Предыдущие главы вы найдете в конце статьи!
Даже Наташка, которая знает меня всю сознательную жизнь, пребывала в лёгком шоке. Вчера, пока я собирала чемодан, она сказала:
- Знаешь, я опасаюсь, что в Москве во время конференции, подойдет к нему какая-нибудь лЭди, просто по делу, а ты выдерешь ей волосы. Потому что тебя бомбит так, что рвануть может в любой момент.
Вполне может быть. А вслух сказала:
- Может я там другого жениха найду, покачественнее.
- Ага! Жди! Этот тебя так зацепил своим поведением, что пока ты его не заполучишь не успокоишься.
- Фу, грубиянка, - сморщила я нос.
- Скажи мне, кто твой друг…
И, кстати, о друзьях. Церемония знакомства с родителями Олега состоялась. И я, как друг и группа поддержки была там. Это отдельная история.
В выходной день мы с Наташей купили торт и конфеты, собрали и причесали себя, и замерли как суслики в поле в ожидании Олега. Он прикатил за нами на какой-то праворукой кочерыжке. Я уселась назад.
- Привет, - сказала Наташка, плюхаясь рядом с ним. Он пытался вытащить свое бренное тело на свет Божий и поиграть в джентльмена, открыв нам двери, да не успел. Мы сели сами.
- Почему праворукая? – спросила я, - Потому что нужна была машина-автомат?
- Потому что это тачка сестры, моя в ремонте, - ответил он.
- Ну, слава Богу,- выдохнула я, - где там мой блокнот, плюс балл в твою пользу.
- А чего так? – расхохотался он.
- Ну я просто думаю, какой мужик в здравом уме захочет праворукий маленький бабомобиль?
- Тот, у кого нет денег на нормальную тачку?
- Тот, кто не может ездить на механике. Если нет денег на нормальную тачку, то покупают «Ладу Гранту», - я подумала и добавила, - или «Десятку».
Мы приехали к старой пятиэтажке.
- Ощущаю себя героиней из фильма «Москва слезам не верит», - прокомментировала Наташка.
- А кто я, стесняюсь спросить? Муравьева?
- Скорее да, чем нет, - усмехнулся Олег.
Подъезд был обычный, обшарпанный с запахом пенсии и мочи. Понятно было, что семья обычная, не мажоры далеко. И это хорошо, я сразу расслабилась. Мы прошли в коридор хрущевки. Коридор громко сказано. Огрызок коридора. Благо не зима, в пуханах тут не развернуться, стояли б как бычки в томатном соусе. Обстановка была советская. Прям очень советская. Чуть дальше в комнате виднелся сервант.
Я и про слово то такое забыла. А тут сам шкаф собственной персоной. И, конечно, полный чехословацкого хрусталя. По блату видимо доставали. В зале, а я так понимаю это был именно он, висела трёхъярусная люстра с пластиковыми сосульками, знаете каждая палочка отдельно снимается и моется перед праздничными днями.
- Ого, да тут можно устраивать вечеринки в стиле СССР, декорации готовы, - изумилась Наташка.
- А телик «Рекорд» есть?! – спросила я Олега шепотом, - И я сейчас не прикалываюсь, серьезно.
- Нет, - рассмеялся он, - но есть проигрыватель с виниловыми пластинками.
- С ума сойти! – сказал я громко. И тут же услышала:
- Кхм! Здрассссьььти…
Пред нашим взором предстал мужичонка пропитого вида. Нос, как и полагается фиолетовая картошина. Глаза отекшие. Такой, знаете, шарпей на пенсии, у которого уже проблемы с почками. И пахнУло от него соответствующе.
А вот и житель советской коммуналки для антуража, подумала я про себя, но вслух бойко ответила:
- Добрый день!
- Опять бухой? – Олег свел брови вместе и толкнул слегка мужичка в сторону.
Нда… хотелось бы верить, что мама не приняла на грудь к нашему приходу, как отец. Я так понимаю, это был именно он, папа.
- Ой, проходите, девочки, проходите! – из маленькой кухни выскочила небольшого росточка седая сухонькая женщина. Причем лет я думаю ей было не так много, явно младше моей мамы. Но видимо жизнь потрепала хорошо. Она была опрятная. Волосы собраны в аккуратную дульку. И по-видимому, на ней было лучшее платье. Синее в белый горох с воланами на рукавах.
- Добрый день! Это торт к чаю, протянула я пакет со сладостями.
- Ой, да не нужно было, я ведь блинов напекла.
