Через куклу можно знакомиться с историей нации, ее внутренним богатством. Недавно в Новосибирском краеведческом музее прошла выставка японской куклы. Представила ее коллекционер и искусствовед Александра Марамзина. Оксана Мамлина рассказывает об уникальных экземплярах частного собрания.
Все началось с двух куколок кокэси подаренных маме дочкой Еленой, которая живет в Японии. По рассказу Александры Михайловны, там много блошиных рынков, и удержаться, не купив что-нибудь, довольно сложно. Дочь, зная мамины слабости, понемногу приобретала кукол и отправляла в Россию. Так кукольный круг расширялся по принципу «подобное притягивает подобное». Кокэси напоминают немного наших матрешек. Тоже деревянные, только выражения лиц разные. Кокэси более отрешенные, впрочем, каждая кукла — это свой характер и даже отрешенность разная. У кого-то равнодушная, у кого-то с затаенной досадой и налетом тоски.
Александра Михайловна говорит, что у каждой куклы — свой особый внутренний мир. Хрупкий и по-восточному замкнутый. И взгляд в себя. Этакие куклы-интроверты. В отличие, к примеру, от русской матрешки, с которой все, казалось бы, предельно ясно! Хотя есть мнение, что произошел традиционный русский сувенир от японской куклы Дарума, олицетворяющей Бодхидхарму, первого патриарха чань-буддизма. Всегда подозревала, что у русской Матрены непростая история. А то как-то примитивно: внутри бабы еще семь баб… Скучно. И вообще, Даруми Шаолинь основал! Так что насчет простоты Матрены — это заблуждение: все гораздо серьезней.
Александра Михайловна скромно улыбается, сдвигаясь от камеры в сторону, мало говорит. За нее говорят ее куклы. Разные: вышеописанные кокэси, дворцовые куклы госё, куклы для праздника девочек и для праздника мальчиков, погребальные куклы Ханива, сделанные из тонкой соломы. По обычаю такая куколка ставится на могилу либо пускается по течению реки в день погребения. Символ души, устремившейся в вечность. Есть куклы-обереги с лицами людей, есть обрядовые куклы.
Если человек заболевал, служитель храма тёр его куклой, бумажной или из той же соломы. укла должна была перенять болезнь. На деле обычное прикосновение ведь тоже может быть исцеляющим. Главное — верить в это. Маленький ребенок спит и прижимает к себе куклу, либо ещё какую-нибудь игрушку. Что это? Безопасность или голос далеких предков, веривших что у тряпичного изваяния есть душа?
Разные лица. Набеленные мелкой толченой мукой из устриц, смешанной с рисовой, аутентичные, улыбающиеся, с прикрытыми глазами. Лица — дзен, погруженные внутрь, хитрые лица военачальников, фарфоровые и белые. Розовые лица танцующих гейш. С помощью вариаций с мукой кукольные мастера добиваются разных оттенков. У японцев кукла может быть национальным достоянием. Отношение к ней — бережное. Почти все экспонируемые экземпляры — в идеальном состоянии. И, со слов Александры Михайловны, такими и прибыли. Многие в своих изначальных коробочках. Расшитые золотом шелковые халаты, зонтики, туфли. Тонко проработанные глаза, зрачки. Где здесь грань между обычным ремеслом и медитативным искусством? Она тонка, как и все восточное. Уловима на уровне кукольных взглядов, изгибов рук и тела. Куклы-дети изогнуты грациозно, несмотря на младенческую комплектацию.
На праздник девочек в японских домах выставляются куклы-обитатели императорского дворца, условные члены королевских династий. Разодетые в парчу и атлас, они вовсе не для игр. Это целый удивительный ритуал: куклы выставляются на специальную лестницу-подставку, укрытую красной тканью. Комната и лестницы украшаются шарами, лепестками персика и сакуры, и празднуется Ханамацури. Девочек наряжают, угощают сладостями и слабоалкогольным сакэ. Во время праздника девочки соблюдают правила хорошего тона. Судя по многим японкам, этот праздник у них внутри постоянно.
Для праздника мальчиков «танга-но сэку» куклы совсем иного плана. Самураи, воины в доспехах, в общем те, что учат мальчишку мужеству и хладнокровию. И сукно на постаменте другое: синее или зеленое. А еще непременный атрибут этого праздника — кои набори, бумажные или матерчатые изображения карпов, которые вывешивают прямо перед домом. В этот день готовится специальная еда, к примеру, рисовые колобки, завернутые в листья ириса или бамбука. В общем, куклы символизируют, сподвигают, охраняют…
В каждую мастер вкладывает душу и какой-то смысл. Каждая, оживая в руках, перенимала состояние, возможно даже мимику, часть души автора. А потом и хозяина. По словам Александры Михайловны, есть куклы отзывчивые, есть — не очень. Подход найдется, но со временем. Нужно только дать это самое время кукле.
Через куклу же можно знакомиться с историей нации, ее внутренним богатством. Костюмы выполнены в разных техниках. Каждая кукла — квинтэссенция эпохи, в которую ее сотворили. Есть совсем старенькие и потертые куклы, есть новые, сделанные современными мастерами. Все это скрупулёзно собрано, составлено определенным порядком и представлено аудитории.
В обычной жизни куклы, да и сама Александра Михайловна живут в обычной небольшой квартире, по принципу «в тесноте, да не в обиде». Куклы большие, им нужно место. И у Александры Михайловны его на всех хватит.