"Пап, а что за монетку тебе тетя сейчас на сдачу дала? Можно посмотреть? Я таких не видел!" - крайне заинтригованный восьмилетний Юра дергал папу за рукав. Мало то, что папе только что в магазине дали какую-то странную большую монету, так он ее еще не положил в кошелек, как делал обычно, а спрятал во внутренний карман пиджака.
"Ну что же - смотри! - остановился и вытащил монетку. - Скажу больше - я тоже таких еще не видел. Это, сынок, один рубль. Но он не бумажный, а железный. Называется "юбилейный" - их выпускают в честь какого-нибудь события. Например, юбилея знаменитого человека. Еще такие монеты монеты бывают в три рубля. И даже в пять - но такие мне пока не попадались. А вот рубли у меня есть. Несколько штук." - "Покажешь?" - "Отчего не показать?"
Вот, пожалуй, в тот день, когда, вернувшись домой, они с папой долго разглядывали небольшую коллекцию монет, Юра впервые понял, что ему это очень интересно. Папа не был страстным нумизматом. он очень точно выразил свое отношение к коллекции: "Сохраняю, когда попадаются".
Так у него появились не только юбилейные рубли, но и несколько монет из стран соцлагеря - привозили знакомые в качестве сувениров, была монетка, которую папа даже идентифицировать не смог: дали на рынке на сдачу, видимо избавляясь от "фальшивой" - но фальшивой она не была однозначно.
Никакого альбома, конечно, у него не было: из плотной ткани папа сшил какое-то подобие листа с кармашками для монет - вот и вся коллекция. Но Юре тогда и этого было достаточно. Как завороженный, он осторожно вытаскивал то одну, то другую монету, разглядывал ее сквозь увеличительное стекло и аккуратно убирал назад.
Он перечитал в городской библиотеке все книги по нумизматике, которые там были, подолгу простаивал в краеведческом музее перед витринами со старинными монетами, несколько раз ездил с родителями в Москву - в большие музеи, где монет - всяких разных - было гораздо больше, и к четырнадцати годам был уже неплохим теоретиком.
"Ну что же, Юра, - сказал папа в день пятнадцатилетия сына. - Я вижу, что для тебя это стало серьезным увлечением, поэтому теперь коллекция по праву твоя." - и вручил ему монеты.
Юра просто не верил своему счастью - на такое он даже не рассчитывал. Но отец добродушно улыбался, и он понял - правда! Всё правда! Он чуть не подпрыгнул от радости и уже хотел бежать в свою комнату - искать место для своего сокровища, но мама его остановила. "Сынок, ты куда? Папа тебе подарок сделал, а я еще нет," - и она протянула сыну красивую бархатную коробочку, в которой обычно дарят украшения. Юра открыл ее и задохнулся от восторга: в ней лежали две монеты: две копейки 1914 года и одна копейка 1870 года. "Мама," - прошептал он, не в силах сказать больше ничего.
...Годы шли, но увлечения своего Юра не забывал. Какими только путями не попадали к нему новые экземпляры для коллекции! Что-то привозили друзья из поездок, что-то выменивалось, что-то покупалось - иногда с большой переплатой, а когда в 90-е в центре Москвы открылся магазин "Нимизмат", вокруг которого тут же возникла "тусовка" коллекционеров, старался выбираться туда из своего Железнодорожного раз в два-три месяца.
Даже если ничего нужного не находилось или не было средств для приобретения чего-то нового-интересного, можно было просто походить, поглазеть, пообщаться с такими же любителями монет, как и он сам.
Нет, он не был фанатиком, который видит смысл своей жизни в коллекционировании и просаживает на свое увлечение все деньги, но по прежнему самым лучшим подарком на День рождения считал редкую монету.
Теперь было проще - появились каталоги, что-то можно было заказывать через интернет, на компьютере можно было создать личный каталог, а все монетки давно хранились в красивых альбомах, в прозрачных кармашках - каждая на своем месте.
...Поздним осенним вечером Юра вышел из электрички и зашагал к дому. Несмотря на усталость, настроение было отличным: результатом командировки в Московский филиал было заключение очень выгодного контракта, что сулило хорошую прибыль фирме и неплохую премию лично ему.
Юра еще в Москве зашел в пекарню и купил упаковку эклеров: и жена, и сын были страшными сластенами. Почему не порадовать близких? Да и сам он уже предвкушал, как после ужина заварит хороший чай и с удовольствием съест эклер. Или даже два!..
