Всем привет! Сегодня мы беседуем с Романом Алябьевым, человеком, которого в 14 лет перевезли в Германию, но через 20 лет он самостоятельно переехал в Россию. Скажите, Роман: в жизни бывают такие моменты и такие периоды, когда ты с кем-то или чем-то борешься. Кто был или что было самым главным врагом вашим в жизни Германии?
Роман Алябьев: Да, Германия в целом, наверное, в целом сама страна - с ней и боролся. Для меня это - личная трагедия, на самом деле.
И я считаю, что в целом для народа, для огромного народа, для огромного количества людей - это трагедия, что им пришлось эмигрировать туда. Уехать с того места, где они родились, выросли. Эмигрировать и унижаться там или быть униженными и подстраиваться каждый день, надевая маску. Подстраиваться, показывать, что мы такие же люди, что мы заслуживаем тоже уважения и понимания.
Жизнь в Германии - это как сопромат. Есть материалы, которые могут друг с другом взаимодействовать хуже или лучше, есть - которые не могут. Есть - которые не растворяются друг в друге.
Если говорить о русском человеке, настоящих русских, то они не могут раствориться в Германии и в немецком обществе, они не могут смешаться с немцами. К сожалению, такие "материалы" не смешиваются.
Я понимаю, например, ситуацию, когда, допустим, узбеки приезжают в Россию. Я смотрю, как они со своими детьми в Москве говорят по-русски: то есть они растворились, смешались, да.
Все бывшие 15 советских республик, все мы - один народ. В Германии же все русские, находясь дома, говорят по-русски, даже спустя тридцать лет. Дома - по-русски, со своими детьми говорят по-русски.
Есть дети, которые вырастают, ходят в садик, школу. Они поговорят там по-немецки, потом, когда они становятся взрослее, они хотят говорить только по-русски. Поэтому, в целом, это всегда было такое противостояние.
Я поэтому и никогда не вступал в немецкое гражданство. Мне многие пишут на моем YouTube канале в комментариях: «Ты переехал в Россию, выйди из немецкого гражданства, откажись от него».
Пишут так уверенно, главное. Я никогда его не брал и не вступал в немецкое гражданство. У меня была "сто раз" эта возможность. Я не хотел, потому что это надо давать присягу. Для меня это невозможно. Это невозможно: настолько себя обмануть, и так, сердцем покривя, сделать этот шаг.