Всем Привет? Давно не было "бабушкиных историй?" Увы, их не так много в запасе, мало я у нее расспрашивала, плохо я запоминала, но эта история запомнилась.
Итак... Когда же ты уйдешь, наконец. Так можно думать о женихе? Можно!
Было ей шестнадцать с небольшим. Обычная деревенская девчонка, старшая дочка в семье при трех братьях, после отца с матерью главная работница.
А когда это в деревне, на хозяйстве было мало работы?
Детства, считай, и не было. Вот уж пришла и юность. Замуж, уехать, сбежать от этого всего? Нет, о таком молодёжь и не думала тогда, в тридцатые годы. За всю молодёжь не скажу, но Настена не помышляла. Где уж родился, там и пригодился. И замуж тут выйдет, за местного, и работать будут, и детишек нарожают.
Только-только новый дом построили, с большой кухней, просторными сенями, окнами, которые дают много света. Ничего, что печку придется больше топить зимой, зато светло. Так мама хотела.
Встанешь утром, подойдешь к окну, вся деревня перед тобой. Вот пруд, вокруг которого баньки стоят, вот мосток, где белье поласкают, вот две сосны, что отец посадил, а там дальше школа да фабрика. На дворе весна завершается, вон, как петухи на той слободе горланят...будто в своем дворе слышно.
Самое время влюбиться. Работа работой, семья семьей, но должна же когда-то прийти и любовь.
И она пришла. Первая. Почти еще детская. И не к соседскому парню или пацану из другой деревни. А сразу почти запретная и безответная. К учителю. Даже не к тому, кому отвечаешь урок.
Ее уроки давно закончились. В школе всего 4 класса, писать-читать научили, и хорошо. У всех так.
А тут прислали Его. Баба Анюта, что в доме у самого пруда, на постой взяла.
Молодой, симпатичный, интеллигентный. Вон ботинки какие. Отец башмачником подрабатывал, в обуви она разбиралась. Такие, только городские заказывали и то редко. Смешной, в деревне все тропинки развезло, а он в ботинках.
Ладно, теперь уж потеплело, можно и босым. Всю жизнь босая летом ходила, и он научится. Представить было такое сложно, казался ей Михаил почти Богом. Будто все он делает иначе, как Бог. Не только ходит, но и ест, и спит, а все прочие мирские дела ему вообще чужды. Нет, не Бог, Ангел.
Не иначе. Баба Анюта жила в доме напротив, у самого пруда. Одна жила. Михаил и обедать домой приходил, и по хозяйству ей иногда помогал. Городской, не очень ловкий, но справлялся. Воды принести, забор поправить, дров наколоть. Бабка рада была, немолодая уже. Не то, чтобы старая, лет шестьдесят, но в глазах пятнадцатилетней девчонки глубокая старуха. Сколько Михаилу было? Вот точно она не знала, но раз уже учительствовать прислали, значит выучился на это дело, может лет 19 или даже все 20.
Еще важности на себя напускал, чтобы малышам старше казаться. Ее брат один 4 класса окончил прошлой весной, второй еще до первого не дорос. Мог бы и пораньше родиться, в школу бы его водила по утрам. Только что там водить, только мосток перейти, сами все бегают. Мать опять на сносях.
Эх, опять люлька, пеленки. Может девчонку родит, пацанов надоело уж нянькать.
Хочет ли она сама жизни такой? А другая точно бывает? Все так и живут. В соседних деревнях тоже. А в городе она редко бывала, да и что там за город, так, городок. В Москве есть родня. Родня, что выбилась в люди. В лучших домах кормилица - разве не честь? Даже вроде при царской семье...Ой, царской семьи то уж нет, но родня то осталась...
Знаться знались, но гостить дело хлопотное и накладное. И дом не бросишь, и на дорогу надо и там на всякое.
Так что жизнь свою Настя представляла такой, какой мать жила, да подруги.
Разве что может в соседнем каком селе. Что-то из своих не мил никто. В клубе по субботам народу много, молодых ребят тоже. Один есть красивый такой, но дюже петушистый. Как придет - быть драке. А ее мать не пускает, рано говорит тебе еще "женихаться", посиди еще годок-другой в девках, успеешь.
