Сын привел свою девушку знакомиться с родителями… Ну, логично – парню двадцать пятый год… Правда, он еще только на четвертом курсе, еще учиться почти два года! Не сразу он поступил в этот университет - искал себя, учился сначала в другом ВУЗЕ...Да и девуля его, прямо скажем, не айс… Тамара Ивановна недовольно поджала губы. Сын заливался соловьём, как они с Машей любят друг друга, какие у них планы – сначала снять жилье, потом получить диплом, потом найти работу хорошую… Угу, ты ее еще попробуй найди, эту работу хорошую! Так тебя и разбежались работодатели без опыта на хорошую должность брать! Папе придется подсуетится, опять…За сыночка похлопотать. Сначала подсуетился, чтобы сыночку поступить в престижный ВУЗ, потом – в хорошую фирму устроить, и так и далее…
Но одно дело за сыночка своего родного, кровиночку, а так ведь теперь – за двоих! Прилипала эта прилепилась к нему, за плечо хватается, виснет… Все щекой к нему прижимается, трется, крысёнок серый… Тамара Ивановна вышла на кухню и на всякий случай накапала капель – успокоить нервы.
Вошел сын:
– Что, мам, опять сердце? – он приобнял
мать и чмокнул в щеку.
– Да уж. Сердце. Это же только у родителей должно быть сердце! У детей его нет! – плаксиво высказала Тамара Ивановна.
– Что я уже сделал не так? – растерялся сын.
– А что ты сделал так? Особенно сегодня! Эту… бродяжку притащил, без роду без племени, в штопаных колготках, в стоптанных туфельках… Ну, ладно, встречайся, даже поживите вместе, раз тебе уж так хочется… Но жениться-то зачем?! Это ж ты не себе на шею ее, а нам!
Потом Тамара Ивановна высказала и припомнила сыну все свои бессонные ночи, все его ангины, ее радужные планы на будущее далекое и не очень, ее надежды в старости…
– А ты… жениться надумал… на ком попало… Ты уверен, что она не на квартиру нашу глаз положила, а точно на тебя раскрасавца? Жил бы ты в общаге, она на тебя и не глянула бы!
– Мамуль, не начинай. Я так и знал, что она тебе не понравится.
– А знал – так зачем в дом тащил? Привел бы уж достойную девушку, на которой точно стоило жениться, а не каждую…
– Маша – не каждая! Ты же ее совсем не знаешь! – кипятился сын.
Но Тамара Ивановна упорствовала:
– Поживите немного вместе, пока не надоест вам в супругов играть. Чем на свадьбу тратиться, да на свадебное путешествие, давай лучше тебе квартиру купим, твою. Студии молодому парню на первое время будет достаточно. В ней и в жениха поиграешь… Я уверена, первые же бытовые трудности вас рассорят и заставят разбежаться!
Одним словом, новоиспеченную невесту Тамара Ивановна не приняла. Даже восприняла в штыки. Вадик растерялся. Он знал, что мама у него – дама с характером, которой еще попробуй угодить. Но он не ожидал, что ей Маша не угодит уж настолько!
Казалось бы – ну что не так? Милая девушка, скромная, учится, к жизни относится серьезно. Радужных планов не строит, на шее у мужа сидеть не собирается, да и родителям на хвост падать на все готовое тоже не планирует!
– В общем, мам, мы все равно уже все решили. Мы уже и заявление подали. Через месяц у нас свадьба.
Тамара Ивановна побледнела и снова открыла шкафчик, достала пузырек с лекарством.
– Ты же уже приняла свои капли. – напомнил Вадик.
– Мне осталось весь пузырек выпить. И то не поможет. Лучше уж сразу цианистый калий принять! -расплакалась мать. – А мне остается только молча наблюдать, как мой сын, моя кровиночка, моя гордость, добровольно лезет в эту петлю!
Вошел в кухню отец, и напомнил Вадику, что там его гостья сидит одна, некрасиво… И стал Тамару успокаивать, по плечу гладить, уговаривать, что взрослые дети вылетают из родительского гнезда, и это нормально!
– Дай мальчику свободу! Наседка.
– Вот-вот! Сам же говоришь, мальчику! Какая такая свобода этому мальчику, он еще птенец желторотый! – не могла успокоиться Тамара Ивановна.
Маша заторопилась домой. Робко попрощалась с родителями. Вадик пошел ее провожать, а она расстроенно ему пожаловалась:
– Ну, я же говорила, что из нашей затеи ничего не получится. Да и родителям я не понравилась. Особенно маме…
– Ты все слышала, да? Ну… не обращай внимания! – неловко утешал Машу ее жених.
Но Маша не могла согласиться, что можно на это не обращать внимание. Ведь ей предстоит войти в эту семью невесткой! А ее уже столь нерадостно встретили… Все из-за ее статуса – она сама по себе, считай, никто. А родителям хотелось невестку из достойной семьи, с важными родителями…
Вадик посадил Машу в троллейбус и помахал ей с остановки в окошко, подбадривающе улыбаясь. Дома Вадима застал тот же прерванный разговор. Тамара Ивановна насела с расспросами, кто она такая, эта ушлая девица, что так быстро охомутала их сыночка, как слепого теленка.
– Тамар, это котята слепые. А телята – глупые. – вклинился папа.
