Сейчас много разговоров о нежелании депутатов парламента Татарстана поддержать законопроект, по которому президент республики станет главой региона. «Москва. 2 ноября. INTERFAX.RU - Глава комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников заявил, что законопроект о региональной власти, запрещающий главам российских регионов именоваться "президентами", не будет корректироваться из-за критической позиции Республики Татарстан.»
Но давайте немного вернемся в историю, 1990 год, противостояние между Горбачевым и Ельциным, идет жесткая борьба за власть. В стране все время ожидающей нападение, имевшая пятилетний стратегический неприкосновенный запас, исчезают с прилавков все продукты. Если в регионах еще что то можно было купить, то в Москве магазины были идеально чистыми и потянулись зеленые поезда пахнущие колбасой и продуктами обратно в столицу. Голод не тетка, возмущение россиян нарастало.
В республиках активизировались национальные движения, регионы считали, если они перестанут кормить центр, то жить все будут в шоколаде. И вот тут-то 6 августа 1990 года, глава Верховного Совета РСФСР Борис Ельцин, выступая в Казани, произнес хрестоматийную фразу: «Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить». Позже он повторил ее в Уфе. С этой даты Великая единая страна из социалистического строя стала переходить в феодальный, в котором и застряла по сей день. Был еще всесоюзный референдум, состоявшийся 17 марта 1991 года на котором вся страна дружно проголосовала за сохранение Советского Союза, но Ельцину это было не нужно, ему нужна была власть и он решается, вместе с Шушкевичем и Кравчуком, за спиной Горбачева, скрытно в Беловежской пуще принять Соглашение, в котором констатировалось прекращение существования Союза ССР как «субъекта международного права и геополитической реальности» и заявлялось о создании Содружества Независимых Государств (СНГ) .
В шоколаде республикам жить не получилось, центр просто перестал покупать в республиках электроэнергию, нефть, изделия производства, в стране воцарилась семибанкирщина, все деньги шли через московские банки, где они месяц крутились, затем только попадали к поставщику, к этому времени цены возрастали и покупатель получал товар не в полном объеме. Так что Москву кормить не перестали, только кормить ее стали деньгами, так же как и сегодня. Наигравшись в суверенитет, многие местные феодальчики и князьки стали по разным причинам отказываться от этого пирога, не по зубам он оказался.
И только в двух республиках оставались еще президентские кресла – это Чечня и Татарстан. Ельцин передал Путину нищую, голодную, разваленную страну, превращенную им из ядерной сверхдержавы, покорявшей космос. Шла очередная война между голодной, невооруженной армией с чеченскими боевиками, снабжаемыми вооружением и деньгами американцами. Поэтому Путину пришлось смириться с конституцией и президентством Татарстана, вторая Чечня ему была не нужна, тем более, когда под Шаймиевым зашаталось президентское кресло, националисты снова стали выдвигать свои лозунги.
Прошло время, отношения с Чечней были урегулированы, младший Кадыров, понимая, что звание «Президент» чисто номинальное, отказался от него с пользой для чеченского народа. И только в Татарстане все еще живут понятиями девяностых, хотя всем понятно, что как только у Шаймиева ослабнет хватка, президентское кресло будет ликвидировано. Так стоит ли из-за номинального названия ссориться с Кремлем, тем более, что в документах центра, он числится Главой Республики?
Закончить хочется отрывком из диалога Ромео и Джульетты из бессмертного произведения Уильяма Шекспира:
«Лишь это имя мне желает зла.
Ты б был собой, не будучи Монтекки.
Что есть Монтекки? Разве так зовут
Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?
Неужто больше нет других имен?
Что значит имя? Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет.»