Он ускорил шаг и свернул в сквер. Здесь даже днем было малолюдно и как-то неприятно, но дорогу до дома сокращало как минимум, минут на пять.
Юра дошел до пятачка, от которого, словно лучи солнца, в разные стороны расходились семь дорожек и вдруг остановился. Его внимание привлекло что-то блеснувшее в свете тусклого фонаря. Он сделал еще несколько шагов и присел, разглядывая, что же лежит на асфальте. А там лежали три крупные монеты - старые, потемневшие, и явно давно вышедшие из употребления. Юра замер, а его сердце пропустило пару ударов. "Неужели кто-то потерял? Или выбросил, думая, что они не представляют ценности? Или все-таки не представляют?.."
Он достал из кармана носовой платок и с его помощью поднял монеты. Потерев одну из них краешком ткани, он улыбнулся: предчувствие его не обмануло! Это были те самые старые советские "юбилейные" рубли. "Даже если у меня такие уже есть, все равно возьму! - решил он. - Обменяю потом на что-нибудь другое!" - и, завернув монеты получше в платок, Юра положил их в карман.
...А дома его ждала расстроенная жена. Буквально мину десять назад их сын споткнулся буквально на ровном месте и вывихнул себе палец. А она сама, когда полезла в аптечку за бинтом, уронила градусник. Да, тот самый. Ртутный. Да еще и порезаться умудрилась. Настроение было успорчено, о семейном чаепитии речи уже не шло...
А на следующее утро сам Юра едва смог разлепить глаза: откуда-то взялся ужасный конъюктивит. Глаза заплыли, одновременно чесались и болели. "Да что же за напасть?" - разозлился он. О том, чтобы идти на работу, речи не шло, поэтому, вздыхая и тихо поругиваясь, он отправился в поликлинику.
Так как он был "без записи" и "без талончика" и вообще "по живой очереди", то ждать пришлось долго. Читать он не мог, поэтому просто прикрыл глаза, ожидая, когда его вызовут.
"Да в своем ли вы уме, милочка?" - услышал он через какое-то время дребезжащий старушечий голосок и с трудом приоткрыл один глаз. Недалеко от него сидела совсем старенькая бабушка и разговаривала по телефону. - Сколько раз говОрено вам - ничего на перекрестке поднимать нельзя!.. Темные силы там вовсю озоруют. Чем больше дорого пересекается, тем они сильнее.
А вы - "ложечка красивая была"! Я же говорила, на металлические предметы часто всякую гадость "сводят" - кто поднимет, к тому и пристанет. У меня вот соседка этим промышляла в свое время: на мелочь прыщи да болячки кожные заговаривала, а потом на перекрестке бросала. Так отбою от клиентов не было. Работает, значит..."
"Металл... Монеты... Перекресток... - стукнуло в голове у Юры, но он тут же устыдился своих мыслей: - Чушь! Бабка старая голову заморочила!.." - он оформил больничный и пошел домой. сын почему-то был не в школе, а стоял в коридоре и увлеченно рассматривал себя в зеркале.
"Пап, а это что у меня с глазом, не знаешь?" - он повернулся к Юре и продемонстрировал ячмень огромных размеров. Он не успел ответить, как зазвонил телефон, и жена прорыдала в трубку: "Я еду домой!.. К нам привезли новое оборудование, и бестолковый грузчик не удержал коробку... Прямо на меня упала... В лицо... Такой фингал теперь под глазом... я не могу... Отпросилась..."
Юра почувствовал, как по спине пробежали мурашки. "Бабкины сказки? Да и пусть! Не обязательно же кому-то об этом рассказывать?" - он снова надел куртку и отправился в сквер, где вчера подобрал монеты - пусть и ерунда, но совпадений слишком много - решил он и отнес монеты на то же место.
...Конечно, он не удержался и в один из праздников, когда языки развязываются и наступает время "удивительных историй" рассказал об этом случае в компании друзей. Рассказывал он это весело, как шутку, но почему-то никто не засмеялся.
Напротив, один из товарищей покрутил головой и вздохнул: "Повезло тебе, что вовремя сообразил. Да и то, что руками не хватал, а через платок взял..." - "Ты что, серьезно?" - изумился Юра. - это же бред!" - но товарищ пожал плечами и молча отвернулся.