В ПЕРВЫЙ день BRISK в сентябре художник-концептуалист Агнешка Курант просматривает менее известные изобретения Томаса Эдисона в Вест-Ориндж, штат Нью-Джерси. Вафельницы, мимеографы, кинокамеры и батарейки выстроились в длинном скрипящем зале лаборатории, превращенной в музей., но взгляд Куранта привлекла белокурая кукла в синем платье. Кукла потянулась вперед, приоткрыв фарфоровые губы, словно хотела прикоснуться к художнику по ту сторону стекла. Старинная игрушка, оснащенная миниатюрным фонографом вместо сердца, когда-то издавала детские стишки. «В то время увидеть и испытать говорящую куклу, должно быть, было совершенно жутко и страшно», - говорит Курант. По ее словам, для нас невозможно представить, насколько шокирующим было бы зрелище для потребителей XIX века, теперь, когда головокружительный темп технологических открытий заставил нас оцепенеть даже на самые поразительные инновации. Но это то, что Курант пытается вызвать в своей работе: жуткое, тревожное удивление, которое мы привыкли испытывать к прогрессу, который предвещал новые образы жизни.
На протяжении своей карьеры 43-летняя Курант использовала электромагнитные поля, чтобы камни парили над их постаментами, и дрессировала попугаев, чтобы они лаяли, как собаки. Она выпустила в обращение фальшивую валюту и напечатала термочувствительную газету с исчезающими историями, основанную на предсказаниях ясновидящего. Она создала карты несуществующих островов, периодические таблицы коллективных заблуждений и эрзац окаменелостей, используя ускоренные геологические процессы как форму «художественного письма». Подобные работы откалиброваны, чтобы изменить восприятие реальности зрителями, вызвать переживания, которые хотя бы на минуту заставят весь остальной мир выглядеть подозрительно.
Подпишитесь на информационный бюллетень T List Еженедельный обзор того, что редакторы журнала T Magazine замечают и чего жаждут прямо
Курант очарован моментами, когда новые события - сельскохозяйственная революция, изобретение письма, появление электричества - трансформируют человечество, изменяя схему как индивидуального мозга, так и коллективного бессознательного. Она считает, что мы живем в такой момент, и ее работы отражают головокружительный, зловещий потенциал нашей нынешней эволюции. «Ее действительно интересует, как технологии становятся волшебными для большинства из нас», - говорит Мэри Серути, исполнительный директор Walker Art Center.в Миннеаполисе, который организовал прорывную выставку Куранта. «Она спрашивает, насколько соблазнительна магическая часть этого и насколько потенциально зловещими являются невидимые части». В эпоху, когда наши цифровые личности покупаются и продаются, интеллектуальный анализ данных распространился на наши мечты, мобильные телефоны практически превратились в протезы, а алгоритмы определяют, с кем мы встречаемся, Курант исследует неопределенность изменчивого настоящего и неизвестного будущего с помощью проектов, которые граничат с научными экспериментами. . Если технологии переделывают людей и общество способами, которые мы едва можем сформулировать и, конечно, не можем предсказать, ее проекты исследуют механизмы, приводящие к этим изменениям, и куда они могут нас привести.
Для создания одной из своих самых известных работ Курант снабжала колонии термитов необычными строительными материалами: кристаллами, золотом и неоновым песком. В течение нескольких месяцев насекомые образовали сверкающий набор узловатых шпилей электрических оттенков синего, фиолетового, желтого, оранжевого и зеленого цветов. Курант назвал статью 2014 года « AAI (Искусственный искусственный интеллект) », позаимствовав сомнительный термин Джеффа Безоса для людей, которые выполняют микрозадачи, часто за копейки, и не учитывая большого контекста в отношении проектов, которые они помогают реализовать, на своей онлайн-платформе труда Amazon. Механический турок. На самом базовом уровне эта статья освещала положение рабочих, более отчужденных от своего продукта, чем мог представить Маркс, но также говорила о том, в какой степени мы все стали рабочими на глобальной цифровой фабрике, непреднамеренно приносящей прибыль частным корпорациям. . Термиты понятия не имели, что они создают искусство для Куранта - они просто делали то, что делают термиты. Люди могут быть немного менее внимательными, но мы продолжаем накапливать нематериальный капитал, просто входя в систему и занимаясь повседневной жизнью.