Ладно, годок можно, тем более сердце не екает, как мимо кто идет.
А тут он - учитель.
Сердечко взяло и екнуло. Какие уж тут шансы? Да никаких. Только любовь она такая, непредсказуемая.
Вот и повадилась Настя к пруду ходить, белье полоскать. Стирает почти что каждый день, даже чистое по два раза. Мать никак в толк не возьмет, что такое, что девка такая забывчивая сделалась. Все постирала, а полотенце опять забыла. Или стираное во второму разу намочила... Настя всегда аккуратной была, чистоплотной, но тут что-то на пруд зачастила. И платье, платье хорошее, каждый раз достает, как полоскать идет. На такую то работу хорошую вещь!
Да оно у нее почти что единственное. Это на выход, на праздник, в город, родню навещать, чтобы было в чем поехать или в клуб, когда мать отпустит. Что творит девчонка?
-Настасья! А ну стой, а ну сыми выходное! - кричит вслед мать.
Настена будто и не слышит. Раз на мосток, и трепет, трепет белье в воде целый час.
Платье мать припрятала, так та нашла, стала надевать, когда мать не дома. И не лень, нарядиться, сделать с корытом белья вокруг дома бабки Анюты пять кругов, потом только на мосток. Все , лишь бы Михаилу на глаза попасться, хотя бы разочек в день. Кровь к щекам приливала, ноги подкашивались. Заговорить? Да какой там. И глаз поднять не могла. Он здоровался, говорил даже "Бог в помощь". Не более того.
Вокруг девчат много, эта не самая красавица. Ростом не вышла, лицом тоже не сказать, чтобы глаз не отвести, да и не за таким он тут. Прислали ненадолго, скоро домой, три недели осталось. Дома будет невест искать.
Не видел он себя сельским учителем, скучно.
Вздыхала, вздыхала Настюха, а любимый ее так и не приметил. Неприметная, простая, деревенская. Платье нарядное никак не помогло. Собрал вещи, да уехал. Осенью кого другого пришлют. Говорили даже больше классов в школе откроют, будут аж до самого седьмого учить. Только ей уже поздно, как уж образовали, так и образовали. Она бы прилежно училась.
Михаил уехал, а мать родила. Опять пацана, что ты будешь делать. Такого еще горластого, как на грех, неспокойного....
Лето, работы разные в самом разгаре, никаких декретных отпусков. Откуда они на деревне? В городе то два месяца всего, а тут, как хочешь, так и крутись. Крутиться опять Настене.
-Никогда не рожу! - сказала она как-то в сердцах. Кто ж знал, что до своей первой дочки не так уж и долго осталось.
Михаила забыла как-то на удивление быстро. Может, то была не любовь? Только когда платье из сундука доставала, сердце начинало биться сильнее. Почему? Да и не помнит уже, почему-то...стучало.
Тут как-то мать засобиралась в деревню, что через поле и лес на запад, местную родню навестить.
Те были перед родами, теперь надо бы и ответный визит. Бабка Анюта даже согласилась за мальчишками приглядеть. А дочку с собой возьмет, пусть Настена развеется, хоть на два три. На больше и не получится, мальца кормить надо. Пешком долго, запрягли лошадь, поехали на телеге...
Там сестра матери, тетка, значит, с мужем, с семьей....Отец из других краев, из других мест, у него тут родни совсем нет.
Приехали, самовар, чай, разговоры. А тут соседка заходит, спросить что-то. Не знала, что в доме гости. Да не одна, с молодым человеком.
-Ой, прости, я и не знала, что вы не одни, потом зайду.
-Да, ничего, ничего, садись, вместе веселее. Машу и Пашку ты знаешь хорошо, это дочка Настя.
-Настя? Как выросла то. Уже невеста. Как время бежит, вроде недавно вот такая была....и соседка показала себе чуть выше колена.
-Да она и сейчас не сильно выше - пошутил отец..., Но да, хозяйка хорошая, что бы мы без нее делали...
-А это Ванька мой! Я тебе о нем говорила. Моей двоюродной сестры сын. Из Москвы. Гостить приехал, на целый отпуск.
