спасибо, что дочитали до конца.