Чего я ждал от службы в Группе Советских Войск в Германии? Увеличения денежного содержания и выхода на новый уровень профессионализма. Это то, что мне гарантировано обеспечивалось самим местом службы.
Денежное содержание удваивалось на период нахождения за государственной границей. Отпуска и командировки в Союз опускали его до нормального уровня.
За пять лет можно было самостоятельно накопить на автомобиль и прибарахлиться, если не шиковать во время отпусков и во время службы. Накопить на новый отечественный автомобиль можно было, но чтобы его потом в Союзе приобрести, надо было ещё изощриться.
А профессионализм рос за счёт качественной учебно-боевой подготовки. Техника на западных рубежах была самая современная, лейтенантов из училищ в полки давали по минимуму. Большая часть дневных полётов выполнялась парами и звеньями, а погодные условия Германии изобиловали сложными условиями. Частые учения и проверки боевой готовности держали личный состав в тонусе. Натовцы не давали расслабляться и командованию ГСВГ своей постоянной активностью вдоль границ Варшавского Договора.
Эти две важные вещи — финансы и профессиональная подготовка - не особо озвучивались в разговорах на дальневосточных кухнях за рюмкой чая. Зато обсуждались широко и подробно бытовые условия в военных городках Германии и Венгрии, Польши и Чехословакии. Больная тема. Хотелось пожить в условиях максимально приближенных к цивилизованным. С горячей водой в кранах, с нормальной температурой в квартирах зимой, с хорошим продуктовым обеспечением магазинов Военторга. И самой лучшей в этом отношении была ГДР. К такому мнению приходили те, кто прибыл на Дальний Восток с западных границ Варшавского Договора.
И вот моё семейство здесь. Нам предстояло во всём убедиться самим.
Были у меня и личные планы на время службы за границей. Хотел выучить и заговорить на немецком языке. Я-то его и в школе, и в училище учил, но разговаривать не мог. Читал немецкий текст бегло и словарный запас был хороший. Но, как только доходило дело до разговора — на меня нападал ступор. Я собирался это дело поправить в общении с немцами. Наивный человек!
Культура западная меня тоже привлекала: средневековые замки, соборы с органной музыкой, старое оружие, доспехи… Но, главное — живопись! Дрезденская галерея — моя мечта. Там я обязательно побываю. Наверняка в гарнизонах делают культурные организованные вылазки в эту мировую сокровищницу изобразительного искусства. Дважды наивный человек. Деревня!
И ещё у меня был один пунктик на Германию: понять на чём держится их чистота и порядок. Я не сторонник того, что это у них заложено на генном уровне. Не без того, конечно, но не в такой степени, как это представляется обычно. Мол, нам, русским, это не дано.
Марксистско-ленинскую теорию в училище нам преподавали, я в ней почти отличником был. До сих пор у меня имеется стойкое убеждение, что «бытие определяет сознание». Постоянно мне в жизни приходится наблюдать подтверждение этого положения диалектики. Другое дело, что сущность этого самого «бытия» не всегда можно раскусить. Чаще всего важные правила и законы, которые толкают нас на поступки, не видны на поверхности ежедневной суеты. Их не увидишь на заборе, они не мозолят нам глаза с плакатов и газет. Но они сидят на подкорке в башке и дёргают за невидимые нити, руководя нашим поведением. Я собирался вывести на чистую воду эти немецкие привычки к чистоте и порядку. О-о-о-о… Трижды наивный!
А вот обилие книг в Военторге превзошло все мои ожидания. К приезду семьи подоконник был завален новой литературой. Я не понимал причину такого изобилия русской литературы в военных городках за границей. В Союзе доступ к книгам в гарнизонах был через талонную систему. К качественным и редким изданиям, конечно. Потом до меня дошло, что это способ выкачивания с военнослужащих марок в бюджет государства. В Военторге и другие фишки с советскими товарами для этой выкачки имелись. Например: спиртное советского производства. Которого в Союзе днём с огнём на прилавках не сыщешь. Только под прилавком. И с заднего крыльца.
А для жены первым сильным потрясением было круглосуточное наличие в кранах квартиры горячей воды. Кстати, бойлеры стояли в каждом доме в подвале. Очень удобно и экономно. Не нужна центральная котельная и километры труб, которые надо закопать. А потом откопать, чтобы ремонтировать. А потом закопать, оставив кучи грунта и испорченные тротуары.
Потом у жены был поход по продуктовым магазинам, чтобы затариться съестным. Это тоже мероприятие не для слабонервных после Дальнего Востока. Надо постоянно контролировать челюсть, чтобы она не выпала.
Впрочем, к хорошему быстро привыкаешь. Очень быстро.
