В период перестройки была опорочена система здравоохранения, существовавшая в СССР и предусматривающая бесплатную медицинскую помощь за счет создаваемых Общественных Фондов Потребления. (ОФП) Сколько критики было посвящено, так называемому «остаточному» принципу финансирования здравоохранения, которое составляло 2-3 % национального дохода страны. Приводились ужасные показатели плохой медицинской помощи в СССР: мол, средняя продолжительность жизни мужчин составляла только 61,5 лет(64 место в мире), женщин -64,5 лет, (48 место в мире). Что в СССР 3 млн. психических больных, что ежедневно болеет 28 % населения, что 280 тыс. детей рождаются с пороками, что 115 тыс. человек болеет активным туберкулезом, а 58 человек ежедневно умирает от туберкулеза. Делался вывод: в таких условиях, существующая система здравоохранения сохраняться не может и необходимо переходить к страховой медицине, которая в той или иной форме существует во многих зарубежных странах. Кто выдумывал эти страшилки, я не знаю, но они широко «гуляли на страницах перестроечной печати.
Ровно через 16 дней после избрания Ельцина президентом РФ, (тогда еще РСФСР)! «28 июня 1991 года, съездом народных депутатов России был принят Закон «О медицинском страховании граждан РСФСР». Он предусматривал введение медицинского страхования населения и внедрение новой, бюджетно - страховой модели финансирования здравоохранения. Закон предусматривал переходный период и вводился в действие с 1. 01. 93 года. В нем был заложен механизм социальной защиты населения в новых (рыночных) условиях. Законодательно закреплялось за каждым гражданином право свободного выбора врача, лечебно-профилактического учреждения и посредника, в лице страховой медицинской организации. Которая должна была контролировать своевременность и качество оказания медицинской помощи.
Закон, всему населению РФ, провозглашал социально- гарантированный объем медицинской помощи. Она была гарантирована базовой программой обязательного медицинского страхования РФ и территориальной (региональной) базовой программой обязательного медицинского страхования. При наличии дополнительных средств базовые программы могли дополняться и расширяться.
Программе обязательного медицинского страхования должен был соответствовать размер обязательного и страхового взноса. В центральных регионах страны размер страхового взноса устанавливался 3,6 % от фонда зарплаты работающего населения. При добровольном медицинском страховании, которое могло заключаться как с трудовым коллективом, так и с отдельными лицами, предусматривалось оказание медицинских услуг сверх программы обязательного медицинского страхования. Минимальный страховой взнос на 1 человека в год устанавливали создаваемые страховые компании. Финансирование медицинских учреждений должно было осуществляться за конкретно выполненную работу определенного объема и качества. Что должно было закрепляться соответствующим договором между медицинским учреждением и страховой компанией. Вводилась законодательная ответственность медицинских учреждений за объем, сроки и качество медицинской помощи и за отказ в ее оказании застрахованной стороне. Страховая организация выступала в роли независимого эксперта по выполнению условий договора, в случае нарушения которого мог быть предъявлен иск лечебному учреждению за моральный или физический ущерб, причиненный застрахованной стороне.
Медперсонал переходил от должностных окладов к заработной плате. Основным показателем работы стал не койко-день, а пролеченный человек.
Всему населению страны была предусмотрена выдача страховых медицинских полисов.
Но, как сказал широко известный своими афоризмами тогдашний премьер министр Черномырдин, «хотели как лучше, а получилось как всегда». К моменту вступления в силу Закона «Об обязательном медицинском страховании граждан РСФСР», не было ни РСФСР, ни ее экономики, которая рухнула в результате «шока без терапии». Объем производства стремительно катился вниз и к концу 1993 года составил 60% от уровня начала реформ. Монетаристский принцип невмешательства в экономику обернулся тем, что многие социально –экономические процессы в стране приобрели неуправляемый характер.
Все проблемы и беды переходного периода сфокусировались в одном показателе: смертность в стране стала превышать рождаемость. За один 1992 год смертность, по данным Министерства здравоохранения, возросла на 20% , а в 1993 году уровень смертности увеличился на 50% и людские потери выросли до 700 тыс. человек в год. Как отмечала американская газета «Вашингтон пост», «такого скачка (смертности) не наблюдалось ни в одной стране в мирное время со времен средневековья». По заключению Всемирной организации здравоохранения «выживаемость русских достигла критической отметки», поставив нашу страну по этому показателю в один ряд с такими государствами, как Чад, Эфиопия, Южный Судан.
И если в 1986 году средняя продолжительность жизни россиян (истинная цифра!) составляла 69 лет, то уже в 1993 году сократилась до 65 лет. За каждый год начала «реформ» - минус один год жизни!
Это был результат роста стоимости жизни, ухудшения питания (в 1993 году средний россиянин потреблял вполовину меньше мяса, сыра, сахара, чем в 1987 году); снижения уровня медицинского обслуживания и подорожания лекарств; повышение физических и психических нагрузок при уменьшении возможностей качественного отдыха, санаторно-курортного лечения; рост материальных и психологических барьеров, препятствующих поддержанию прежнего уровня рождаемости. К окончанию школы практически здоровым мог считаться один из пяти школьников, а среди учащихся ПТУ - один из восьми. Заболеваемость девушек, будущих матерей, была – в 2 -3 раза выше, чем у юношей. А ситуация в экономике продолжала ухудшаться. ВНП к весне 1994 года составил в России 30 % от ВНП времен СССР. Какие тут могли быть отчисления в страховую медицину, если половина населения страны не имела работы. Теперь на госпитализацию, в стационар, можно было попасть только со своим бельем и купленными за свой счет лекарствами. По оптимистическим прогнозам 1994 года, ситуация в экономике могла улучшиться, при смягчении монетаристской политики, только к 1997 году.
