Ранее: Как Антон стал учиться в колледже Олимпийского резерва.
В один из выходных Антон дома, утром только в магазин мы его сгоняли за хлебом, творожками и сахаром, он позавтракал во дворе с детьми поиграл. После обеда мы его опять куда-то направили, он вернулся и перед домом его дети облепили и вперебой стали просить его, что бы он их покрутил, отказать он не мог, но, когда смог вырваться, то пришел домой весёлый, довольный и лег в спальне отдохнуть, полежать он любил.
Дома тишина, мы с Онегой за столом чаёвничаем, когда кто-то стучится, дверь открывает Онега. В квартиру, оттолкнув Онегу, врывается красивая узбечка лет сорока, которую мы впервые видим, Онега остается позади неё у двери. Коридор узкий Онеге её не обойти, правую руку женщина почему-то держит сзади и спрашивает дома ли Антон. Я говорю, что дома, только спит он, а она просит его выйти, у неё к нему разговор. Будить Антона не тороплюсь, хочу узнать какой разговор может быть у неё к Антону.
Тут Антон сам проснулся и спрашивает кому он понадобился, она спрашивает, знает ли он девочку, она называет имя той девочки. Антон отвечает утвердительно, знает, говорит, что хорошая девочка. Спрашивает у женщины, что случилось с нею, он её только недавно видел сзади нашего дома играла.
Но тут эта женщина вдруг ни с того, ни с сего взмахивает над своей головой чем-то похожим на палку, и я интуитивно откидываю Антона и заслоняю его собой. На какую-то секунду в глазах темно, боль в голове, как будто она раскалывается на несколько частей и левое плечо вроде откалывается вниз с невероятной болью.
Следует второй замах и я, предупреждая новый удар, который я понимаю она уже нацелила на Антона, кидаюсь к ней и всем телом несу её к входной двери. Онега, видя, что она чем-то ударила меня, кидается на неё с криком: - «Ты чего это мою маму бьёшь?» тут же обхватывает ей сзади и пытается ей за дверь вытолкнуть. А она кричит, что покажет Антону как её девочку оскорблять. Антон и мы в неведении о каких оскорблениях речь идет, нам главное сейчас нейтрализовать эту агрессивную бабёнку, но она не хочет выходить за дверь.
Я успеваю вырвать у неё довольно увесистую арматуру и бросить в глубь комнаты. Выталкиваем её вдвоем с Онегой и не можем с нею справиться, она бьет нас по лицу и куда достать может, напирает на дверь, чтобы открыть дверь, нам надо её от двери отодрать, а это нелегко. Она всем телом старается придавить её, чтобы не оказаться в подъезде.
Коридор узкий, мы втроем у самой двери, пытаемся увернуться от её ударов и все-таки вышвырнуть её, но она крепко своим задом держит дверь. Тут ей на помощь её дочь приходит, та самая про которую речь, ей лет двенадцать и старается тоже проникнуть в квартиру. Её дочь просовывает руку в дверную щель, а мамаша всем телом нажимает на дверь, дочь орёт диким криком, потом выяснится, что она ей палец на руке сломала.
Вместо того, чтобы кинуться на помощь дочери, она снова пытается добраться до Антона. Я с Онегой всё ещё безуспешно пытаемся освободить квартиру от неё, но у меня уж и сил нет. Рука её дочери снова зажата в дверной щели, и она сама всё жмёт на неё и жмет, пока сосед напротив, вышедший на шум не станет по-узбекски уговаривать её отойти от двери, чтобы освободить руку её дочери.
Мы воспользовались этим моментом и открыли дверь нараспашку, чтобы вытолкнуть незваную гостью, нам и сосед помогает, но и втроём мы не можем с нею справиться. Надо сказать, что я ни разу не пыталась ударить её, хотя такая мысль уже посетила меня, чтобы избавиться от неё, но тут же отогнала эту мысль. Я хотела знать, что её привело к нам, что за причина такая, что она с железной арматурой пришла убивать Антона? Именно это она кричала в его адрес.
Помог её вытащить из квартиры другой мужчина из соседнего подъезда, который услышал шум проходя мимо нашего подъезда. Но и тогда она, вырвавшись от мужчин, кинулась драться с нами. Мужчины держали её пока я спрашивала в чём причина её агрессии, а она кричала, что Антон оскорбил её девочку.