Иван выглядел скромным парнем, явно старше Настёны, даже постарше Михаила, как будто, с виду вовсе даже не городским, уж точно не столичным. Рубаха простая, штаны тоже, не босой, но ботиночки стоптанные. Лицо простое, доброе, взгляд открытый.
-Иван - скромно представился он.
Что явно выдавало в нем не местного и городского - это речь. Говорил он как-то иначе. Вот в этом на Мишку был похож. Настя подслушивала, когда была такая возможность...Как-то даже под окном школы стояла. Мать тогда ругалась сильно, что ушла по поручению на минуту, а пропала, хоть иди ищи.
Никакого особенно яркого впечатления этот Иван на девушку не произвел. Да и старый он уже, взрослый то есть. Мужик, а не парень.
А вот Ванька девчонку приметил. Сразу. С первого взгляда она ему приглянулась. Да так, что как только одни с теткой остались, расспрашивать начал, кто, откуда, что за люди, где та самая деревня, далеко ли...
Через дня два корзинку взял, да к лесу.
-Куда ты? Грибов нет, дождя давно не было. Заблудишься! Погоди освобожусь, с тобой хоть пойду, а то ж заплутаешь.
-Ничего, ничего язык до Киева доведет!
-Это у Вас там доведет, а у нас кого спрашивать станешь, волков? Они тут есть, ты не думай, да много.
-Да не стращай, меня, я по опушке, краем, по полю, подышу, погуляю.
-Краем так краем. В какую хоть сторону покажи, куда искать потом идти
-Да вот, туда - махнул парень рукой в сторону, где предположительно находилась деревня, откуда девчонка была. Кое-что у местных он разузнал.
Там дорога есть, если по ней идти выйдешь на поле, потом через поле еще километра полтора и деревню увидишь. Она в яме как будто, с края леса не видать, а как поле пройдешь, она и будет.
Вроде запомнил все. У родственницы разведывать не стал. У нее характер такой, ты ей один вопрос, она тебе, прежде чем ответить, еще пять. Как тут признаешься, что девчонка понравилась, еще на смех поднимет. Итак слишком много уже расспросил.
Ничего, не заблудится, найдет.
И не заблудился, нашел. И волки не попались, только мужик да ребятишки. Все подтвердили, что правильно идет.
Хотел спросить дом у местных баб, да постеснялся. Помнится, что тетка Мария за столом говорила, будто дом новый закончили, что с соседкой у них теперь одинаковые, осталось забор установить, спор идет, кому, какой да где чьи лишние десять сантиметров земли. Ох уж это забор. Из-за него спорили потом и дети, и внуки! Да и вообще оба дома в один год родились, в один год и погорели, только это уже совсем другая история, из далекого будущего.
Два новых соседних дома рядом с прудом было найти просто. Какой только нужный? Что ж, сел на мосток, опустил ноги в пруд. Вода чистая, дно видно...и теплая. Сидит, на калитки посматривает. Из какой зазноба выйдет.
Что ж, такой взрослый мужик и не привык девок обхаживать? Кто-то уж должен был быть к двадцати шести годкам. А не привык. Не было ни городской невесты, ни даже подружки. Учился много, потом работать пошел. вот, очередной отпуск заработал.
Мать "сослала" в деревню к тетке воздухом дышать. Вроде городской, а сразу согласился. Бывал там только летом, но всегда за город тянуло. К природе. И лес любил, и поля, и да, воздух совсем другой! Даже запах навоза нравился и крик по утрам петухов, даже, что спать не давали.
Вот и Настя. Он называл ее не Настюхой, не Настеной, и не Анастасией, а Настей. У себя в мыслях. К ней в тот день так и не решился подойти.
Вышла девушка в одной руке с младенцем, в другой с хворостиной.
Выгнала из калитки трех жирных гусей, знать, чужих.
-Ступайте отседова, окаянные! А ну пошли.
Потом, видно, решив, что может напугать малыша, заговорила уже с ним.
-Ах забрались такие этакие нашу траву щипать, вот мы из сейчас прутом, прутом, да, Витек?