Выпуск собственных лекарств к 1996 году, по сравнению с 1991 годом снизился на треть. Но впереди был еще дефолт 1998 года. Он тяжело ударил по российской медицине. Объем финансирования сократился по сравнению с 1991 годом на 33%, цены на лекарство выросли более чем в три раза. Доля средств населения в финансировании «здравозахоронения» выросла с 1993 по 1999 год в 12 раз – с 3 до 37 процентов, а доля пациентов, которые платили за медицинские услуги увеличилась в 2 раза. Экономика после дефолта 1998 года начала восстанавливаться к 2000 году, и это позволило направить на спасение здравоохранение 3% ВВП, но уже в 2004 году финансирование составило 2,9% . В это же время Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) установило норматив финансирования медицины 8% ВВП. В США финансирование медицины составляло 14% ВВП. Кризис 2008 года нанес еще один удар по нашей медицине. И окончательно похоронил надежды на страховую медицину. К этому времени мы уже имели не страховую, а бюджетно-страховую, громоздкую, неэффективную и непрозрачную систему финансирования медицины. Почти прекратилось полностью строительство больниц.
В 2010 году начался новый этап внедрения ОМС, суть этого этапа можно выразить одним словом – «оптимизация». Сокращение расходов, путем закрытия «неэффективных» медицинских учреждений, объединения с более эффективными. Если в 2017 году в России было 7529 медицинских учреждений, то к 2019 году их осталось 3318.
Каковы же итоги «оптимизации» для здравоохранения?
По данным Росстата, в результате нового этапа реформы здравоохранения, с 2009 года по 2015 были закрыты более 5000 тысяч больниц. Их число уменьшилось с 10,7 тыс. до 5,4 тыс. С советских времен в 2,4 раза сократилось число коек инфекционного профиля – с 140 тыс. в 1990 году, до 59 тыс. к 2019 году. Инфекционистов стало на 10% меньше - сейчас их в России около 7 тыс. (Вот и лечат ковид гинекологи и дерматологи!) С 2013 года по 2019 год младших медицинских работников стало меньше в 2,6 раза,- 265 тыс. человек, среднего персонала на 9,3 % -до 1 314 тыс., врачей - на 2%, до 704 тыс.
В советское время было больниц 12800, осталось на сегодня 3900, поликлиник было 21500, осталось 12700.
Важнейший показатель «эффективности» нашего «здравозахоронения» - сокращение численности населения России. В «святые» 90-е, как их назвала госпожа Ельцина Наина Иосифовна, население ежегодно сокращалось на один миллион двести тысяч ежегодно. Сегодня – до полумиллиона в год. За 30 лет «демократии» население России сократилось на 28 млн. 600 тыс. человек. За годы реформ не родились 12 млн. человек. При Советской власти, которую называют «тоталитаризмом», население не вымирало, а ежегодно увеличивалось на 12 млн. человек. По продолжительности жизни Россия занимает 160 место среди стран мира. По расходам на здравоохранение Россия занимает 53 - 65 место. Закон о страховой медицине, обновленный в 2010 году так и не заработал. До сих пор сохраняется смешанное – бюджетно - регионально- ФОМСовское финансирование -3,5% ВВП. На частное финансирование приходится 2,1% (разовые расходы граждан, добровольное страхование). Таким образом, всего -5,6 %. К этому надо добавить дефицит медработников, который, по словам бывшего Министра Поповой, составляет 25 тыс. врачей и 130 тыс. медсестер и среднего медицинского персонала (фельдшеров).
Игорь Гундаров, доктор медицинских наук, профессор академии РАЕН, демограф, проанализировал смертность в России за годы реформ, ее причины, основные тенденции в развитии демографической ситуации. Он пришел к выводу, что, начиная с 1990 года, наблюдается повышенная смертность населения и снижение рождаемости. Он объясняет это фактором «икс». Это порочная политика последнего тридцатилетия, которая превратила людей в ни что, отсюда потеря смысла жизни, отторжение навязываемых идеалов «золотого тельца», духовное неблагополучие общества, тоска, безысходность, ощущение несвободы.
Заболеваемость населения с 1990 года выросла с 96 млн. до 115 млн. (на 19,9%)
Российскую глубинку, центрально-нечерноземные области, города и села в интернете называют «Российские Вымираты», так как их население сократилось от 30 до 56 % за 30 лет «дермократии». А ведь жизненная сила нации, как говорил Карл Маркс, находится в деревне.
Средняя продолжительность жизни в России составляет сегодня 71,2 года. Куда пойдут сэкономленные государством деньги на повышении пенсионного возраста? Ведь срок так называемого «дожития», после выхода на пенсию, называют 17 лет. Одним словом, отработал - и в «деревянный макинтош», как выразился когда - то Президент.
Уважаемые друзья, подписчики и посетители моего канала, не забывайте подписываться, ставить лайки, если вам понравилась публикация,делайте комментарии, пишите замечания, уточнения. Это очень важно для развития канала. Всех заранее благодарю.