Как только она заимела подруг, которые уже познали все прелести гарнизонной жизни в Фалькенберге, так сразу узнала в каких магазинах надо отовариваться, чтобы сэкономить марки на еде, чтобы потратить их на шмотки. «Бытие определяет сознание».
Семья встраивалась в повседневность нового гарнизона, а я продолжал восстанавливаться до своего лётного уровня.
Перед Новым годом в полк пришёл приказ сформировать эскадрилью на МиГ-31 из личного состава полка. Предполагалось, что в полку будет два типа самолётов. Этот Чёрный дрозд (SR-71) заколебал уже своими пролётами вдоль границ Варшавского Договора. А достать его на той высоте было в Германии проблемно — территория маленькая. Не каждому полку хватает места для разгона и выхода истребителей в стратосферу. Фалькенберг для этого подходил вполне.
Этот приказ был для истребителей, как гром среди ясного неба. МиГ-31, конечно, самолёт самый современный, но — не истребитель. Как ни крути. Командир полка дал пару дней на размышление лётному составу, мол, желающие записывайтесь добровольно, а остальные пойдут в перехватчики принудительно.
Лётчики полка забурлили. Желающих поменять специальность истребителя на перехватчика не было. Особенно горячились самые молодые пилоты, мол, я лучше из армии уволюсь, чем поменяю противоперегрузочный костюм на высотный. Летать по прямой, пусть даже и выше всех? Да ни за что!
Старшие офицеры были прагматичнее: пытались выяснить про оклад и звания на соответствующих должностях. На каких аэродромах стоят такие перехватчики в Союзе, это про перспективу будущей замены из ГСВГ думали. Но активистов агитировать на перехватчики в этой тёртой службой компании не было. Не патриотично. Истребители — это элита ВВС! Как можно заикнуться про добровольную смену такой специальности.
Был ещё один нюанс в этой переквалификации — штурман. Экипаж перехватчика состоял из двух человек. А народ истребительный привык за свою жизнь бороться и отвечать самостоятельно. Делить свои функции в полёте с другим человеком казалось некоторым лётчикам делом ненадёжным, более опасным, чем полёт в одиночку. Да и что за человек попадётся в экипаж? Ведь подбирать его самому никому не позволят. Отвечай только за него.
Это был другой уровень профессии и некоторых сторонников одиночества в кабине он серьёзно пугал. Не добавлял желания записаться добровольно.
Вот меня штурман уже не пугал. Даже интересно было. Это меня так общение с транспортниками в командировке перестроило. Мне рассчитывать на то, что не попаду в перехватчики, не приходилось. Ещё в Галёнках понял, как работает наша система отбора в таких случаях. Там отбирали истребителей в вертолётчики. Отправили тех, кто в полку не показал себя. Как Ваня Солнцев. Теперь будет то же самое. А у меня лётная подготовка ниже, чем у старожилов этого полка. Я изначально не показался командирам из-за того, что в Орловке не летали на маневренные воздушные бои. Надо меня к ним готовить. А смысл? На перехватчике маневренные бои не нужны. Прямая дорога, тебе, Толя, в перехватчики.
Жаль, конечно. Но с другой стороны — новый самолёт освоить — это в профессии - плюс. Летает выше, дальше, быстрее. Тоже — хорошо. И в родной области есть аэродром, где стоят аналогичные типы. Чем чёрт не шутит, вдруг замена туда будет. Остаюсь служить в этом же гарнизоне, переезжать никуда не надо. Замечательно!
Я не стал строить из себя патриота-истребителя, а оставил решение своей судьбы за собой. На следующий день подошёл к комэске и заявил о своём желании переучиться на перехватчик. Комэск не смог скрыть своего удовлетворения моим решением. Впрочем, в его списке добровольцев уже были фамилии: старые майоры и те капитаны, кому перспектива карьерного роста в этом полку не светила по разным причинам.
Новогодние праздники прошли под знаком подготовки к переучиванию. Получены паспорта и прочие сопутствующие документы. В один из послепраздничных дней вечером всю группу собрали на инструктаж к командиру полка. Основной костяк группы составляли свежие заменщики. Начальников этой группы не запомнил. Командир был краток и суров: не пьянствовать, не дебоширить, хорошо учиться, завтра будет самолёт.
Пошли во домам паковаться в чемоданы.
А утром нам объявили, что переучивание отменяется. Оказалось, что разместить МиГ-31 в наших укрытиях невозможно: по высоте в арки не проходит.
Пошли сдавать документы и паспорта.
Уж, извините, товарищ подполковник, но придётся вам меня готовить к маневренным воздушным боям.