Что отличает произведение и практику польского художника в целом, так это отсутствие антиутопического заламывания рук перед лицом технологических изменений. Хотя ее беспокоят цифровая слежка, унижающие человеческое достоинство формы труда, разрушение окружающей среды и то, что она называет «ужасами позднего капитализма», Курант в равной степени взволнована некоторыми событиями, которые, по ее мнению, происходят, - наряду с обвинением в свободном предпринимательстве. «AAI» также было чем-то вроде празднования коллективного творчества, модели того, как искусство будущего может создаваться целыми обществами, а не отдельными людьми.
ДВИЖУЩАЯ СТРАСТЬ КУРАНТА - это коллективный разум: феномен, в котором огромное количество независимых агентов сотрудничают, чтобы произвести непредсказуемое, новое и сложное поведение. Коллективный разум присутствует в бактериальных колониях, слизистых плесени, человеческих городах, онлайн-сообществах и системах искусственного интеллекта - представьте себе стаи скворцов, летающих по воздуху, тысячи самцов светлячков, мигающих в идеальном унисон, чтобы привлечь товарищей или социальные движения, которые объединяются в Твиттере и вспыхивают. на улицы. Но может ли коллективный разум также стать формой художественного творчества? Курант отмечает, что культура создавалась коллективно на протяжении тысячелетий в форме безавторных мифов и эпосов. Концепция одинокого творческого гения появилась сравнительно недавно, и притом весьма незначительной.
«В своей работе я разными способами пытаюсь говорить о том, что не существует такого понятия, как индивидуальный интеллект, так же, как нет такой вещи, как индивидуальное« я », - говорит Курант. Миллиарды кишечных бактерий, производящих дофамин и другие нейротрансмиттеры, влияют на наше настроение и мысли и, в конечном итоге, на наше поведение; компьютерные алгоритмы определяют наши решения, расходы, исследования и личную жизнь. «Итак, нас взломали изнутри и снаружи», - продолжает она. «А вообще, что такое человек? Это множество агентств. Это полифония. Это совокупность всех этих различных типов агентств - человеческих, нечеловеческих, минеральных, вирусных, бактериальных и ИИ ».
Весной прошлого года Курант представил первую часть колоссальной инсталляции «Конец подписи » (2021–2022 гг.) В Массачусетском технологическом институте в Кембридже. Петляющие черные линии, состоящие из высокотехнологичных фонарей, были разработаны для имитации потока чернил, нарисованных на фасадах двух новых зданий, как если бы невидимая рука неоднократно подписывала стены. Курант работал с компьютерными учеными над созданием двух коллективных подписей - одной для научного и академического сообщества Массачусетского технологического института, а другой для жителей Кембриджа - путем агрегирования подписей сотен людей, использующих искусственный интеллект.
Работа является напоминанием о том, что, хотя мы склонны приписывать ключевые открытия отдельным людям, научные триумфы обычно связаны с широким сообществом сотрудников, невидимых технических специалистов, соперников, коллег, партнеров и покровителей. Эдисон, например, мог запатентовать лампочку, но он был далеко не единственным, кто экспериментировал с электричеством, как подчеркнул Курант во время нашего визита в его бывшую лабораторию. Ее воодушевляет тот факт, что Нобелевские премии все чаще вручаются командам или даже нескольким командам, а не отдельным лауреатам. Учебники, по ее мнению, следует пересматривать, чтобы учащиеся понимали, что открытия не происходят в вакууме. «Я думаю, что в принципе не только история культуры, но и история человечества должна быть переписана с этой точки зрения», - говорит она.
...Предоставлено галереей Тани Бонакдар, Нью-Йорк / Лос-Анджелес и Фортес Д'Алоиа и Габриэль, Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро. Фото любезно предоставлено художником.
Соответственно, большинство проектов Куранта - это совместные проекты. Она работала с лингвистами, социологами, нейробиологами, эпигенетиками, экономистами, антропологами и философами. Этой осенью Курант выиграл грант от отдела искусственного и машинного интеллекта Google на совместную работу с компьютерными учеными над новым проектом. Она планирует снять фильм, в котором каждая деталь будет определяться различными формами коллективного разума, в том числе искусственными симуляциями общества, используемыми социологами для предсказания беспорядков, этнических конфликтов, роста культов и новых религий, а также распространения мемы и вирусы. Хотя Курант подписывает свои работы как личность, она видит свою роль импресарио. «Я более или менее просто создаю систему, которая может что-то производить, или программу», - говорит она.