Вот увидь он ее такой первый раз, подумал бы, что мужнина жена со своим дитём, сразу бы отступил.
Даже то, как девчонка коверкала некоторые слова Ваньке нравилось. И платье совсем простое, не такое, в каком в гости приходила тоже милое. Он влюбился? Да, похоже на то. Если не видишь ни одного изъяна, это верный признак того, что влюбился.
В другой раз сама уж тетка в ту деревню собралась. Деревня была большой, по сравнению с их собственной. У них ни клуба, ни школы, ни даже пруда не было, только леса, леса, леса кругом. На танцы ей уж было поздновато, зато могла посмотреть не других. И частушки с бабами попеть. Это она любила. И Ивану будет развлечение.
Пораньше пойдут, обойдут всех знакомых с приветами. Всегда родня имеется по соседним деревням.
И к Маше зайдут! Что-то Ванька нет нет, да про них заговорит.
Спросишь, мол, а ты чего, а он смущается, ничего, просто так.
Зайдут, зайдут....
И зашли. И посидели немного. И Настя дома была.
-Отпусти ее с Иваном в клуб, Маш! Пусть повеселятся, может потанцуют.
-Да мала еще!
-Так не одна. Ванька парень хороший, сам не обидит и в обиду не даст.
-Против деревенских то? Против Васьки?
-Так зачем им на Ваську нарываться, они сами по себе. Может и не придет он, вчера, говорят в Сосновке уже с кем-то сцепился, батя обещал в сарае его запереть.
Иван танцевать не очень умел. Как-то особо этому делу его не учили. Так, разве что совсем по-простому. А тут, наверное, вальс и мазурка и не обязательны. Настя тоже смущалась, как это, с таким взрослым дядькой пойдет.
И мать отпустила.
Мать сразу, еще в первый тот визит, заметила интерес парня к дочке. И знала, что семья там хорошая. Как говорится, "парень из приличной семьи", да не просто приличной, из города, образованный.
Какая мать не хочет для дочки лучшей жизни? Дома три сына, вырастут помощники, еще и жен приведут. А эта уже с пяти лет на хозяйстве, ни детства, ни продыху.
Вдруг что и получится. А нет, так и суда нет. Поматросить и бросить, этот вряд ли, да и она не рискнет согрешить, позор это...
Вот таким получилось первое деревенской свидание. Почти не танцевали. Да и из клуба быстро ушли. Ходили за деревней, разговаривали. Обо всем! Кто как живет, кто что любит, кто мать, кто отец. У Ване было больше, о чем рассказать. Настина жизнь вот она, как на ладошке, добавить почти и нечего. Да он и на свете живет дольше!
Даже за руки не брались. И не целовались, конечно. Как можно, вот так сразу?
Однако, теперь она парня тоже оценила, запомнила. Не такой уж он и старый, всего на 10 лет старше. Много это или мало? Вообще-то, много, конечно, больше половины ее жизни! Ему уже 10 лет было, а она только на свет родилась.
С другой стороны, ну и что? Он же хороший.
Вот и повадился хороший в деревню через день приходить. Стал в дом вхож.
Придет днем, когда все на работе, ребятишкам вареного сахарку принесет, обоим, кроме малого. А как-то даже настоящих конфет раздобыл.
Тот, что в люльке еще мал. Ему Настя хлебушка пожует, в тряпочку завернет и в рот. Вместо соски. У него младших никого не было, первый раз такое увидел.
Люлька на крюке на потолке висит, над кроватью. Сядет, бывало на скамью, разговаривают, а Настя брата укачивает, тот верещит, заливается, а он все качает, качает, качает. Будто даже сильнее чем надо.
А как ей не качать? Эту историю бабушка была готова рассказывать каждый вечер, как ложилась в постель. Крюк так и оставался там, на потолке. Перед глазами. Да еще я спрошу, для чего и расскажи еще раз.... Она отвечала, что для люльки, и начинала свой рассказ...