Антон был рядом и удивился столь странному обвинению, сказал, что когда он шёл в магазин, то девочки играли сзади нашего дома, стали звать его по имени, он подошел и спросил во что они играют. Дочь этой женщины была среди тех девочек и ей не понравилось, что девочки стали рассказывать Антону чем они сейчас играют и показывать ему своих кукол.
Девочки про неё на время забыли, оттого она так агрессивно повела себя против него, она из другого дома, и сказала, чтобы он шёл туда куда шёл. Антон еще посмеялся, что такая красивая девочка и такая злая, он ушёл, а она вслед прокричала ему какие-то угрозы.
Но девчонка что-то еще верещала, что не она, а он обозвал её. Но Антон у нас пользовался авторитетом, ещё предложил спросит у девочек, что с нею играли, как всё было и ему поверили все. Девочка тут же обозвала матерными словами меня и Онегу. Мужчины вывели скандальную бабёнку с дочерью на улицу, и они ушли, сыпя оскорбления и угрозы не только в наш адрес, но и в адрес русских.
Через час или два, мы еще произошедшее дома обсуждаем, заходит к нам тот сосед, что на одной площадке с нами живет и спрашивает почему я так плохо о нём отзываюсь, мы ведь с первого дня в мире и в уважении друг к другу жили. В результате выяснили, что это та женщина ему наговорила то, чего не было. Просто попыталась стравить нас, и я решила не оставлять её безнаказанной и написала заявление в милицию.
Те передали его в Махалиннский комитет, через какое-то время нас вызвали и обсудили данный инцидент на собрании старейшин, ей объяснили, что её поведение уголовно наказуемо и, если я не прощу её, то сидеть ей придется. На собрании она вела себя нагло, но вынуждена была просить прощение, а я не простила, видя её неискренность.
Когда же мы выйдем с Махаллинского комитета, то она будет униженно просить и умолять меня забрать моё заявление и говорить, что она русских любит, вышло недоразумение, она думала, что Антон действительно обидел её девочку. На вопрос откуда её девочка знает такие матерные слова, которые и мы давно не слышали на русском языке, она не ответила. Я удивилась её двуличности и изворотливости и просто её обошла.
Материал вернули в опорный пункт милиции и снова вызвали меня и её. Мы с участковым одни в кабинете, она осталась в коридоре, и он спрашивает у меня хочу ли я действительно засудить её, но у меня такой цели нет. Я хочу, чтобы до неё дошло, что она не имела права врываться в мой дом и грозить убийством ребенку только потому, что её дочка сказала ей: - «Фас!». Я же не зафиксировала у судмедэксперта следы от ударов арматурой и не приобщила их к своему заявлению.
Я понимаю, что она красивая женщина, мать-одиночка, воспитывает троих детей, ей тяжело и морально и материально, но и это не повод так распускать себя не думать о последствиях своих действий. Кто-то как-то должен остановить её и преподать урок, и этот урок должен сейчас преподать ей он.
Участковый меня понял и вызвал её, посадил её против меня и сказал, что её действия по таким и таким статьям уголовного кодекса с приложением заключения судмедэксперта и её высказываний в адрес русских грозят ей заключением на срок от семи лет и более. Никто из свидетелей в её поддержку не выступил, кроме того есть на неё жалобы её соседей на неё же, а детям по её вине уготована судьба оказаться в детдоме.
Решили так, что я не забираю своё заявление, но только если только одна жалоба на неё от моей семьи или её соседей и он даёт ход этому делу и тогда ей не будет никаких поблажек. С этого времени её как подменили. В их доме прекратились немотивированные скандалы с её участием, а с нами она только вежливо раскланивалась.
Верхнее фото из личного архива. Дети нашего двора, справа моя правнучка Евочка.
Далее: Про жизнь с Володей при моей занятости.
Из моих: Как работалось и как квартира в многоэтажке досталась.
Один пасхальный день.
О соседях на одной площадке со мной.
О чём меня соседка попросила.
О том, как мы отказались быть распространителями Гербалайф.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.