На маленькой кухне также все напоминало о прошлом нашей страны. Обстановка была бедненькая, но чистота идеальная. И как-то мужичок алкашеского вида сюда не вписывался.
Я пребывала в легком трансе. Клянусь нужно привести сюда как-нибудь соседа дядь Сережу. Если он в нашем доме ощущал ностальгию, то здесь…нужно было билеты продавать для посещения этой квартиры.
В зале, как и положено был накрыт стол, раскладной, лакированный, под белой скатертью. По центру виднелось желтое пятно, видимо не отстирывающееся годами, но его прикрывала хрустальная салатница с сельдью под шубой.
- Сейчас девочки, манты выну и будем садиться.
Олег шумно умывался в ванной. Было стойкое ощущение, что Наташка давно часть этой простой семьи и я пришла к ним в гости.
- Опа! Несостыковочка! – выдала подруга, глядя на телевизор.
- И правда! – на стене висела плазма приличного размера. Не сильна я в диагоналях.
Минут через пять мы чинно сидели за столом. Еды было столько, что можно было еще половину подъезда накормить. Я не могла не есть, тут все было таким вкусным, что с ума сойти. Из мантов сок просто вытекал, я чуть не постанывала, поедая все вокруг себя.
- Ма, вкуснятина, - сказал Олег с набитым ртом.
- Кушай, - ответила мама, подперев щеку и разглядывая сына.
- Ну! По единой? – нетерпеливо уточнил мужичок схватив графинчик. Именно графинчик, представляете? Не бутылку.
- Давайте, девочки, это вино, домашнее, вишневое, сама делала.
Да я б в обморок упала, если б покупное, серьезно. Тут же социализм. Поди и самогонный аппарат в шкафу стоит.
- А как вас зовут? А то Олег на манты набросился, аж представить забыл, - сказала я, толкнув его в плечо. Он хмыкнул.
- Татьяна Александровна, - улыбнулась она, - а вас?
Мирно журчало вино, разливаемое мужичком в хрустальные бокалы на высокой ножке.
- Меня Диана, - ответила я.
- А меня Наташа, - сказала подруга, накладывая оливье в свою тарелку.
Мама Олега более внимательно остановила свой взгляд на моей подруге. Я прям видела, как работал сканер-оценщик «мамкин глаз». Ну пока, по крайней мере, на ее лице негатива не наблюдалось.
- Ну, за знакомство! – не мог терпеть мужичонка.
- А зовут то вас как? – уточнила я беспардонно, - А то за знакомство пьем, а имени вашего не знаем.
- Борис, - кивнул алкаш головой, как гусар, резко и по-молодецки, я прям ждала что под столом шлепнет пятками друг о друга, как каблуками. Ну так сказать, дополнить образ.
- А отчество? – спросила подруга.
- Можно просто по имени, - добродушно махнул он трясущейся рукой.
Мы чокнулись. Олег пил компот. Прошу заметить не сок, а компот, из кувшина. Все как положено.
- Расскажите о себе? – попросила Татьяна Александровна.
Сказано было якобы нам обеим, но все ж понимали, кто ее на самом деле интересует. Наташка начала длинно и детально рассказывать о своей жизни, на кого и почему училась, кто ее родители и так далее. Судя по всему, будущую свекровушку все устраивало.
- А как вы познакомились с Олегом? – спросила она чуть позже.
- Ма, ну что за допрос? – встрял сыночек, оторвавшись от тарелки.
- А мы для чего тут собрались, - поддела я его, - не переживай, она готовилась.
Мои хамские комментарии маму что-то не очень радовали, а вот Борис похрюкивал. И снова зазвенел чехословацким хрусталем.
- Ну! За нового почти члена семьи…вернее за почти нового члена…нет….
- За Наташу, - подсказала я ему, пока тост не подняли просто за член. Хотя лично я против членов ничего не имею, но мама Олега вряд ли бы перенесла без валокордина такую речь.
Мы выпили, причем Татьяна Александровна краснела из-за Бориса, Олег злился, Наташке было пофиг, она продолжала есть, а я с интересом наблюдала что же будет дальше.
А дальше случилось нечто, что могло произойти только в комедии с Джимом Керри. Наташка усердно рассказывала историю знакомства с Олегом, я разглядывала на дальнем конце стола вазочку с маринованным огурчиками, подумывая съесть или не стоит. Влезет или не влезет, вот в чем вопрос.