"Мол, сижу качаю., качаю... Ваня тоже сидит. А малец уже обделался весь по самые уши. Запах такой, что глаза дерет. А интеллигент делает вид, что ничего не случилось. Мне стыдно. Стыдно так, что дар речи теряю. И качаю, качаю., качаю, что есть мочи.., того гляди из люльки брат выпадет. Может так уснет, Да кто ж уснет. Время скоро кормить, мать еще не пришла, а он весь в таком виде. Его бы помыть, подстилку бы поменять, может, тогда и уснет до матери. А то ведь и она заругает, как в детстве.
В детстве заиграется, забудет братьев замыть, потом они жалуются, мол больно было. Еще бы, когда уж перед самым приходом. Это не пожалуется, так она ж сама уже взрослая, сама понимать должна.
Но как такое можно сделать при госте? При мужчине? Невозможно представить. А он все сидит и сидит, не уходит, и не уходит. Я уже думать ни о чем другом не могу, сижу и молюсь "Господи, да когда же ты уйдешь, наконец!".
И так несколько раз было.
Странно себе представить? Сейчас сменить памперс младенцу - обычное дело. Не важно, кто там перед тобой, гости, жених или сам Папа Римский.
Да и то, что мать кормит грудью в Ресторанном Дворике торгового центра никого не смущает. Кстати, моей юности это бы всех шокировало. Такая открытость, выбор места. Да и кормить настоятельно рекомендовали строго по часам, а не когда захочет. Сейчас так вроде и правильно.
А то были еще бабушкины времена.... Она тот момент всю жизнь помнила!
А что Иван? Стал ли он моим дедом, а мама Ивановной? Да, стал. Стал моим дедом. Только помню я его смутно, совсем маленькая была, когда умер.
Целый год чувства проверяли, целую зиму. На работе были красны девицы а лучше Насти никто ему не показался. Тянуло его к ней, в деревню, и к ней, деревенской тянуло. И она дождалась. Ей было проще. Свадьба была очень скромная. Уехала девчонка в самый центр столицы жить. Семья обычная, интеллигентная, но небогатая, в городе издавна. В доме огромный "Гастроном" А там всего всякого! Такого и не пробовала никогда. Вечно туда сбегали кошки, которых из деревни потом с дочками от мамы привозили мышей гонять. Мыши из Гастронома, а кошки туда...
Прожили вместе всю жизнь. Двух дочурок подняли. Моя мама - младшая.
Историю ее появления на свет, можно прочитать здесь.
Много детей бабушка не хотела, бедно жили, да и намаялась с детства с детьми. Дедушка понял, поддерживал во всем.
Помню еще один ее рассказ, на отдельный когда не потянет.
Как по той дороге они большой компанией шли, через лес. В город ближайший, на праздник. Как она всю дорогу думала о другом...
Вроде по графику все случалось, а тут нет и нет, уже пятый день. Третий, сейчас? Если Бог дал, будет рожать, будет, только как же сложно все это. Как дома тесно, как прокормить непросто. Мужу ничего не сказала, не знает как и сказать. Праздник, все веселые, песни поют, шутят смеются. А ей не до смеха.
Под елку отлучилась. И вдруг поняла - не будет пока третьего.
Говорила "Я из под елки выскочила, да как заору песню на весь лес, как побегу по дороге, кружась и руками размахивая, будто самая счастливая во всем мире. Песню орала так, будто на конкурсе, кто громче. Слухом и голосом, кстати, она не обладала. Ванька и не понял, что вдруг такая перемена.
-Мне хорошо! Мне весело! Праздник!
Тогда с мужьями таким не все делились.
Знаете, что самое интересное. Подобная история была в жизни и у меня, только еще смешнее.
Кто-нибудь знаете в Египте жука скарабея, вокруг которого надо ходить и желания повторять? Ходишь определенное число раз и просишь о важном. Всех туристов к нему возили. Ну и мы поехали. Улетала я примерно в том же раздрае, в каком бабуля шагала по дороге, отложив решение проблемы и все разговоры на возращение. Это легко сказать...
Сложнее сделать. Вот сын (еще ребенком) ходит вокруг бубнит что-то свое, муж тоже ходит, верит не верит, просит, не просит, уж не знаю, раз приехали, надо ходить.
И я круги нарезаю. Желание всего одно. Больше ни о чем думать не могу.