Курант обладает энциклопедическим умом и лазерной фокусировкой. Когда она действительно в ударе, она редко делает паузу, чтобы перевести дух. Идеи скачут, когда ее маленькие выразительные пальцы сжимают, сжимают и тянут воздух, как если бы он был ириской. Среднее предложение распаковывается, как набор матрешек, открывая других, вложенных внутрь. Во время очередной недавней экскурсии с художником, чтобы увидеть коллекцию старинных автоматов (предков современных роботов) в Музее Морриса в Нью-Джерси., наш водитель пропустил выезд и принял смелое, хотя и сомнительное решение, повернуть назад 150 футов по I-78 вместо того, чтобы выйти на следующей. Трактора-прицепы кружили вокруг нас, дико гудя. Машины проносились мимо, а мы поползли задом наперекор движению. В конце концов, углубившись в обсуждение теорий французского философа Катерины Малабу, Курант спросил, что происходит. - объяснил я, сжимая кожаное сиденье. Она бросила взгляд в окно на предполагаемый выход и пробормотала что-то о том, что все это «немного опасно». А потом она
Риторический стиль Курант, возможно, является продолжением ее взглядов на авторство. Словесный поток междисциплинарных ссылок, исследований и идей служит для дезинтеграции ее собственной личности в море информации и других мыслителей. «Она хочет сказать, что ее нет, - говорит куратор Каролин Христов-Бакаргиев, - но чтобы сказать это, она должна стать призраком». Ирония судьбы, конечно, в том, что созвездие разноплановых фигур, которое собирает Курант, никогда бы не могло существовать без нее.
ИНТЕРЕСЫ КУРАНТА К науке и технике были заложены в раннем возрасте. Ее родители были инженерами-электриками, и вместе они основали компанию, производящую линию термостойких маркеров для маркировки панелей электрических, телекоммуникационных, пневматических и гидравлических кабелей. Единственный ребенок, Курант вырос, играя с кусочками пластика цвета мелков в домашней мастерской в Лодзи, бывшем производственном городе в центральной Польше. Настоящих игрушек было мало. «Польша в 80-х была чрезвычайно серой страной», - говорит Курант. Коммунизм рушился, и не хватало даже предметов первой необходимости. «Но это было действительно хорошо для воображения, потому что мы просто разрабатывали идеи и изобретали языковые игры», - говорит она. Когда западные товары просачивались через бэк-каналы, дети обменивали яркие фантики от конфет и обменивали сломанные перья цветных карандашей. «Дети превращали все в валюту, потому что все было в дефиците», - говорит она. Эти специальные системы ценностей и коллективные фикции остались для нее постоянной музой.
Когда Курант была подростком, родственники, приехавшие из Бразилии, отвезли ее на еврейское кладбище в Варшаве. Только там, среди разбитых надгробий со свастиками, она узнала, что семья ее матери была еврейкой. Ее дедушка и бабушка выжили во время Холокоста, будучи рабочими на фабрике по производству кастрюль и сковородок. Курант, воспитанная католичкой, обнаружила, что знала их только по псевдонимам, принятым ими во время войны. Ее двойное наследие подпитывало ее влечение к гибридным объектам и обостряло ее радар для недостающих частей истории.
Курант изучала философию и историю искусства в Лодзинском университете и, по настоянию своих более практичных родителей, также изучала фотографию в Лодзинской киношколе. У нее не было амбиций стать художницей - она думала, что может писать эссе или критику; ее интерес к объединению междисциплинарных идей побудил ее подать заявку на участие в программе творческого куратора в Голдсмит-колледже в Лондоне, куда она переехала в 2002 году. Там у нее была возможность встретиться с рядом кураторов, включая, возможно, единственного в мире известного куратора. Ганс Ульрих Обрист. Художественный руководитель лондонской галереи Serpentine Galleries, он известен широкому кругу людей - от Рема Колхаса до Йоко Оно, - которые занимаются его профессиональной и личной жизнью и включили работы Куранта в свою последнюю книгу.Нам Джун Пайк , пионер новых медиа, считавший, что искусство может высвободить или активировать поэтические измерения технологий.
Будучи молодым куратором, Курант придумывал экспериментальные проекты: выставка внутри фильма, выставка как паразит, которая захватит принимающий ее музей. Ее идеи побудили некоторых проницательных зрителей предположить, что она сама могла быть художницей, но Курант возразил. «Я не думала, что у меня есть что-то оригинальное, что можно сказать, что другие люди хотели бы видеть», - говорит она. Ситуация изменилась в 2004 году, когда Курант приехал в Нью-Йорк по программе International Studio & Curatorial Program, резиденции для художников и кураторов в Бруклине. Однажды, когда артисты открыли свои студии для публики, Курант сделал то же самое. Внутри она создала динамичную выставку произведений искусства, воспроизведенных с помощью специального пигмента, который проявляется только в ультрафиолетовом свете. Арт-дилер Ивон Ламберт пригласил ее на реставрацию выставки в своей нью-йоркской галерее - не как кураторский жест, а как самостоятельное произведение искусства. Инсталляция поднялась в 2005 году, растаяв и снова появившись вместе с солнцем.
