Он протоптал дорогу русской литературе на Кавказ, ввел моду на все «кавказское» и знал, казалось бы, все о горах и горцах. Александр Александрович Бестужев, более известный под творческим псевдонимом Марлинский, сыграл ключевую роль в романтизации темы Востока в произведениях русской литературы.
Ошибочно полагать, что на Кавказе он очутился после восстания на Сенатской площади. За это он был сослан в Сибирь. И лишь спустя четыре года он написал свое прошение о переводе из суровых условий в солнечный край. Ходатайство было одобрено в первую очередь потому, что на Кавказе как раз шла очередная русско-турецкая война. В 1829 году рядовой Бестужев отправляется на с севера юг – в Тифлис.
Веселый и шумный город был по душе писателю, который тут же принялся за активную светскую жизнь. Проводил вечера у знакомых, имел ошеломительный успех у женщин и судя по всему, ничуть не скучал по серому Петербургу. Однако, 1830, ни за что ни про что, как отметил Александр Александрович в своих письмах, его из солнечного Тифлиса перераспределяют в скучнейшее, тоскливое захолустье – Дербент. Где ему приходится жить совсем не той жизнью, что была ему по душе.
Мрачная гарнизонная служба среди провинившихся офицеров и солдат нагнетала тоску на декабриста. «Кавказскую Сибирь», как называли раньше крепость Дербента, он прочувствовал с лихвой на себе. Однако, совсем скоро, именно оборона крепости, даст Бестужеву-Марлинскому столько вдохновения, сколько мог дать богатый пейзажами и красками только горный край.
Шёл 1831 год. Первый Имам Дагестана Кази-Мулла напал на крепость. Дербентское лето обещал быть жарким и на события, и на воспоминания, которыеписатель отчаянно записал в дневники: - Мне впервые удалось быть в осажденном городе, и потому я с большим любопытством обегал стены. Картина ночи была великолепна. Огни вражеских биваков, разложенные за холмами, обрисовывали зубчатые гребни их то черными, то багровыми чертами...."
Домик в котором жил Бестужев сохранился до сих пор. Сейчас туда можно попасть на экскурсию и даже услышать жуткую историю любви декабриста. Правда, за столько десятилетий она обросла такими «точными» подробностями, что уже сложно определить, что из этого правда, а что вымысел. Поговаривают, что Бестужев был без ума от Оленьки Нестерцевой, дочери покойного унтер-офицера. Она жила в доме декабристов, вела хозяйство и в один из дней, убирая подушки, получила выстрел. Пистолет случайно скатился с полки, упал в пуховое изголовье и неожиданно выстрелил. Оленька прожила после этого только два дня. Кто-то уточняет, что это был приступ ревности и никакой случайности.
На Кавказе Бестужев прожил почти 8 лет. Из своей дербентской "усадьбы" он нарядным отправлялся в путешествия. В национальном костюме, на вороном скакуне выезжал из дома и мчался смотреть горные массивы и маленькие села. Александр Александрович выучил татарский и искренне считал, что для путешествий по Европе достаточно французского, а для кавказских маршрутов можноизъясняться по-татарски. Бестужев писал свое путевые заметки, модные для того времени дорожные очерки и рассылал в столичные газеты. Они и сделали Кавказ головокружительно популярным.
"Письмами к доктору Эрману", "Письмами из Дагестана", "Кавказской стеной", "Рассказом офицера, бывшего в плену у горцев", повестями «Аммалат-Бек», "Мулла-Нур", "Шах Гусейн" - произведения Бестужева-Марлинского, которыми зачитывался даже император. А юные офицеры, вдохновленные Александром Александровичем,бежали в горный край, словно на встречу к прекрасной даме.
Валерия Поддаева