Сбылось? Ага. Прямо в обратной дороге. Может от жары просто. Какой уж раз жалею, что такой шанс на такое пустяковое желание угробила. Сын говорил у него сбылось. Ну какие там особые желания в 11 лет. Скорее всего мы о нем знали, вот и "сбылось".
Остапа опять понесло? Вернёмся к бабуле.
Умереть в один день, как в сказке, у деда с бабушкой не получилось, да и был дед на десять лет старше жены.
Зато как деревню любил. Больше чем она, деревенская. Моя мама и тетя очень хорошо пели, особенно тетя. В свою бабушку, Машу. Бывало затянет тетя песню "Ах мой милый никуда я не уеду" о том, как деревенская девушка не может уехать из родных мест, а я про бабушку думаю. Мне тогда самой лет десять было. Уехала же. Значит любила сильнее дедушку, чем родное поле? Я по-простому рассуждала, по-детски.
Он это это поле любил за двоих. И лес. Лучший грибник во всей округе. Таких поискать. И лес знал, как свои пять пальцев.
Бабушка от него корзинку прятала. Говорила, уберу с вечера все, сапоги, корзины, все спрячу. Не надо нам больше грибов! А утром встаю, мужа нет. В кедах и с ведром в лес убежал.
Бабушка, мама - не такие любители. А вот тетя, старшая дочка -да. И я. Мне все говорят, что в этом я в деда...
И никто, кто его знал, не верил, что он не местный. Местный плутали, а он выводил. Умер там же, в огороде, грядки копая от инсульта...
Сейчас нет уже никого, ничего, нет деда, нет бабушки, нет мамы, нет дома. Поле, поле, правда еще осталось. И леса немного. Только так дачами его застроили, что больше не заплутаешь особо. И дороги все, по которым телеги ездили давно совсем заросли...
Все думаю, если бы дом не погорел, не забрала бы его бабушка с собой к деду, осталась бы та петля в потолке, тот крюк по сей день? И как бы я его нынче использовала...Для модного круглого гамака? Или просто вспоминала эту историю каждый раз?
Даже две сосны, что прадед у пруда сажал тоже уже спилили..., но они долго держались, дольше всех...
Иван и Настя любили друг друга. Он никогда грубого слова не сказал, голоса не повысил. Он а тоже любила, всю жизнь. И ни на кого больше потом не смотрела, хотя пережила мужа пару десятков лет.
И всегда смеялась, когда вспоминала про парадное платье и стирку на мостике. То была еще не любовь, то была репетиция.
Еще вспоминаю девчонку одиннадцати лет, которая поехала с родителями в отпуск, на турбазу. И которая по десять раз в день относила по горсточке мусора в контейнер. Лишь потому, что там была волейбольная площадка, где мальчишки постарше играли. Один из них кудрявый белобрысый лет семнадцати. И не было ему никакого дела до той девчонки.
Это тоже была еще не любовь "репетиция" Правда, я "репетировала" дважды, второй раз с блондином из старших классов, который тоже вряд ли подозревал о моем существовании.
Прямо какая-то преемственность получается.
Нравились те, кто постарше. Как бабушке? Нет, я думаю, что всем девчонкам в определенный момент нравятся мальчишки постарше. И блондины больше брюнетов.
Репетировала, репетировала, а замуж пошла за брюнета младше себя, на целых две недели, который всегда был перед глазами, особенно летом, в той же самой деревне.
А его деда, его деда прислали в ту самую школу, под окном которой бабушка вздыхала по молодому учителю. Через много лет после Михаила, директором. В юности он был очень красив. И реально мог оказаться там намного раньше, на месте Мишки...Не оказался.
И мог вовсе никогда не попасть в ту деревушку.
Назначен был совсем в другую школу, в поселок в 20 километрах.
Дороги размыло, планы начальства переменились, и осела семья там, где осела.
Как-то думали со свекровью, что не размыло бы тогда те пути, никогда бы не встретились и мы...с мужем.
Иногда кажется, что многое на самом деле продумано где-то и кем-то до нас и за нас.
#воспоминания #деревенские истории #истории о любви
С Уважением КВАм!