И тут боковым зрением я уловила какое-то движение. Бориска, подпер щеку рукой, что-то бубнил типа:
- И ладно…нормально…
Не знаю, что он имел ввиду, то ли вставлял свое мнение в рассказ Наташи, то просто о своем думал и говорил, но видимо в какой-то момент его Морфей решил унести в свое царство.
Все что я успела понять за долю секунды - был Борис. И нет Бориса. Он просто хлопнулся со стула на пол, потащив с собой белую скатерть и все что на ней стояло. Мы вскочили спасаясь от разливающегося по скатерти вина, Олег матерился на весь дом, его мама охала, я ловила хрустальные бокалы. Хрен с ним с Борисом. Еще лет десять и фужеры будут стоить как крыло сбитого Боинга. Антиквариат.
Олег подскочил к Борису, я думала отмутузит бедного алкаша. Но нет. Подхватил подмышки, и поволок в соседнюю комнату с отборным матом.
Но Бориска решил сделать мой день. Пока Олег пер его волоком, тот беспомощно махал ручонками как жук навозник, пытаясь за что-то ухватиться, бурчал, мямлил, глаза при этом были почти закрыты, открывались щелки по очереди. И вдруг он увидел рассыпавшиеся по полу маринованные огурчики. Глаза открылись, загорелись. Он ловко подцепил один огурец с паласа и смачно хрустнул им на всю комнату.
Господи, я еле сдержалась, чтоб не захохотать. Наташка видимо тоже, потому что она с пунцовым лицом странно дергалась, будто давилась.
Но что меня больше всего поражает в наших людях – это попытка «сохранить лицо». Причем казалось бы в такой ситуации, что это невозможно сделать. Я бы, не дай Бог случись со мной подобное, сказала бы что-то: «Простите, девчонки, алкаш испортил нам весь праздник, так вышло». Ну типа констатация факта. Я как бы признаю, что встреча прошла косячно, но ничего не могу с этим поделать.
А нашим людям, в частности женщинам, свойственно скрывать что их бьют, унижают, обижают, «перед людьми стыдно», общественное мнение важнее собственного счастья. Вот и сейчас, когда ноги Бориса в носках с протертыми пятками, скрылись в другой комнате, Татьяна Александровна сказала:
- Может чаю попьем?
Причем знаете это было сказано так…ну будто ничего и не было, да и вообще алкаши, падающие с табуреток во время обеда, это норма.
Я отнесла маму Олега к типу женщин, которых называю «блаженными». Как правило, ими понукают, используют, а они терпят по жизни. И причем у меня они вызывают не столько жалость, а скорее желание дать пинка, встряхнуть и сказать: зачем ты это терпишь? Зачем?!
Из комнаты вышел Олег, мы заканчивали уборку на столе.
- Извините, - смущенно сказал он, - отчим…
- Не переживай, - перебила его Наташка, - алкашей мы что ли не видели…
Нда, чувство такта у моей подруги примерно на том же уровне, что и у меня. Благо, хозяйка понесла скатерть замачивать в ванную.
Мы еще немного посидели, дабы скрасить конфуз, попили чаю.
- Вот это я обожратушки, - сообщила я ребятам, трамбуясь обратно в машину. Олег предложил нас развезти по домам.
- Девочки, - начал он неловко, - насчет отчима…
- Да не парься, махнула я рукой, знаешь, было б страшно, если б ты так упился тремя бокалами вина и упал со стула. А на отчима нам плевать.
- Однозначно, - подтвердила Наташа.
Олег заметно расслабился.
- А зачем мама с ним живет а? Расскажи? – уточнила я, ожидая, что он меня пошлет. Но нет.
Все оказалось стандартнее некуда. Отец Олега погиб и мама сама растила его, пахала на трех работах и так далее. Тут подвернулся Бориска, вроде ничего мужичок, разведен, помогал, по словам Олега даже был неплохим человеком, и уроки учил с ним, и в хоккей во дворе играл. А потом стал попивать. Ну и вроде как, куда его деть-то? Свое г..., родное.
Да и такая женщина, как мать Олега, будь даже Бориска извергом, не выгнала бы. Мучилась бы и терпела.
Я не знаю почему, но эта история сблизила Наташку и Олега конкретно. То ли потому что он показал свою истинную жизнь во всей наготе и некрасивости, раскрыл душу, то ли в какой-то мере было облегчение от того, что он из простой семьи. Об этом она тоже говорила. Рада, что люди простые.
Но теперь шансы Олега уговорить Нату выйти за него, возросли троекратно.
Продолжение следует...