В конце концов, не в силах больше содержать себя, Курант вернулась в Польшу. Она оставалась там в течение следующих пяти лет, пытаясь понять, кем она была как артистка. Она мало посещала студию и зарабатывала на жизнь преподаванием французского и английского языков. К тому времени, когда ее матери поставили диагноз "рак поджелудочной железы в последней стадии", будущее казалось неумолимо мрачным. Тогда подруга Куранта, архитектор Александра Васильковская предложила им подать предложение для польского павильона Венецианской архитектурной биеннале 2010 года.. Вместе они выиграли конкурс и превратили павильон в заряженное пространство для физической смелости и психологической разрядки. Эшафот из птичьих клеток возвышался над морем тумана; посетителей приглашали спрыгнуть в пустоту. Прямо под клубящимся туманом был матрас, и падение было всего в нескольких футах вниз, но было невозможно узнать это сверху.
Произведение предлагало то, что Курант называет «очищающим, очищающим» прыжком в неизвестность - люди покидали павильон смеясь и плача, иногда одновременно, - но это также свидетельствовало о коллективной потребности в риске. «Куда нас ведет устранение риска? Ничего хорошего », - говорит Курант, которая в своей работе продолжает критиковать управление рисками. Она утверждает, что ошибаться не только для человека, но и для инноваций, указывая на то, что мы обязаны аспирину, рентгеновским лучам и виагре несчастным случаям. Без аберраций мутантных генов эволюция не могла бы происходить, и наш вид даже не существовал бы.
г в фильме Куранта «Вырезки» 2013 года, в котором актриса выступает в роли персонажа, вырезанного из театральной версии фильма Ричарда С. Сарафяна 1971 года «Точка исчезновения».
Шарлотта Рэмплинг в фильме Куранта «Вырезки» 2013 года, в котором актриса выступает в роли персонажа, вырезанного из театральной версии фильма Ричарда С. Сарафяна 1971 года «Точка исчезновения».Кредит ...Предоставлено Anna Lena Films, Галерея Тани Бонакдар, Нью-Йорк / Лос-Анджелес и Фортес Д'Алоя и Габриэль, Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро
Резиденция 2011 года в Location One, ныне несуществующей нью-йоркской некоммерческой организации в области искусства, вернула Курант в Соединенные Штаты и познакомилась с некоторыми из ее первых основных сторонников: покровительницей искусств Теей Вестрейх Вагнер, кураторами Гуггенхайма, которые в конечном итоге пригласили Куранта установить ранняя версия «Конец подписи» на белом спиралевидном фасаде музея, а позже - Черути, куратор своей первой персональной выставки в Скульптурном центре в Лонг-Айленд-Сити, Квинс, в 2013 году. « ВизиткиКурант представил себе встречи между персонажами, вырезанными из финальных версий известных фильмов, убедив Шарлотту Рэмплинг, Эйба Вигоду и Дика Миллера повторить персонажей, вырезанных из «Точки исчезновения» (1971), «Разговор» (1974). и «Криминальное чтиво» (1994) соответственно. Короткий сценарий, который Курант написала в соавторстве с мужем, художником и писателем Джоном Меником., заставляет троих встретиться через серию совпадений и поговорить на свалке автозапчастей. (Уолтер Марч, редактор фильма «Разговор», был близким соавтором проекта.) Черути вспоминает, как был ошеломлен интеллектом, харизмой и «решимостью», с которой Курант убедил этих кинематографистов принять участие в фильме (что была приобретена Музеем современного искусства в начале этого года), а также ради более грандиозных целей художника. «У нее есть амбиции внести важный вклад в то, как мы понимаем себя, а также в то, как мы классифицируем и систематизируем знания», - говорит Черути.
ПРАКТИКА КУРАНТА - ода нестабильности. Сдвиг материалов; категории сливаются вместе; гибридные объекты превращаются в алхимическую неопределенность. Среда художницы меняется практически с каждым проектом, но самые последние ее творения объединяет их беглость.