– А наш – и слепой, и глупый! – не сдавалась Тамара Ивановна. – Тащит в семью не пойми кого, а мне ее эту… бродяжку… принимай, дочкой называй, в своем доме посели, и свадьбу справь! У нее же, я так поняла, только брат? Не думаю, что братец там особо принимает участие в жизни сестры, кроме того что приютил ее у себя…
– Томочка, ты только не расстраивайся. У тебя же давление. Как-нибудь все утрясется. Устаканится. Перемелется.
– Перемелется. Мука будет. Или настоящая мУка! Она там хоть не беременная, а то еще и ребенка на шею нам всем повесит?
– Не беременная. – буркнул Вадик. – Мы просто любим друг друга. Хотим быть вместе. Семью строить.
– Ну как ты не поймешь, глупенький мой мальчик, что семью – из семьи и строят! Из двух достойных семей! А не из огрызка, что у нее. Она же никто!
– Она – моя будущая жена! Хотите вы того или нет! – вскипел Вадик, и ушел на улицу проветриться, напоследок грохнув дверью.
– Ну, довольна? Чего ты добилась? Он все равно сделает, как решил, а нам придется принять его выбор.
– Это мы еще посмотрим – процедила сквозь зубы Тамара Ивановна. – Я не я буду, но стряхну с него эту нищую прилипалу, и женю его на приличной девушке! Вон, у Лобановых из соседнего подъезда такая красавица на выданье! А сам Лобанов, между прочим, не абы кто! При должности, получше твоей. И мама там выступает, чисто королева! И дача у них лучше нашей. Вот с кем надо породниться!
– Делай, как знаешь! – махнул рукой Вадим-старший, а Тамара Ивановна согласно кивнула:
– Конечно! Так и сделаю.
Маша, приехав домой тем вечером, прошла в свою комнату и там расплакалась. Наташа, братова жена, звала ее ужинать, но она отказалась, сказала что была в гостях и сыта. Наташа хмыкнула:
– Ну и ладно, нам больше достанется.
Больше Машу в тот вечер никто не трогал, и она имела возможность нареветься вдоволь. У брата была просторная пятикомнатная квартира в центре, и у Маши была там своя комната. Относительно своя. Она там могла спать и заниматься учебой, только и всего. Давным-давно ей невестка заявила, а брат поддержал – никого в дом не водить! Даже подругу Маша не могла пригласить к себе. Потому что приглашала она, по сути, не к себе, а в дом брата. А тот не приветствовал гостей. Тем более, невестка Наташа была тогда беременна, а потом родила близняшек. В общем, посторонние люди в их доме не бывали. Даже Вадика Маша к себе никогда не приводила – они встречались всегда на нейтральной территории, а расставались после свиданий у ее подъезда.
У брата был свой небольшой бизнес. Его участие в жизни Маши ограничивалось тем, что он сестре предоставил кров, а остальное было – не его забота. Маша подрабатывала, чтобы себя обеспечить – но она училась в университете на дневном отделении, и прилично заработать не удавалось. Потом она приспособилась давать уроки английского языка для детей, и с доходами стало получше. Но не настолько, чтобы снимать отдельное жилье и стать самостоятельной. Хотя она экономила на всем, стараясь отложить денег на собственное жилье. Ну и пусть это будет еще очень нескоро – главное начать!
И тут вдруг они познакомились с Вадиком, и влюбились. И так Маше захотелось быть женой любимого человека, заботиться о нем, создавать в доме уют… Было бы еще где создавать этот уют… Своего дома у них еще долго не предвидится, потому что и возлюбленный ее – тоже студент, живет с родителями…
Уже и дом затих, и дети утихомирились, получив на ночь свою обязательную сказку. И брат с невесткой через стенку уснули, не издавая ни звука, а Маша все хлюпала носом: никак не удавалось успокоиться. Завтра будут глаза красные и нос.
Маша думала о своей семье. О маме. Мама еще не знает, что дочь надумала замуж выходить. После смерти отца она возглавила его бизнес, и руководила фирмой и дочерними структурами железной рукой. Чтобы все работало четко, как при отце. Железное руководство бизнесом наложило свой отпечаток и на характер мамы – он тоже стал железным. Мать признавала только прямые линии, и никаких компромиссов! Машка же ее с детства расстраивала, в отличие от старшего сына. Тот послушно поступил в тот ВУЗ, что мать указала, отучился, получил диплом, и спокойно себе руководил одним из филиалов. Но и там мать время от времени устраивала аудиторские проверки, контролировала его работу. А Машка заупрямилась, не захотела становиться менеджером, ей – дизайнером подавай! Художница, блин! От слова худо. Мать настаивала на своем, Маша упиралась и противилась. В итоге дочь ушла из дома, уехала из столицы, и поступила в университет в том городе, где жил брат. Единственное, на что согласилась мать: если уж хочешь учиться на своего дизайнера – то хотя бы жить будешь у брата! Он присмотрит. Чтобы не покатилась по наклонной. Большой город хоть и не столица, но тоже полон соблазнов! Найдется, кому задурить голову домашней девочке и воспользоваться ее наивностью.
Деньгами ее мама не баловала, выделяла только на самое необходимое, чтобы ничем другим дочь непокорная не отвлекалась. И вот жила Маша под присмотром...
#рассказ из жизни #истории реальных людей #интересная история #реальные истории