Однажды мне позвонила удивленная подруга и рассказала, что посетила с коллегами ресторан с интригующим названием «Узбек Коля». Ей понравилась уютная атмосфера внутри, но теперь гложет любопытство: кто же такой этот узбек Коля, почему его так зовут, и чем он прославился в Узбекистане.
Честно говоря, поначалу я растерялась, поскольку не слышала ни о каком знаменитом узбеке с русским именем. Знакомые мигранты рассказывали, что в России их имена часто переделывают на свой лад, но точно никогда не упоминали о прославившемся у нас или у себя на родине Коле. Поэтому предположила, что название заведения — попросту рекламный ход, чтобы заманить клиентов ассоциацией с узбекским гостеприимством, кухней и дружелюбной атмосферой.
Подруга вроде согласилась со мной, но на этом не успокоилась и на следующий день снова позвонила, несказанно меня удивив. Оказывается, владельцы утверждают, что назвали ресторан в честь реального человека, живущего в Узбекистане и когда-то покорившего одного из акционеров своим гостеприимством. Только зовут этого узбека не Коля, а Куандык.
Вот тут уже я задумалась: ведь Куандык наверняка и не догадывается, что его радушие по отношению к гостям использовали таким образом. Думаю, владельцы ресторана поступили некрасиво, самовольно изменив его имя. Одно дело, например, рабочего Дильшода называть Димой с его согласия, и совсем другое — переделывать имя человека в своих целях втихую.
Позже я узнала и о другом неловком случае использования русскими узбекского колорита. Как-то на рынке услышала, как продавцы-узбеки громко возмущались рекламой в интернете ресторана Сергея Светлакова: известный комик в восточных одеждах изображен рядом с казаном плова и осликом. Уроженцев Узбекистана покоробило неоднозначное название заведения — «ESHAK», размещенное над их национальными атрибутами. Они посчитали такой поступок возмутительным и оскорбительным.
Наверное, пиар-отделу это показалось забавным, только вот узбекам не смешно. Они считают, что если уж хотели подчеркнуть, что Светлаков — комик, то могли бы назвать ресторан «Насреддин Афанди». Этот герой восточных притч и сказок, прославившийся своими шутками и хитрецой, отлично бы вписался в представленную рекламу: в Бухаре даже памятник есть, где Афанди изображен сидящим на ослике.
По словам узбеков, им вроде бы и объяснили, что не хотели обидеть, но неприятный осадок остался. Я тоже думаю, что вышло очень некрасиво. Мне кажется, менеджерам по маркетингу следовало бы заранее ознакомиться с культурой азиатов, прежде чем использовать их колорит в своих целях.
Удивительно, что не только рекламщики иногда перегибают палку. Мне, как и большинству моих знакомых, непонятен поступок правительства Москвы, вызвавший общественный резонанс. Как-то мы с подругами на одной из станций метро увидели таблички на трех языках: русском, таджикском и узбекском. Меня это настолько поразило, что дома погуглила, а потом надолго задумалась.
Поступок явно неоднозначный: с одной стороны, власти вроде как позаботились об удобстве мигрантов, а с другой — их же и поставили в неудобное положение. Ведь всем известно, что прежде чем устроиться в России по специальности, квалифицированные рабочие должны пройти тест на знание русского языка. Между прочим, в Узбекистане теперь престижно знать русский, выходцы оттуда всеми силами стараются его выучить, приехав на заработки.
Мне кажется, что надписи в метро на русском и английском языках вполне устраивали и местных и приезжих, тогда как фактически ничем не обоснованная замена в итоге вылилась в жаркие споры в сети и массу негатива.
Вообще-то, не только в России иногда не задумываются о возможном неприятном подтексте какого-либо поступка. Например, на Украине мне встречался ресторан «Авеста» (священная книга зороастризма), а в том же Узбекистане — шашлычная «Нафталин».
Однако мне почему-то все равно немного стыдно именно за своих соотечественников. А вы как думаете, чем они руководствовались?