« Кристалл толпы, »Текущая персональная выставка художника в итальянском музее Castello di Rivoli в Турине включает новые образцы картин Куранта« Преобразования », начатые в 2019 году, которые не имеют фиксированного состояния или внешнего вида. Облака синего цвета пульсируют в кислотно-зеленых морях, только чтобы быть поглощенными волнами выжженного оранжевого цвета. Чтобы создать картины, художник работал с различными учеными, чтобы разработать пигмент из жидких кристаллов - вещества, которые изменяются и перестраиваются в ответ на тепловые и электрические сигналы, - и разработать алгоритм, который собирает эмоциональные данные участников протестных движений в Twitter. Программа переводит выражения гнева, радости, печали и горя в тепловые сигналы, а картины трансформируются в прямом ответе на приливы и отливы социальных движений. Таким образом, произведения фактически не имеют автора,
«Конверсии №2» (2020).Кредит ...Инженерное дело: Ник Уоллес. Программирование: Агнес Кэмерон. Предоставлено художником и галереей Тани Бонакдар, Нью-Йорк / Лос-Анджелес. Фото: Рэнди Додсон, л
Хотя «Конверсии» иногда напоминают голограммы или цифровые экраны при воспроизведении, их физическая реальность намного сложнее - они имеют зернистые, текстурированные поверхности и, кажется, бросают вызов всему, что известно о том, как ведет себя материя. Каково это стоять перед одним из них? Одним словом, «странно», - говорит Христов-Бакаргиев, сравнивший переживание с пребыванием во сне, полном противоречий. Неопределенность картин распространяется и на практику Куранта в целом. «Я думаю, что суть ее работы в том, что в ней нет сути», - говорит Христов-Бакаргиев, отмечая, что персональные выставки Куранта часто напоминают групповые выставки с участием нескольких художников. «В ее творчестве нет стабильности, чтобы вы могли сказать:« Это то, что она делает, это то, кто она есть »». Некоторые художники определяют свое наследие через постоянное исследование одного средства или предмета,
Еще одно новое произведение на выставке, «Смежное возможное», - это псевдопреисторические наскальные рисунки, вдохновленные двумя недавними палеонтологическими открытиями. Ученые, изучающие необычайно яркие образцы древнего наскального искусства в Австралии, обнаружили, что оригинальные пигменты, используемые древними людьми, содержали бактерии и грибки, которые сохраняли их с тех пор, сохраняя картины свежими в течение тысяч лет, поглощая пигменты и заменяя их. «Мне очень нравится эта идея о пигментах, которые постоянно развиваются, и [что] нам как бы нужны эти нелюди, бактерии и грибы, чтобы понять что-то о человечестве», - говорит Курант. В качестве отправной точки проекта также используются геометрические символы на стенах пещер по всей Европе - нарисованные зигзаги, спирали и группы точек. В течение многих десятилетий,Пещера Шове во Франции, игнорируя абстрактные обозначения, которых часто больше, чем животных. Работая с Женевьевой фон Петцингер, первым палеонтологом, который сосредоточился на этих символах, которые также включают лестницы, штриховки и кривые, а также с учеными-вычислительными социологами Ф. ЛеРоном Шульцем и Джастином Э. Лейном, Курант использовал ИИ для создания набора похожих символов. и нарисовал их на камне, используя доисторический бактериальный пигмент. Курант очарован тем, как упускаются из виду эти геометрические элементы, и их игнорирование представляет собой тематическое исследование, отражающее предубеждения всех видов научных дисциплин. По ее словам, важно помнить, сколько доказательств «просто игнорируется».
История, как часто отмечает Курант в своих работах, так же изменчива, как картины, созданные жидкими кристаллами, и чревата слепыми пятнами. Писать - значит редактировать, и любой отчет представляет собой тонкую грань ошеломляющего, громоздкого целого. Когда я писал о ком-либо еще, я мог бы не упомянуть следующее для аккуратного повествования, но я признаюсь в свете любви Куранта к вырезкам: наш успешный визит в бывшую лабораторию Эдисона в Вест-Ориндж был второй попыткой. В первый раз, когда мы попытались поехать, мы с Курантом набрали имя Эдисона в смартфоне и позволили нам оказаться в первом подходящем месте, предложенном приложением для вызова водителя. Мы оказались в Центре Томаса Эдисона в Менло-Парке. Когда-то у Эдисона была лаборатория, но она сгорела более 100 лет назад.
«Что ж, мы можем взглянуть на таблички», - весело сказал Курант. Мы читаем несколько медных панелей, восхваляющих исключительный гений Эдисона в пурпурной прозе. Однако Эдисон описал себя и свою работу в терминах, которые могут показаться знакомыми: «Я не индивид - я совокупность ячеек, как, например, Нью-Йорк - совокупность индивидов», - сказал он однажды. Курант не поклонник Эдисона; она подчеркивает, что ее интерес к нему больше связан с социальными преобразованиями, которые он помог осуществить, чем с самим мужчиной. Тем не менее, я не могу не думать, что они бы поладили.