Так получилось, что после окончания школы я не смогла поступить в институт. С треском провалилась на первом же экзамене. А первым у нас всех было сочинение в то время.
Конечно, я расстроилась, но отец (вернее отчим) сказал маме моей, что нечего просиживать штаны дома и я должна хоть в техникум поступить. Так моя участь была определена.
Для меня так и осталось загадкой, почему и как так получилось, что я смогла получить единственный раз в жизни пять за сочинение, но факт остается фактом.
При конкурсе в четыре человека я провалилась в институт, но при конкурсе в 13,5 человек на одно место поступила в техникум. Имея две пятерки (сочинение и история) и средний балл четверку в аттестате я это сделала легко.
А вот с аттестатом все было не очень просто. В старших классах по русскому языку и литературе у нас была очень специфическая учительница. У меня и так были проблемы с русским языком, а тут еще и она.
О моих сложностях восприятия информации можно прочитать в статье «Более читающего ребенка не встречала, но и более безграмотного тоже.» Всегда ли виноват учитель в плохих оценках ученика
Когда я перешла в другую школу, то Анна Ивановна поинтересовалась именем новой учительницы. Я назвала имя, а она схватилась за голову и как старушка запричитала: «Какой ужас! Вот только ее и не хватало! Все, пропал ребенок! Что же теперь будет!»
Я не на шутку испугалась. Всегда уравновешенная и рассудительная учительница как то странно себя ведет и ничего не понятно. На мои расспросы не отвечает.
Немного успокоившись и взяв себя в руки, учительница извинилась за свое поведение и отправила меня домой. Я была у нее в гостях и по дороге домой ломала голову над не совсем обычным поведением и словами.
Прощаясь она сказала: «Со временем все поймешь сама. Ты девочка умная, а я не могу ничего тебе рассказать. Профессиональная этика не позволяет на такие темы разговаривать с ученицей.»
Частично я поняла, о чем шла речь примерно через месяц, но после этого стала думать, что это еще не все. Наша Земфира Антоновна оказалась дамой очень сложной, не понятной и взбалмошной.
В нашем классе (сборная солянка со всех близлежащих школ и новых домов) не было особо грамотных, и никто не обращал внимания на то, что она пишет на доске. Да и писала она у нас мало.
А вот моя сестра училась в пятом классе и все у той же Земфиры Батоновны (так ее звали малыши пятиклассники). И была в этом классе круглая отличница, которая просто не могла не исправить ее ошибки.
Как только учительница закончит писать на доске и повернется к классу, так сразу видит Иришку, которая трясет рукой и выкрикивает: «Можно? Можно мне?»
Кто ее знает, что хочет девочка и учительница спрашивает с недоумением: «Что ты хочешь?» А Ирочка отвечает: «Я хочу ваши ошибки исправить на доске, а то все так и напишут. Можно?»
Когда это произошло в первый раз, то учительница растерялась, а ученица выбежала к доске и розовым мелом (у нас такой всегда в классе был, обычно учителя им наши ошибки исправляли) исправила все ошибки допущенные учительницей.
Был маленький скандал. Земфира Батоновна считала, что ей сорвали урок, но все как-то быстро успокоилось, и она продолжала типа учить учеников, а Иришка исправлять ее ошибки на доске.
У нас на ее уроках царила полная анархия. Все делали что хотели, а вернее что попало. Я быстро поняла, что по литературе знаю больше чем учитель и пересела на предпоследнюю парту.
Мне было откровенно скучно в этом классе в принципе, но принимать участие в безобразиях не хотела, поэтому пришлось стать заучкой (ботаником).
У Земфиры я на уроке читала художественную литературу по теме и критический статьи. Хочешь, не хочешь, а учиться было надо. Я думала о дальнейшем обучении после школы.
Но мне все это вылезло боком. По итогам года по русскому у меня вдруг вышла тройка. Конечно она была как всегда спорная, но обычно все шло в пользу ученика, но не в моем случае.
Действительно четверок было больше чем троек, но абсолютно все оценки были за письменные работы. И Батоновна поставила в итоге мне тройку.
Когда я пыталась оспорить ее решение сказав: " Я же не виновата, что вы меня весь год ни разу не спросили!" То получила шедевральный ответ: "У меня принцип спрашивать только первые три парты, а ты сидела на предпоследней. Сама виновата!"
Я тогда была скромной и выяснять отношения к директору не пошла. От родителей зато получила по полной программе. Эта тройка шла в аттестат. Перед вручением аттестата меня пожалел физрук и поставил пять по своему предмету.
Когда Иван Иванович увидел меня плачущей в коридоре школы, то расспросил в чем проблема. Узнав выругался и сказал, что Земфира уже всех достала, и чтобы я не плакала, а он все исправит.
Пять в аттестат это самое малое, что он может для меня сделать, были его слова при прощании. Как потом сказала наша классная Иван Иванович ходил скандалить по моему поводу к директору и ей самой тоже досталось из-за моей тройки.
Когда я благополучно уехала учиться в другой город, то совсем забыла про Батоновну, но как выяснилось позже (сестру доучивала другая учительница) ее все же уволили из нашей школы. Я не одинока была в своих страданиях. Родители неоднократно ходили к директору заступаться за своих детей.
Только после этого я опять пристала к своей любимой учительнице с расспросами о Батоновне. Анна Ивановна долго отнекивалась, но факт, что уже давно не являлась ее ученицей, да и учительница уже не работала в школе, позволил ей немного приоткрыть завесу тайны.
Оказалось, что обе моих учительницы учились в одной группе в институте. Поневоле знали друг друга и конечно оценки не были тайной за семью печатями.
Анна Ивановна имела по итогу обучения красный диплом, а Земфира Антоновна кое-как получила синий. Не знала она не только русский и литературу, но и все остальные предметы сдавала с превеликим трудом много раз пересдавая. В ее дипломе не было ни одной четверки.
Именно поэтому так странно причитала моя любимая учительница и поэтому посоветовала читать мне все по литературе самостоятельно.
Но тройка по русскому так и осталась стоять в моем аттестате, а мне так хочется заглянуть в дипломы некоторых учителей. Думаю, что я не одинока в своем желании